Ознакомительная версия.
Начиная с 1972 г. цена золота быстро растет, в 1980 г. достигает максимума (более 800 долларов за унцию), к 1982 г. снижается до 400 долларов и примерно на этом уровне держится до 1996 г. Затем постепенно снижается, летом 1999 г. достигает минимума (252 доллара), с середины сентября до начала октября резко повышается (до 325 долларов), затем несколько снижается и колеблется с тенденцией к повышению.
Осенью 2008 г. махинации банков США вызвали мировой экономический кризис.
Летом 2009 г. в итальянском городе Аквиле прошел саммит лидеров «большой восьмерки». По итогам трехдневного общения со своими коллегами Дмитрий Медведев провел большую пресс-конференцию. «Больше всего, — сообщил он, — на саммите говорили о кризисе. Лидеры так и не пришли к единому мнению — достиг ли он дна, но решили, что расслабляться не стоит. “Восьмерка” выступила за создание новых финансовых институтов, реформирование МВФ и укрепление роли ООН».
Обсуждалась на саммите и возможность создания новой наднациональной валюты, которая могла бы прийти на смену «подзавядшему» доллару. Эту идею активно продвигает не только Россия, но и Китай. Однако до конкретных решений тут еще далеко, поэтому организаторы саммита решили пошутить и подарили всем лидерам тестовый образец новой мировой валюты. На монете, которую прозвали евродоллар, выбита цифра один и по-английски написано: «Объединенная будущая мировая валюта». «Мы все время обсуждаем вопросы возникновения нового числа резервных валют, в том числе возможность появления рубля в качестве такой валюты», — пояснил актуальность подарка Дмитрий Медведев.
Журналисты попытались прицениться к монете. «Вы хотите мне предложить за нее несколько евро? — рассмеялся Медведев. — Я не готов с вами поменяться, потому что не знаю реального курса этой валюты. Но эту монету я все же сохраню. Она мне дорога как память!» — и президент спрятал монетку в карман.
Спору нет, большая часть населения мира против сохранения доллара в качестве единой мировой валюты. Однако и у защитников доллара есть свои аргументы: «…золото добывается. Одна страна его имеет, другая — нет. Но и не это главное. Золотой паритет требует физического наличия этого металла в подвалах. Вот должно лежать — и все тут. Нет слитков — нет валюты. А доллары — дело простое. Написал на бумаге триллион — валюта готова. И пересылать легко: по интернету. Если требуется физическая бумажка, то и ее легко напечатать на госзнаке.
Растет инфляция, уменьшается покупательная способность одного доллара? Пусть себе. Вместо него будет сто долларов. Утомляют большие цифры? Девальвацию произвести очень легко. До сих пор ее в Америке не было. Возможно, будет. До сих пор праправнук может вытащить из бабушкиного сундука доллары выпуска 1870 года, и они будут приняты в любом магазине и банке.
Может быть, сократят один ноль, выпустят в свет новые бумажки с другим номиналом, оживят бессмысленный цент. В России с 1917 г. рубли меняли не менее 10 раз. И один ноль убирали, и два, и много нолей. И ничего. Ныне вожди мечтают даже перейти на рублевые глобальные расчеты. Пустые мечтания.
Мир не пойдет на упразднение доллара. Пусть и дальше растет долг США. Шлепание доллара на типографских машинах или принятие решения в Конгрессе об увеличении потолка госдолга есть не более чем форма существования доллара в виде единого мирового масштаба цен. Не будем забывать, что доллар — вовсе не пустая бумажка. Под ней — самая мощная в мире экономика, четвертая часть от мирового производства. И пусть это ярит антиглобалистов и борцов с американским надувательством. Миру платить за кредитование Америки выйдет гораздо дешевле, чем отказаться от этого стандарта и мерила. Так уж сложилось исторически.
Доллар жив, доллар будет жить до тех пор, пока живет западная цивилизация»{134}.
