Есть ещё один момент, на который никто не обращает внимания.
Так, к примеру, из цитированных исследований В. М. Сафира следует, что Жуков под Москвой заставил трибунал приговорить к расстрелу командира 329 СД полковника К. М. Андрусенко. Верховный Суд, однако, приговора не утвердил, заменил 10 годами лишения свободы и отправкой на фронт, в 1943 г. полковник Андрусенко стал Героем Советского Союза.
Свою деятельность в 1939 г. на Халхин Голе Жуков начал точно так же – отдал под суд 17 человек, заставив трибунал приговорить их к расстрелу. И тогда Верховный Суд не утвердил приговор, и все 17 вернулись в свои части. И, как пишут историки Бирюков А. Н. и Сафир В. М., «все бывшие смертники отличились в боях с японцами, получили ордена и даже звание Героя».
Невероятно, чтобы Жуков специально отбирал самых лучших командиров и отдавал их под суд. Тогда остаётся один вывод: получив такой урок, как приговор трибунала, даже трусы становились героями. А ведь этот урок предназначался, собственно, не им, а остальным и остальные тоже его усваивали.
В этом смысле Жуков был истинным полководцем, он был жесток и, поставив задачу, страхом смерти заставлял всех командиров исполнять её точно и в срок.
Имея ученика с такими задатками полководца, Сталин Жукова учил. Учил тем, что, страхуя, ставил и ставил его во главе войск в ответственных сражениях. И как полководец Жуков рос и рос.
Вы видели его поведение в битве под Москвой. А вот как, по воспоминаниям начальника ГАУ Яковлева, Жуков командовал в 1944 г.
«Сразу же по приезде Г. К. Жуков провёл обстоятельные рекогносцировки, побывав на наблюдательных пунктах всех стрелковых дивизий …
В каждой из армий вскоре были оборудованы довольно обширные макеты местности (для них, как правило, подбирались лесные поляны), на которых во всех деталях, показывался противник и положение наших войск. На этих макетах командармы А. В. Горбатов, П. Л. Романенко, П. И. Батов и А. А. Лучинский докладывали представителю Ставки свои решения на предстоящую операцию. Г. К. Жуков внимательно слушал и при необходимости вносил коррективы … Итак, всё было готово к началу грандиозного наступления наших войск. Перед его началом мы с Г. К. Жуковым вновь вернулись на 1-й Белорусский фронт и обосновались на НП 3-й армии генерала А. В. Горбатова, которой была поставлена задача наносить главный свой удар на бобруйском направлении. 23 июня 1944 г. в предрассветных сумерках началась наша мощная артиллерийская подготовка …
… В этой обстановке командарм А. В. Горбатов, человек, прошедший уже немалый армейский путь и хорошо понимавший всю сложность ратного труда, вёл себя сдержанно, пожалуй, даже спокойно. И в этом спокойствии чувствовалась его твёрдая уверенность в том, что командиры корпусов, дивизий и полков его армии, несмотря ни на что, достойно выполнят свой воинский долг. Поэтому старался не особенно-то тревожить их телефонными звонками, а терпеливо ждал дальнейшего развития событий.
Г. К. Жуков тоже ничем не выдавал своего волнения. Он даже не беспокоил командарма, а, прогуливаясь по рощице, в которой располагался НП армии, лишь изредка интересовался сообщениями о боевой обстановке в целом на фронте и у соседа в войсках 2-го Белорусского фронта. Так же выдержанно он вёл себя весь день, вечер и ночь, а потом даже и следующий день. Такому хладнокровию можно было только позавидовать.
Но затем усилия 3-й армии с согласия Жукова были соответственно скорректированы, и 26 июня обозначился успех и в её полосе наступления».
Мы видели в начале войны генерала, не имеющего понятия о стоящем перед ним противнике, берущего подчинённых «на горло», взбалмошного. А получился грамотный, волевой, выдержанный маршал. «Не хуже Рокоссовского».
Смотрите. Он уже не ограничивается тем, что подписывает приказ, подготовленный штабом, «не глядя». Он тщательно готовит лично и приказ, и исполнителей.
Он уже не вопит на подчинённых, а доверяет им, как Сталин.
Он находится на командном пункте той армии, где решается судьба всей операции.
Он корректирует свой приказ по ходу операции.
И если начальник немецкого генерального штаба Ф. Гальдер в своих дневниках по конец 1942 г. ни разу не упомянул о Жукове (повторяю – его военные способности не вызывали необходимости узнать его имя), то с середины войны это имя уже вызывало страх у немецких генералов. И неспроста. В той операции, начало которой описал Яковлев, советские войска разгромили группу немецких армий «Центр» так, что из её 47 генералов 10 было убито, пропало без вести или застрелилось, а 21 взят в плен.
