Кубасов Валерий Николаевич
Прикосновение космоса
Кубасов Валерий Николаевич
Прикосновение космоса
Дважды Герой Советского Союза летчик-космонавт СССР В. Н. Кубасов на примере совместного полета советско-венгерского экипажа рассказывает о работе космонавтов, о том, какие сложные задачи приходится решать сегодня участникам космических полетов.
Автор раскрывает особенности ряда интересных научно-технических экспериментов по программе "Интеркосмос", рассказывает о большом народнохозяйственном значении исследований, проводимых на орбитальных станциях.
Книга адресуется широкому кругу читателей.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава I. НАЧАЛО ОТСЧЕТА
Глава II. НА ОРБИТАХ "ИНТЕРКОСМОСА"
Глава III. ТАМ, ГДЕ НИЧТО НИЧЕГО НЕ ВЕСИТ...
Глава IV. ЯВЛЕНИЕ "ОРИОНОВ" "ДНЕПРAM"
Глава V. В КВАРТЕТЕ С "ДНЕПРАМИ"
Глава VI. "В ХОДЕ ПОЛЕТА ВЫПОЛНЕНО..."
Глава VII. ЭКСПЕРИМЕНТЫ, ЭКСПЕРИМЕНТЫ...
Глава VIII. ЗА ТЕХ, КТО НА ЗЕМЛЕ!
Глава IX. ПРОФЕССИЯ: КОСМОНАВТ
Глава X. И СНОВА В ДОРОГУ...
Глава XI. ЗЕМЛЕ НАВСТРЕЧУ
Глава XII. ПОЛЕТ ОКОНЧЕН
ГЛАВА I
НАЧАЛО ОТСЧЕТА
Байконуру - четверть века! - Благословленные Королевым. - Первая четверка. - Лекарство от переломов. - Наш друг Анохин. - Космонавт, вы негерметичны! - Репортаж в никуда - На орбите советско-венгерский экипаж!
Белый с желтой полосой автобус, тот самый, что привозит космонавтов на стартовую площадку,- хотя и менее знаменитый, чем ракета-носитель, космический корабль "Союз" или орбитальная станция "Салют", но на Байконуре известный всем,- плавно отходит от гостиницы "Космонавт" и берет курс на космодром. Это прежде от места последнего перед стартом ночлега до "своей" ракеты космонавт мог дойти пешком. Понятное дело, в скафандре не очень-то походишь, но путь был недальний, куда короче нынешнего, который наш автобус с эскортом машин, обеспечивающих безопасность движения, проходит минут за сорок.
Минуем Звездоград. Теперь за окнами степь, майская, цветущая, какой она бывает лишь в это время года. День клонится к вечеру, скоро заиграют над горизонтом багровые сполохи степного заката.
Сегодня 26 мая 1980 года. Вот уже третий раз в качестве стартующего космонавта я качу по этой дороге. На этот раз мой напарник - венгерский летчик Берталан Фаркаш. Сорок минут езды - короткий тайм-аут после железного ритма многолетней подготовки, время, чтобы сосредоточиться перед стартом, подвести итог сделанному...
Не верится, что всего четверть века назад строители космодрома вбили здесь первые колышки в твердую степную землю. Тогда, в 1955 году, даже тем, кто видел огромный щит с начертанными мелом словами: "Здесь будет сооружен стартовый комплекс", трудно было представить, каким колоссом станет эта космическая гавань. Через два года после закладки Байконура отсюда стартовала ракета с первым искусственным спутником Земли. Обелиск с надписью: "Здесь гением советского человека начался дерзновенный штурм вселенной" - поднялся там, где стоял фанерный щит строителей.
Есть на Байконуре и другой памятник - неподалеку от первой стартовой площадки бок о бок стоят два скромных домика. В одном утром 12 апреля 1961 года проснулся старший лейтенант Юрий Гагарин, чтобы через несколько часов стать космонавтом номер один планеты Земля, в другом, приезжая на космодром, жил Сергей Павлович Королев. В эти деревянные домики, где теперь находятся музеи, приходит каждый космонавт, готовящийся к своему первому старту...
В октябре 1969 года пришел сюда и я - за несколько дней до того, как впервые на околоземную орбиту вышли одновременно три космических корабля. Вместе с Георгием Шониным мы составили экипаж "Союза-6". На следующий день после нашего старта был запущен "Союз-7" с Анатолием Филипченко, Владиславом Волковым и Виктором Горбатко. Через сутки в космосе оказался третий корабль - "Союз-8", пилотируемый Владимиром Шаталовым и Алексеем Елисеевым.
Алексей Елисеев, Владислав Волков и я - представители первого поколения космических бортинженеров. Вскоре после полета Гагарина нам, тогда работникам КБ, которое возглавлял С. П. Королев, стало ясно: путь в космос не закрыт и специалистам.
