Введение
Алчные варвары в доспехах?
Папа Урбан II на соборе в Клермоне призывает епископов и клириков помочь ему в проповеди крестового похода. На следующий день он сам проповедовал крестовый поход огромной толпе, собравшейся на лугу
27 ноября 1095 года папа римский Урбан II поднялся на помост, устроенный на лугу близ стен французского города Клермон, и окинул взглядом огромную толпу, окружившую помост со всех сторон. Энергичный мужчина пятидесяти трех лет, Урбан был наделен необычайно мощным и выразительным голосом, слышным даже на большом расстоянии. На этом прославленном собрании, обратившись ко множеству собравшихся людей, от бедных крестьян до знати и клира, папа произнес речь, которая изменила ход истории.
Урбан созвал церковный собор в ответ на послание византийского императора Алексея Комнина, доставленное из воюющего Константинополя. Обращаясь к графу Фландрскому, император просил его и всех его собратьев-христиан прийти на помощь византийцам против турок-сельджуков, недавно обратившихся в ислам, которые наводнили Ближний Восток, захватили Иерусалим и стояли уже менее чем в сотне миль от Константинополя. В письме император подробно рассказывал о зверских пытках, которым подвергались христианские паломники, направлявшиеся в Святую Землю, о бесстыдном осквернении церквей, алтарей и купелей. Если турки захватят Константинополь, продолжал он, то не только убьют, изнасилуют, замучают еще тысячи христиан; будут утрачены «священнейшие реликвии Спасителя», собранные в этом городе на протяжении веков. «Итак, во имя Бога… молим вас прислать в город сей всех верных воинов Христовых… если вы поможете нам, получите награду на небесах, а если не поможете – Бог вас осудит» [1].
У европейцев было немало причин игнорировать просьбы о помощи, исходящие из Византии. Для начала, и свою культуру, и свое христианство Европа унаследовала от Рима – а византийцы были греками; их образ жизни в Европе считался упадочническим, а тамошние «православные» христиане презирали католиков-латинян, нередко даже преследовали католических священников и верующих. Однако, прочтя это письмо, папа Урбан II твердо вознамерился ответить на него достойными деяниями – и собрал в Клермоне церковный собор, за которым последовало его знаменитое выступление [2].
Свою речь, произнесенную по-французски, папа начал детальным описанием пыток, изнасилований и убийств христианских паломников, осквернения церквей и святых мест, совершаемого турками (он называл их «персиянами»): «Они разрушают алтари, сперва замарав их своими нечистотами. Они обрезывают христиан и кровь их обрезания льют на алтари или в крещальные купели. Когда хотят они замучить человека насмерть, то протыкают ему пупок, извлекают оттуда внутренности и прибивают к столбу, а затем, нахлестывая кнутом, водят его вокруг столба, пока кишки не размотаются, и жертва не упадет замертво… А что сказать об отвратительном насилии над женщинами? О таком лучше молчать, чем говорить. На ком же лежит долг отомстить за эти злодеяния и возвратить захваченную землю [христианам], как не на вас?» [3]
Здесь папа Урбан перешел к следующей проблеме, решению которой он и его блистательный предшественник папа Григорий VII посвятили годы неустанного труда – к нескончаемым средневековым войнам. Папы старались водворить «Божий мир» среди феодальной знати, в которой многие, кажется, готовы были воевать даже с друзьями – лишь бы хорошенько подраться. В конце концов, именно этому их учили с раннего детства. И что за случай им теперь представился! «Христианские воины, вечно и тщеславно ищущие повода для войны – возрадуйтесь, ибо теперь вам открылся основательный повод… Если вас победят – вы найдете славную смерть в том самом месте, где умер Иисус Христос, и Бог не забудет, что обрел вас в Своем святом воинстве… Воины ада, станьте воинами Бога Живого!» [4]
По толпе начали распространяться крики: «Dieu li volt!» («Так хочет Бог!»). Многие срывали с себя плащи или другие куски ткани, вырезали из них кресты и нашивали на грудь. Все согласились на следующий год отправиться походом в Святую Землю. И так и сделали.
Таков традиционный рассказ о том, как и почему начался Первый крестовый поход. Но в наше время популярно куда более циничное и зловещее объяснение крестовых походов. Так, после уничтожения исламскими террористами Всемирного торгового центра часто можно было услышать, что именно в крестовых походах лежат корни ярости мусульман. Утверждалось, что их озлобление на жестокое обращение, которому они подверглись со стороны христианского Запада, восходит к времени Первого крестового похода. Крестоносцы, мотивация которых была далека от благочестия и от желания защитить паломников и иерусалимские святыни, написали первую – и на редкость кровавую – главу в историю безжалостного европейского колониализма [5].
Если конкретнее, нам рассказывают, что крестоносцы шли на Восток не из идеализма, а из жажды земель и богатой добычи; что крестовые походы организовали обезумевшие от властолюбия папы с целью расширить христианский мир за счет массовых обращений мусульман [6]; что европейские рыцари были варварами, жестокими по отношению ко всему, что встречали на своем пути, оставлявшими «просвещенную исламскую культуру… в руинах» [7]. Как утверждает Акбар Ахмед, глава кафедры исламских исследований Вашингтонского университета: «Крестовые походы создали историческую память, которая с нами по сей день, – это память о долгом натиске европейцев» [8].
Через два месяца после атаки на Нью-Йорк 11 сентября 2001 года тогдашний президент Билл Клинтон объявил в своей речи в Джорджтаунском университете, что «те из нас, кто ведут свое происхождение из Европы, не невинны» – с учетом крестовых походов, представлявших собой преступление против ислама; и затем вкратце пересказал средневековые сообщения о крови, пролитой Готфридом Бульонским и его войсками при взятии Иерусалима в 1099 году.
То, что крестовые походы были ужасным преступлением и должны быть искуплены – популярная тема, вошедшая в обиход еще до того, как исламские террористы врезались в небоскребы на угнанных самолетах. В 1999 году «Нью-Йорк Таймс» торжественно заявила, что крестовые походы сопоставимы со зверствами Гитлера и этническими чистками в Косово [9]. В том же году, отмечая девятисотлетнюю годовщину Первого крестового похода, сотни благочестивых протестантов приняли участие в «походе примирения», начатом
