Чунихин Владимир Михайлович
ТАЙНА 21 ИЮНЯ 1941 ГОДА
1. Зачем Сталину была нужна власть?
Итак. Зачем Сталину была нужна власть?
Вопрос этот кажется риторическим. Ну, зачем вообще нужна власть человеку? Зачем люди рвутся во власть, и чем выше — тем лучше?
Всё и всем об этом давно известно. Чтобы покомандовать, конечно. Или обогатиться, что не отменяет первого. За привилегиями. Чтобы повысить свою самооценку и свою значимость в глазах окружающих. Чтобы женщины искали общения. Чтобы детей потом пристроить, когда вырастут, на хорошее место.
Чтобы боялись, наконец.
Вот и про Сталина известно — ради своей власти загрыз насмерть уйму народу.
Известно также, что власть он использовал для этого же самого. Для массового убийства невиновных. Потребность у него была такая.
Что здесь непонятного?
Власть Сталину была нужна для власти.
Так нас учили, по крайней мере. Учили, надо это признать, неустанно, не жалея ни времени, ни сил. Ни средств, само собой, но не будем считать деньги в чужих карманах.
Поэтому, для примерных учеников и отличников эта работа не предназначается, и они спокойно могут закрыть её на этих словах.
Предназначена она для тех, кого тоже учили, как и всех других, но лучшими учениками они, тем не менее, не стали.
Итак.
Для того, чтобы ответить на заданный вопрос, я предлагаю поговорить на тему, бесконечно далёкую, кажется. На первый взгляд.
Давайте посмотрим на то, каким образом Сталин принимал обычно решения. Посмотрим на его манеру решать вопросы, требующие его внимания.
Общеизвестно, что Сталин был человеком, абсолютно не терпевшим чужого мнения, всегда имевшим безапелляционное суждение по любым вопросам, обычно безграмотное и неправильное. Но мнение это его окружение, а по цепочке ниже — и вся страна, должны и вынуждены были исполнять.
Иными словами, человек любил покомандовать, что и вылилось для страны горькими слезами.
Общеизвестно также, что для того, чтобы уцелеть, людям поневоле необходимо было всячески подлаживаться под это его мнение и поддакивать кровавому чудовищу.
Иначе их ждала неминуемая смерть.
Видел я недавно по телевизору примечательную сценку. Перебираю себе каналы, как обычно ничего интересного нет, и вдруг — стоп. Художественный фильм (или сериал). Игровая сценка, одним словом. По первым же репликам понял, что речь идёт про 22 июня 1941 года.
Кабинет Сталина. За длинным столом сидят понурившиеся генералы, за их спинами ходит Сталин, ругательски их ругая. Встаёт Тимошенко, пытается что-то сказать, он его прерывает ругательствами. Встаёт Жуков, Сталин тоже не даёт ему сказать ни слова. Потом пытается встать маршал Шапошников. Сталин ему: «Ты вообще сиди. Что ты, козёл, вообще можешь сказать?»
Такая вот сценка.
Я тогда выключил и до сих пор не знаю даже, как называлось это творение. О чём не жалею, как ни стыдно в этом признаться.
Или вот, неплохой когда-то был снят фильм о Королёве, в советские ещё времена. «Укрощение огня», если кто помнит.
Там тоже была примечательная сценка. Совещание в кабинете Сталина. Естественно, вещает там один Сталин, ругая, опять же, конструкторов ракетной техники. Встаёт Кирилл Лавров, играющий главного героя
— «Товарищ Сталин, разрешите сказать…» — тот в ответ:
— «Что вы можете мне сказать? Я вашу позицию знаю…»
— «Товарищ Сталин, раньше у нас никто управляемыми ракетами не занимался…» — Сталин снова перебивает:
— «Я знаю, кто у нас чем занимался…» — Главный герой:
— «Товарищ Сталин, если можно, не сбивайте меня, я волнуюсь…» — Сталин:
— «Хорошо…» — Тихо так, с угрозой. — «Я памалчу…»
Я привёл только два примера. Думаю, что каждый из читателей обязательно сталкивался с какими-то другими сценами, подтверждающими и художественно восстанавливающими эту самую историческую правду.
Я прошу только обратить при этом внимание на одно обстоятельство. Вся эта историческая правда (припомните повнимательнее) обычно имеет отношение либо к художественной литературе, либо к художественному кинематографу.
Кто у нас что-то знает о нашей недавней истории по документам, мемуарам, исследованиям?