Помню слова Сергея Павловича, сказанные им, когда на трехместном "Восходе" полетел первый космонавт-исследователь, один из создателей гагаринского "Востока" - Константин Петрович Феоктистов: "Отныне после полета Феоктистова дорога в космос открыта ученым. Им теперь доступны не только цифры и записи приборов, фото- и телеметрические пленки, показания датчиков. Нет, сейчас ученому доступно свое, живое восприятие событий, чувство пережитого и виденного, ему отныне представляется великолепная возможность вести исследования, тут же анализировать полученные результаты и продвигаться дальше".
Королев, лично беседовавший с каждым из первых тринадцати инженеров, подавших заявление, сам установил то основное минимальное требование, которому должен отвечать кандидат в космонавты: не менее чем трехлетняя работа в области космической техники. Человек крутого нрава, он требовал от нас четкого понимания задач космонавта-испытателя, глубокого знания космической техники, чтобы справиться с тем обширным кругом научных наблюдений и экспериментов, которые предстояло вести в космосе.
Если кандидат на прямой вопрос Королева, почему подал заявление, отвечал, что просто хочет стать космонавтом, шансов действительно стать им почти не оставалось.
Когда дошла очередь до меня, я ответил: "Хочу испытывать технику, в создании которой сам участвовал" - и, судя по всему, высказал мысль, близкую Сергею Павловичу. Вспомнил, что еще в марте 1960 года на вводной лекции для будущих космонавтов создатель первой советской жидкостной ракеты Михаил Клавдиевич Тихонравов сформулировал задачу предстоящего полета человека в космос так: "Натурные летные испытания космического корабля "Восток" в пилотируемом варианте..."
Официальной датой рождения нашей группы бортинженеров, состоявшей из восьми человек, считается 23 мая 1966 года, хотя в Центр подготовки космонавтов мы, четверо из этой восьмерки, попали лишь в августе того же года. Алексей Елисеев, Владислав Волков, Георгий Гречко и я смогли благополучно пройти строжайшие медицинские проверки и начали готовиться к полетам, чтобы в одном из них перейти из корабля в корабль. Кстати, позже это проделал Алексей Елисеев, а мне довелось быть его дублером.
Обосновались мы в профилактории Центра подготовки космонавтов, расположенном в лесной местности: я вместе с Алексеем, а рядом, по соседству, Вадим Волков и Георгий Гречко.
В комнате у нас стоял большой шкаф, две тумбочки, две кровати. На стене - репродуктор. Вот и вся нехитрая обстановка.
Шесть дней в неделю мы находились в профилактории и только по субботам уезжали домой. Заниматься приходилось тогда очень много - с утра до позднего вечера шли различные занятия. Спать ложились уже после одиннадцати, послушав "Последние известия".
Репродуктор висел над кроватью Алексея, и он, измотавшись за день, засыпал, не заметив, что радио оставалось включенным. Трансляция заканчивалась, и оно само утихало... Но утром, в 6 часов, репродуктор просыпался первым. А у нас по распорядку дня подъем только в семь. Алексей испытывал мою выдержку. Ждал, когда я проявлю слабину и выключу радио. Я не выдерживал, вскакивал, одним прыжком выхватывал вилку репродуктора из розетки и... швырял ее в Алексея! Но тот продолжал безмятежно лежать, зная, что длины шнура не хватит и вилка до него не долетит.
В один из дней в начале зимы в нашей маленькой группе случилось неприятное происшествие. Нас отправили на аэродром - на парашютные прыжки. В этом виде подготовки мы были робкими новичками по сравнению с Жорой Гречко, который имел уже немалый "парашютный" опыт. То ли он решил показать нам свой высокий класс, то ли просто не повезло, но, приземлившись, однажды так и остался лежать, не отстегнув парашют.
Подбежали, слышим стон: "Нога, нога..." Оказалось - серьезный перелом. Пришлось отправлять его самолетом в Москву, а там в госпиталь.
Вернувшись с прыжков, мы первым делом навестили Георгия. Вид у него был, прямо сказать, удручающий: нога в гипсе задрана на спинку кровати. Держится, правда, молодцом, шутит.
- Ну а коньяк вы принесли? - спрашивает на полном серьезе.
- Да ты что, Жора, разве можно?
- Мне доктор сказал, чтобы быстрее поправиться, надо пить гоголь-моголь. А знаете ли вы, что такое гоголь-моголь для взрослого человека,- смеется Георгий,- это и есть смесь яичного желтка с коньяком!
К счастью, у него все обошлось и без гоголя-моголя. Кость срослась, и со временем врачи сняли все ограничения. А каким космонавтом стал Георгий Гречко, знают все, в частности по его продолжительной и успешной работе на орбитальной станции "Салют-6".
В ноябре 1966 года наша маленькая группа пополнилась "новобранцами" Олегом Макаровым, Виталием Севастьяновым, Николаем Рукавишниковым.