А вот еще мнение: «Даже если основным глобальным игрокам удалось бы прийти к единым правилам обращения этой новой глобальной валюты, дальше нужного было бы решать следующую задачу — задачу глобального регулирования рынков, в первую очередь — финансовых. В том никак не регулируемом виде, в котором они существовали до кризиса, они, очевидно, существовать больше не должны — иначе существующий кризис, вызванный к жизни в том числе и бесконтрольным надуванием втягивающих в себя эмиссию финансовых пузырей на рынках вторичных инструментов, будет повторяться вновь и вновь. Создание международных регуляторов финансовых рынков — это вообще отдельная, не относящаяся напрямую к реформе МВФ, но связанная с ней тема, потому что если не ограничить как-либо активность глобальных мегаспекулянтов и эмитирующих межбанковские деривативы международных банков, МВФ, в конечном итоге, может постигнуть та же участь, что сегодня уже постигла ФРС. МВФ однажды будет вынужден эмитировать свои SDR просто для того, чтобы держать наплаву запутавшуюся в своих финансовых махинациях глобальную банковскую систему. Смогут ли какие-то общественные или политические силы обуздать глобальную финансовую олигархию и призвать ее к выполнению каких-то общих публичных, открытых и подконтрольных представителям международной общественности правил? Сомневаюсь… Заинтересована ли сама существующая глобальная финансовая олигархия в таком контроле и регулировании? Тоже сомневаюсь, хотя какие-то правила игры сами для себя они должны будут поменять, чтобы как-то сохранять в кризисной ситуации свою власть и влияние, источником которых сегодня является особая приближенность к основным эмиссионным банкам.
Сложности на пути создания международных регуляторов, как можно видеть, впечатляющие, и я с большой уверенностью могу утверждать, что сложности эти сегодня — непреодолимы. Явные противоречия между Европой и США, которые на словах приходят к консенсусу, а на деле делают прямо противоположные шаги по преодолению кризиса, говорят о том, что согласия нет. Согласия нет и в вопросах международной торговли: политики громко заявляют о вреде протекционизма — и тут же совершенно беззастенчиво вводят протекционистские меры. Вся эта лицемерная суета, сопровождающаяся иногда всплесками нездорового энтузиазма в отношении скорого выхода из кризиса, разворачивается на фоне развития ситуации в глобальной экономике от плохого к худшему и не вызывает у компетентных наблюдателей ничего, кроме сожаления и тревоги. Каждый прогноз МВФ, в котором пересматриваются перспективы мировой экономики, выходит хуже предыдущего, и это дважды плохо: плохо то, что ситуация скоро станет еще хуже, и плохо то, что эксперты фонда не в состоянии реально оценить, насколько все на самом деле плохо. Можно констатировать, что международной кооперации в преодолении кризиса нет, и каждый на самом деле будет вынужден выплывать в одиночку, полагаясь только на собственные силы. А раз так, то все инициативы по глобальному регулированию, в том числе и те, которые выдвигает сегодня Россия и присоединившие к ней свои голоса другие страны BRIC, стоит отложить в долгий ящик и заняться решением собственных проблем, возможно — создавая какие-то региональные торговые альянсы и соглашения»{135}.
Автор ничуть не является экономистом и не рискует делать экономические прогнозы. Однако я рискну утверждать, что модный лозунг российских либералов «экономика превыше политики», мягко говоря, не всегда верен. И лучший пример нам дает сама Америка. Ведь США стали самой экономически развитой и богатой страной мира не благодаря труду ее населения, наличию огромных запасов углеводородов или каким-то особым действиям ее финансистов. Богатство США дала не столько экономика, сколько политика. Представим на секунду, что в 1918 г. в Первой мировой войне победил бы кайзер, а во Второй мировой — Гитлер. Риторический вопрос, стали бы США самой богатой державой? Я уж не говорю о варианте термоядерной войны в 60—80-х гг. XX века. Тут американские политики и военные согласны с тем, что Третью мировую войну выиграют китайцы — их слишком много, а главное, они неприхотливы в быту и пище, и смогут пережить в горных убежищах все катаклизмы термоядерной войны.
Думаю, что и в XXI веке развитие мировой финансовой системы определит Ее Величество Большая Политика, а возможно, и серия малых и больших локальных войн.
Глава 6.
РУССКО-АМЕРИКАНСКАЯ ТОРГОВАЯ В ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПЕРИОД
В феврале 1945 г. в Ялте президент США Франклин Рузвельт обратился с вопросом к Сталину: «Считаете ли Вы, Генералиссимус, что важным шагом на пути к всеобщему миру явилось бы достижение широкого экономического соглашения о взаимном обмене промышленными изделиями и сырьем между нашими двумя странами». И.В. Сталин на это ответил: «Да, я полагаю, что это явилось бы важным шагом на пути к установлению всеобщего мира… Расширение международной торговли во многих отношениях благоприятствовало бы развитию добрых отношений между нашими двумя странами».
Ознакомительная версия.