Да, Сталин вырастил из Жукова полевого полководца. Сделал ему славу Великого. Думаю, что она была не заслужена, но дело в том, что на войне сильнейшим оружием является пропаганда. А в пропаганде таким оружием является пример – тот, на кого нужно равняться. Возможно, Сталин делал Жукова таким примером. Но ошибся. Как человек, Жуков для такого примера не годился. Уж лучше бы мы стерпели поляка, так как Рокоссовский кроме таланта, имел ещё и честь. Поэтому ни словом не опорочил своего Верховного.
А Жуков мигом нашёл нового хозяина – Хрущёва – и стал служить ему верой и правдой. Хозяин был так себе, но не дурак – помнил, что единожды предавшему веры нет. Поэтому попользовался Жуковым и отправил на пенсию.
Приведу несколько цитат из доклада Жукова, написанного им в 1956 г. для несостоявшегося пленума ЦК по дальнейшему разоблачению «культа личности».
«Должен отметить, что у некоторых товарищей имеется мнение о нецелесообразности дальше и глубже ворошить вопросы, связанные с культом личности … подобные решения вытекают из несогласия с решением ХХ съезда партии … Огромный вред для Вооружённых Сил нанесла подозрительность Сталина … Вследствие игнорирования со стороны Сталина явной угрозы … о которой на ХХ съезде доложил тов. Н. С. Хрущёв … с первых минут возникновения войны в Верховном руководстве страной в лице Сталина проявилась полная растерянность в управлении обороной страны, использовав которую противник прочно захватил инициативу в свои руки и диктовал свою волю на всех стратегических направлениях … Сталин очень плохо разбирался в оперативно-тактических вопросах … Генеральный штаб, наркомат обороны с самого начала были дезорганизованы Сталиным … Можно привести ещё немало отрицательных фактов из оперативного творчества Сталина, чтобы оценить, чего стоят на самом деле его полководческие качества и военный гений. о непонимании Сталиным основ управления войсками можно многое рассказать из истории оборонительных сражений за Москву».
Как видите, в написании «нужных» докладов ученик намного превзошёл своего Учителя.
Трудно сказать – что же двигало Жуковым? Болезненное самолюбие? Может обида за изъятое барахло? Или память об унижении, когда пришлось писать Жданову объяснительную записку по поводу этого барахла и доказывать, что сопровождавшая Жукова по фронтам любовница была увешана орденами не самим Жуковым, а «по представлению фронтов»?
С другой стороны – а какая разница? Он своему учителю воздал …
* * *
Почему ныне российский режим так активно поднимает Жукова тоже понятно. Если не возвеличить в Жукове великого стратега, то тогда невозможно заплевать Сталина. Не будет понятно – кто командовал Вооружёнными Силами СССР, кто же тогда выиграл войну? А раз Жуков есть, то можно поставить конный памятник ему, а не «Неизвестному Верховному Главнокомандующему».
Совершенно секретно
Приказ Министра Вооружённых сил Союза ССР9 июня 1946 г.
№ 009
г. Москва
Совет Министров Союза ССР постановлением от 3 июня с.г. Утвердил предложение Высшего Военного Совета от 1 июня об освобождении Маршала Советского Союза Жукова от должности главнокомандующего Сухопутными войсками и этим же постановлением освободил маршала Жукова от обязанностей заместителя министра Вооружённых Сил.
Обстоятельства дела сводятся к следующему.
Бывший командующий Военно-воздушными Силами Новиков направил недавно в правительство заявление на маршала Жукова, в котором сообщал о фактах недостойного и вредного поведения со стороны маршала Жукова по отношению к правительству и Верховному Главнокомандованию.
Высший Военный Совет на своём заседании 1 июня с.г. рассмотрел указанное заявление Новикова и установил, что маршал Жуков, несмотря на созданное ему правительством и Верховным Главнокомандованием высокое положение, считал себя обиженным, выражал недовольство решениями правительства и враждебно отзывался о нём среди подчинённых лиц.
Маршал Жуков, утеряв всякую скромность и будучи увлечён чувством личной амбиции, считал, что его заслуги недостаточно оценены, приписывая при этом себе в разговорах с подчинёнными разработку и проведение всех основных операций Великой Отечественной войны, включая и те операции, к которым он не имел никакого отношения.
