Однако с разрухой в Оперативном отделе Наркомвоена Теодори сотоварищи сразу справиться не могли. Показательно, что приказ № 1 по Опероду датируется июнем 1918 г. (подписали Аралов и заведующий «делами Канцелярии», в другом документе «заведующий общей канцелярией», в третьем «заведующий делами» Алексей Иванович Иванов)[145] — фактически до прихода в отдел Теодори никаких нормативных документов отдел не издавал. Из дальнейших приказов видно, как дела в Опероде постепенно приводились в порядок. С 26 июня жестко регламентировались служебные командировки; при этом указывалось: «в случае невозвращения в назначенный срок из отпуска» сотрудники подлежат «строгому замечанию и даже увольнению со службы»[146].27 июня приказом № 15 за подписью Аралова и военного консультанта А.Д. Тарановского назначалась ревизионная комиссия в составе партийных работников Моисеенко, Митрофанова и Преображенского «для проверки денежной отчетности по всем отделениям Оперативного отдела». Ревизия должна была проводиться с 27 июня по 1 июля 1918 г.[147] 20 июля В.П. Павулан в приказе по Опероду уточнил: «Комиссии собраться в 2 часа дня 22… июля и о результатах поверки составить акт, который представить мне не позднее 25 июля[148]. Создавались и комиссии для ревизии отдельных структурных подразделений Оперода. 8 августа для «проверки денежной отчетности Разведывательного отделения» С.И. Аралов назначил комиссию под председательством Б.И. Кузнецова в составе членов Е.В. Гиршфельда и Максимова[149]; 15 августа из комиссии ушел Гиршфельд (он стал 2-м секретарем Аралова) [150]°, 17 августа состав комиссии изменился на 100 %: Кузнецова заменил консультант Общего отделения Л.Г. Рейтер, Максимова — Комаров[151]. 15 августа для проверки денежной отчетности и кассы создавалась комиссия в составе Л.Г. Рейтера (председатель), генштабиста ускоренного курса капитана
В.И. Максимова и П.С. Плотникова[152]. 23 августа назначили ревизию денежной отчетности Отделения военного контроля — к 31 августа комиссия в составе Рейтера (председатель) и сотрудников отделения Комарова и Менцендорфа доложила, что денежная отчетность «в отличном порядке»[153]. Для проверки Отделения связи впервые в состав комиссии ввели секретаря ОВК большевика латыша Варпа[154]. 10 сентября комиссия проверила денежную отчетность Оперативного отделения — там тоже в целом все сходилось, за исключением деталей, связанных «с неопытностью оставшегося за секретаря сотрудника»[155]. В октябре выяснилось, что денежная отчетность Учетного и Топографического отделений поставлена значительно хуже. По итогам обследования комиссия доложила: тетрадь Учетного отделения «для ведения инвентаря, хотя и находится в порядке, но по ней, как и в прочих отделениях, нельзя судить о правильности занесенного имущества, кроме купленного…»[156]; приходно-расходная книга Топографического отделения ведет учет имущества неправильно, а инвентарная тетрадь отделения «не отвечает своему назначению»[157]. Отдельные недостатки в финансовой отчетности комиссия обнаружила также в Общем и Военно-политическом отделениях[158].
Только 25 июля для рассмотрения штатов при Оперативном отделе Наркомвоена приказом С.И. Аралова назначалась комиссия в составе: В.П. Павулана (председатель), консультантов Г.И. Теодори, Б.И. Кузнецова, И.Д. Чинтулова и всех заведующих отделениями. Последние обязывались к 27 июля представить Павулану проект штата отделений с объяснительной запиской о назначении и работе своего отделения. Дату сбора комиссии определил В.П. Павулан[159].
17 августа Аралов констатировал в приказе по отделу: «§ 1. Сегодня… в 10 час. утра во всех отделениях чрезвычайно мало было служащих, а, как известно, работа должна начинаться в 10 час. утра. Об этом писалось, говорилось и приказывалось, но сотрудники до сего времени не исполняют приказа. Ставлю на вид всем заведывающим отделениями, что подобное отношение к делу в такое трудное время недопустимо, и с 18 августа предлагаю вести регистрацию прибывающих и убывающих; следить за регистрацией — обязанность дежурных, назначаемых по расписанию отделения; § 2. Приказываю всем отделениям представить списки дежурств будничных и праздничных, предварительно усилив их так, чтобы работа в отделениях отнюдь не задерживалась. Списки представлять в Общее отделение на каждый месяц к 1 числу. Дежурство в Оперативном отделении назначаю до 10 час., в Отделении передвижений круглые сутки. В остальных отделениях — до 9 час. вечера; § 3. Всем отделениям принять к сведению, что кроме воскресных дней все праздники отменяются, а какие дни будут считаться неприсутственными, будет отдано предварительно в приказе по отделу»[160]. 10 сентября Аралов отметил в приказе «случаи чрезмерного, не вызванного делами службы, требования автомобилей». В результате — «машины, прибывающие к требуемому месту, простаивают… ожидая выхода лица, которому подана машина. Некоторые отделения, пользуясь автомобилями, не комбинируют поездки, а на каждый случай просят отдельного наряда, иные требуют наряда по маловажным делам, которые могут быть исполнены другими способами»[161].
