Свержение монголо-татарского ига - Вадим Викторович Каргалов

Вадим Викторович Каргалов

Свержение монголо-татарского ига

Май 1223 года. По бескрайним просторам половецких степей шли на восток русские полки. Шли по местам, знакомым по прошлым походам на кочевников-половцев. Скакали впереди войска сторожевые конные отряды, выслеживая врага. За ними двигалась отборная тысяча воинов князя Мстислава галицкого, первая переправившаяся на левый берег Днепра. А за тысячей в клубах пыли шли остальные полки — князя Мстислава Романовича киевского, князя Мстислава Святославича черниговского и других князей. Со времени славного воителя Владимира Мономаха не собиралось такое большое войско для похода в половецкие степи. Что же заставило русских князей прекратить на время кровопролитные междоусобные войны и «единым сердцем» выступить в поход?

Незадолго до этих событий через Днепр перешла орда половецкого хана Котяна. Но не очередной набег замыслил хан: он сам искал защиты у русских князей. В Галиче, где княжил его зять Мстислав Мстиславич галицкий, хан рассказал о появлении в степях неведомого опасного врага — монголо-татар. Многими дарами одаривал хан Котян Мстислава и других русских князей, уговаривая выступить против монголо-татар, разгромивших половецкие кочевья. Он убеждал князей: «Нашу землю отняли сегодня, а вашу завтра возьмут, обороните нас! Если не поможете нам, мы ныне иссечены будем, а вы завтра иссечены будете!».

Хан не рассказал, что половцы были наказаны за собственное вероломство. Когда монголо-татарское войско, возглавляемое полководцами Субедеем и Джебе, прорвалось через Железные ворота (Дербент) в степи Северного Кавказа, ему преградили путь воинственные племена аланов. Аланы пригласили половецких ханов вместе биться с завоевателями, и те пришли со своими конными отрядами. Началась жестокая битва. Персидский историк Рашидаддин писал, что аланы и половцы «сообща сразились с войском монголов, никто из них не остался победителем». Предстояла новая сеча, не сулившая ничего хорошего монголо-татарам. Войско Субедея и Джебе уже прошло многие сотни и тысячи километров по трудным дорогам Северного Ирана, по ущельям Кавказа, по бесплодным берегам Каспия, ослабло в бесчисленных схватках с местными племенами. Объединенные силы аланов и половцев могли бы остановить завоевателей. Но монголо-татарам помогло коварство. В ночь перед второй битвой к половецким ханам тайно пришли послы Субедея и Джебе. Они сказали: «Мы и вы — один народ и из одного племени, аланы же нам чужие. Мы заключим с вами договор, что не будем нападать друг на друга, и дадим вам столько золота и платья, сколько душа ваша пожелает, только предоставьте их (аланов) нам». Половецкие вожди согласились. Монголы действительно «прислали много добра» и позволили половцам беспрепятственно уйти. Аланы, брошенные в решающий момент половцами, были разбиты.

Однако половцы не сумели воспользоваться монгольским золотом, полученным за предательство. Рашидаддин сообщал, что, когда половцы, «полагаясь на мирный договор, спокойно разошлись по своим областям, монголы внезапно нагрянули на них, убивая всякого, кого находили, и отобрали вдвое больше того, что перед тем дали». Вероломному хану Котяне пришлось самому бежать в русские земли, униженно молить о помощи…

«Старейшины в Русской земле» — князья, собравшиеся на совет в Киеве, не сразу решились на поход в степи. Половцы издавна были врагами Руси, совершали опустошительные набеги на пограничные области, разоряли села и деревни, уводили в свои станы тысячи пленных. Недаром летописец, узнав о разгроме монголо-татарами половецких кочевий, заметил: «Много те половцы зла сотворили Русской земле, того ради всемилостивый бог хотел погубить половцев, чтобы отомстить за кровь христианскую!».

Но теперь не время было вспоминать о старых обидах, враг угрожал и Русской земле. Половцы, не получив помощи, могли пойти на сговор с монголо-татарами, и тогда труднее было бы отбить врага. Князь Мстислав галицкий так и заявил на совете: «Если мы, братья, не поможем им, то половцы передадутся татарам, и их сила будет больше». Князья решили встретить врага «в поле», за рубежами Русской земли.

Первая схватка на левом берегу Днепра была успешной для русского войска. Дружина Мстислава галицкого разгромила «сторожи татарские». Монголо-татары отступили так поспешно, что один из их воевод — Семеябек — попал в плен и вынужден был рассказать русским военачальникам о силах Субедея и Джебе. Удачной была для русских и вторая стычка с передовым отрядом монголо-татар. По словам летописца, «стрельцы русские победили их и гнали далеко в поле, и взяли стада их». Началось преследование врага, длившееся восемь дней.

Однако с самого начала похода выявилась слабость русского войска. Каждый князь придерживался своего собственного плана военных действий и мало считался с приказами «старейшего» киевского князя. Еще до решительной битвы между князьями начались споры о дележе будущей добычи. Во время преследования дружины растянулись по степям, потеряли связь друг с другом.

31 мая 1223 г. русское войско подошло к реке Калке, за которой выстроились готовые к бою монгольские «тысячи».

^{Битва на реке Калке (1223 г.)}

Но даже накануне битвы среди князей не было единодушия. Осторожный Мстислав киевский считал, что переходить реку Калку опасно. Он остановился на правом берегу реки и начал строить на холме укрепленный лагерь. Наоборот, князь Мстислав галицкий считал, что необходимо немедленно перейти в наступление и сокрушить врага лобовым ударом. Вместе с половецкими отрядами и дружинами некоторых других князей он перешел на левый берег Калки и сразу был атакован монгольской конницей. Русские дружины отбили ожесточенный натиск врага, но половцы, стоявшие рядом с ними, начали отступать. Отступление половецких отрядов превратилось в беспорядочное бегство, причем, по словам летописца, они «потоптали, убегая, станы князей русских». После этого «смешались полки русские, и была сеча злая и лютая». Сам князь Мстислав галицкий с остатками войска пробился через кольцо врагов и начал отступление, отбиваясь от налетов монгольской конницы.

А князь Мстислав киевский, когда на левом берегу Калки шла жестокая сеча, стоял в бездействии на холме, в укрепленном лагере. В клубах пыли за рекой метались русские и монгольские всадники, звенела сталь, лилась кровь, а многочисленный киевский полк, не получивший приказа наступать, оставался на месте. Никуда не двинулся князь и тогда, когда побежали на запад половецкие и русские дружины и толпы врагов начали обходить его укрепленный лагерь. Возможность для прорыва была упущена: многочисленные монгольские рати плотным кольцом окружили холм.

Три дня штурмовали монголо-татары укрепленный лагерь Мстислава киевского, но безуспешно. Русские воины оборонялись отчаянно и отбили