Думаю, таких людей наберётся не очень много.
Отрадно, конечно, что сейчас интерес у народа постоянно растёт. И сильно растёт. Но всё равно, капля это в море.
Обычное же человечество черпает свои знания из других средств. Массовой, так сказать, информации. Информации, которую кто-то несёт в эти самые массы.
Раньше одни несли, теперь другие, но в одну и ту же дуду, как говорится.
И возникло у меня такое вот желание.
А давайте послушаем людей, лично общавшихся со Сталиным.
* * *
Начать предлагаю вот с чего.
Наиболее известны по этому поводу, конечно, слова маршала Жукова из его «Воспоминаний и размышлений». Знаменитые слова.
…Кстати сказать, как я убедился во время войны, И. В. Сталин вовсе не был таким человеком, перед которым нельзя было ставить острые вопросы и с которым нельзя было бы спорить и даже твердо отстаивать свою точку зрения.
Если кто-либо утверждает обратное, прямо скажу — их утверждения не верны.
Забегая вперед, хочу сказать, что мне во время войны приходилось остро возражать против указаний И.В.Сталина по стратегии операций и по проблеме обороны страны в целом, и нередко мои суждения принимались…
Я лично обычно с осторожностью отношусь к высказываниям прославленного полководца. Поскольку встречается у него в воспоминаниях такое, что не очень соответствовало на самом деле действительности.
Но обратить надо внимание на такое обстоятельство. Там, где маршал бывал не очень правдив, обычно затрагивался вопрос, прямо связанный с его репутацией. Отсюда и его «неточности», как мне кажется. Во всём же остальном полководец явно старался поддерживать солидный уровень и поэтому не очень фантазировал. Ну, кроме вопросов политических, конечно. Вроде желания посоветоваться с полковником Брежневым, например.
В данном же случае, Жукову нет необходимости вводить читателя в заблуждение, поскольку здесь ему не надо вуалировать свои ошибки и просчёты.
Может, однако, возникнуть закономерный вопрос.
Это что же получается? Когда тебе выгодно не верить, ты ему не веришь, а когда выгодно верить — веришь?
Предлагаю поэтому поступить таким образом.
А мы с вами не будем ему верить на слово. Мы это его утверждение проверим.
В данном случае, слова эти подтверждаются, по крайней мере, одним сторонним свидетелем. Я имею в виду маршала Рокоссовского и знаменитый эпизод обороны Москвы, описанный им. Его, кстати, в мемуарах Жукова нет, как это ни странно. Или не странно?
Впрочем, судите сами.
…На клинском направлении быстро сосредоточивались вражеские войска. Угроза с севера все усиливалась. Нажим на наше левое крыло, где были пущены в дело все наши резервы, не прекращался. Все это заставило думать о мерах, которые бы улучшили положение наших войск и позволили затормозить продвижение противника.
К этому времени бои в центре и на левом крыле шли в 10–12 километрах западнее Истринского водохранилища.
Само водохранилище, река Истра и прилегающая местность представляли прекрасный рубеж, заняв который заблаговременно, можно было, по моему мнению, организовать прочную оборону, притом небольшими силами. Тогда некоторое количество войск мы вывели бы во второй эшелон, создав этим глубину обороны, а значительную часть перебросили бы на клинское направление.
Всесторонне все продумав и тщательно обсудив со своими помощниками, я доложил наш замысел командующему фронтом и просил его разрешить отвести войска на истринский рубеж, не дожидаясь, пока противник силою отбросит туда обороняющихся и на их плечах форсирует реку и водохранилище.
Ко всему сказанному выше в пользу такого решения надо добавить и то, что войска армии понесли большие потери и в людях и в технике. Я не говорю уже о смертельной усталости всех, кто оставался в строю. Сами руководители буквально валились с ног. Поспать иногда удавалось накоротке в машине при переездах с одного участка на другой.
Командующий фронтом не принял во внимание моей просьбы и приказал стоять насмерть, не отходя ни на шаг.
На войне возникают ситуации, когда решение стоять насмерть является единственно возможным. Оно безусловно оправданно, если этим достигается важная цель — спасение от гибели большинства или же создаются предпосылки для изменения трудного положения и обеспечивается общий успех, во имя которого погибнут те, кто должен с самоотверженностью солдата отдать свою жизнь. Но в данном случае позади 16-й армии не было каких-либо войск, и если бы обороняющиеся части погибли, путь на Москву был бы открыт, чего противник все время и добивался.