А 25 сентября раскрылась в полном объеме оперативность работы Оперативного отдела: по свидетельству Семена Аралова, «около 18 часов начальником Штаба [Теодори] было послано в Учетное отделение… спешное приказание о командировании [военного] консультанта [отделения Анатолия Николаевича] Виноградова. Дежурный по отделению тов. Щалдыкин, сообщивший сначала по телефону, что знает адрес, направил пакет по неверному адресу», в результате Виноградов получил приказание, лишь придя на работу на следующий день. Аралов приказал «иметь во всех отделениях точные списки адресов сотрудников, которые должны быть известны дежурным, и наладить дело связи таким образом, чтобы каждый сотрудник — и тем более ответственный — мог быть вызван в любое время»[162]. Точные списки сотрудников Оперода автор книги, несмотря на тщательные поиски в фондах РГВА, не обнаружил.
За денежной отчетностью стали пристально следить лишь после выхода приказа по Опероду № 57 от 26 августа 1918 г., которым устанавливалось — все ордера на выдачу сумм проверяют заведующий или консультант Общего отделения (А.И. Иванов и Л.Г. Рейтер), подписывают и направляют бухгалтер С.И. Аралов или В.П. Павулан. Только после этой процедуры казначей обязывался выдать деньги[163].
«Молодые генштабисты» Оперода, привыкшие решать вопросы «в плоскости Советской власти», сразу стали в оппозицию занимавшим ключевые посты в Штабе Высшего военного совета и Всероссийском главном штабе «старым генштабистам». Заявление военного руководителя Высшего военного совета генерала М.Д. Бонч-Бруевича о том, что подавление выступления Чехословацкого корпуса — «внутренний фронт», Г.И. Теодори опротестовал, указав: «есть только один фронт… — борьба со всеми нападающими на Советскую Республику»[164]. Тем не менее в ряде случаев Оперативный отдел Наркомвоена был вынужден заниматься и пресечением разведывательно-подрывной деятельности германцев. 29 июля 1918 г. военный консультант Отделения военного контроля И.Д. Чинтулов доложил С.И. Аралову — 10–12 августа может состояться наступление германских частей. Германцы вели пораженческую агитацию в частях Красной армии и среди латышских стрелков. Руководство Оперода — Аралов и Теодори — переадресовало рапорт Троцкому, за своими подписями. Консультант Оперода пометил: рапорт должен быть уничтожен после прочтения[165].
1 июня 1918 г. Теодори сделал обстоятельный доклад в присутствии члена коллегии Наркомата по морским делам Ф.Ф. Раскольникова, члена ЦК РКП(б) Г.Я. Сокольникова, зам. наркома по иностранным делам Л.М. Карахана и Н.И. Муралова, а 3 июня — наркомвоену Л.Д. Троцкому о переводе части Балтийского флота на Волгу (предложение Теодори было принято, и в результате в середине августа 1918 г. 4 «сокола» приняли деятельное участие в подавлении Выступления Чехословацкого корпуса). Теодори проигнорировал протест большевиков С.В. Чикколини и А.Ф. Боярского (начальников отделений Военного контроля и Связи) и организовал сбор точных данных о боевом составе и численности противостоящих чехословакам красноармейских отрядов, наладил с ними связь и управление. Это позволило разбить разрозненные отряды Чехословацкого корпуса и предотвратить ряд взрывов мостов чехословаками.
Отчасти решимости консультанта Оперода Теодори большевики были обязаны успешной ликвидацией предпринятой в июле 1918 г. М.А. Муравьевым попытки военного переворота: необходимые указания о группировке отрядов дал членам РВС Восточного фронта Г.И. Благонравову и П.А. Кобозеву Аралов под диктовку своего консультанта[166].
