Этим трактатом англичане приобретали почти целиком государство Майсора и навязывали свой протекторат властелину 40 миллионов подданных. Однако договор вызывал возражения по крайней мере по трем пунктам: во-первых, всякое приобретение территорий было формально воспрещено Компанией; во-вюрых, ради обеспечения за собой малоценной территории англичане взяли на себя обязательство защищать территорию чрезвычайно обширную, которой постоянно угрожали опасные враги — махраты; в-третьих, устанавливая свой протекторат над Низамом, англичане тем самым брали па себя ответственность за действия его правительства, а между тем они сами считали его дурным и насильническим.
Раздел Ауда (1801). Новый набоб-везир Саадат-Али обязан был своим престолом единственно англичанам, ибо сын последнего государя Везир-Али, вступивший было на престол, именно англичанами и был низложен как незаконный и заменен Саадатом (21 января 1798 г.). В благодарность за это Саадат по договору в Лукпоу (январь 1788 г.) уступил им крепость Аллахабад, уплатил 1 200 00 рупий и обещал им ежегодную субсидию в 7 600 000 рупий за «вспомогательный отряд» в 10 000 человек. Численность этого отряда могла быть увеличена или сокращена (ст. 7); в таком случае ежегодная субсидия должна была соответственно возрасти или уменьшиться. Саадат обязывался не входить ни в какие сношения с иностранными державами, не принимать на свою службу иностранцев и допускать их на свою территорию лишь с согласия Компании. В своих наследственных имениях он сохранял во внутренних делах полную власть над своими подданными (ст. 17).
Вначале положение в Ауде было сносно; страна была богата, а правление Саадата не слишком уж плохо. Но в октябре 1798 года Уэльслей сообщил в Лондон о свозм намерении потребовать у Саадата ускорения реформы и уступки какой-нибудь области, например Доаба, в виде гарантии в уплате ежегодной субсидии. Под рзформой Уэльслей разумел следующее: Саадат должен распустить свою туземную армию й не держать никаких войск, кроме тех, которые ему за условленную плату предоставит Компания. Саадату еще не было известно об этих проектах. Неожиданный инцидент принудил его отдаться в руки англичан: в 1799 году его сопернику
Везир-Али, которого англичане держали в плену в Бенаресе, удалось бежать и укрепиться в лесах Бготуаля, где у него вскоре пабралось около 7000 человек. Испуганный Саадат попросил прислать ему английский батальон, стоявший гарнизоном в Коунпуре, что и было исполнено. Британский отряд разбил Везир-Али и отправил его пленником в Калькутту.
Во время этих событий армия Саадата не принесла никакой пользы. Она не годилась ни против внутреннего, ни против внешнего врага. Между тем Уэльслей имел в виду усилить Ауд настолько, чтобы он мог служить оплотом против нашествий со стороны афганцев. Он стал требовать от Саадата выполнения реформы. Тщетно молодой правитель ссылался на статью 17 заключенного в Лукноу договора; в ответ ему указывали па статью 7, разрешавшую увеличение «вспомогательного отряда». Не дожидаясь даже его согласия, английские войска, назначенные сменить его туземную армию, тронулись в путь, и англичане потребовали от Саадата уплаты дополнительной субсидии (ноябрь 1799 г.). Тогда Саадат заявил о своем желании отречься от престола; Уэльслей ответил, что отречение будет принято. Саадат считал себя в праве хотя бы наметить себе преемника; ему заявили, что «его намерение отказаться от престола несовместимо с назначением преемника». Саадат взял обратно свое заявление об отречении, но сделал еще раз попытку отклонить реформу. Он согласился на нее только тогда, когда английские войска вступили в его владения. При этом едва не произошла резня, потому что распущенная армия была многочисленна, а солдаты, входившие в ее состав, были крайне раздражены, так как роспуск лишал их всяких средств к существованию. Англичане проявили большую дальновидность, уплатив всем просроченное ясаловапие, избегая применять насилие, действуя не слишком строго даже в случаях вооруженного сопротивления.
В ноябре 1800 года реформа была осуществлена повсюду. В Ауд вступила новая британская дивизия. Это означало новое увеличение сумм, уплачиваемых Саадатом. Молодой государь осыпал британских агентов и генерал-губернатора упреками. Ему в форме ультиматума предложили следующую альтернативу: либо передать Компании все гражданское и военное управление под условием подобающего обеспечения его самого и его семейства, либо уступить часть своей территории на содержание «вспомогательного отряда». Эта территория равнялась доброй половине его владений; в оставшейся половине он не сохранил бы «ни независимой власти, ни значительной военной силы». Чтобы сломить сопротивление Саадата, Уэльслей отправился в Лукноу (сентябрь 1801 г.). Саадат в конце концов уступил, но поставил условием, чтобы ему позволено было отправиться на богомолье в Мекку, потому что в данное время ему было бы «крайне неприятно показать свое лицо народу».
11 ноября 1801 года был заключен договор, по которому Саадат уступал области, составлявшие больше половины всего Ауда и дававшие ему наиболее значительную часть его доходов. Сюда входили: на западе — Доаб с Барели и Каноджем, на юге — области Бендельканда, Аллахабада, Каллинджера, на востоке — Горракпур. В результате Ауд, прижатый к подножию Гималаев, с остальных трех сторон оказывался окруженным английскими владениями. Оставшаяся часть владений обеспечена была за Саадатом; он обязывался упорядочить их администрацию, «действуя сообразно советам чиновников Компании». Таким образом, Ауд в одно и то же время и подвергся разделу и был подчинен протекторату, а Саадат остался при своих долгах. Невольно напрашивается сравнение между политикой Уэльслея и теми действиями в Бенаресе, за которые так упрекали Уоррена Гастингса. «Если бы что-нибудь подобное произошло в Европе, если бы, например, какой-нибудь Наполеон обошелся с Испанией так, как обошелся с Аудом Уэльслей, история строго осудила бы такой образ действий; но историки прилагают к Индии один моральный кодекс, а к Европе — другой». Таково мнение английского историка Спенсера Вальполя.
С вассалами набоб-везира, маленькими набобами, или зе-миндарами, пытавшимися сопротивляться, обошлись еще более сурово, чем с их властелином. Набобство Фарухабад было присоединено к английским владениям (1802); раджа Сасни и Биджгера, раджа Тотеаха и земиндар Кушурский были совершенно обобраны (1803).
Низложение набобов Сурата (1800) и Карнатика (1801). Набобство Сурат признало протекторат Англии по договору 1759 года. Набоб, властвовавший в нем в 1800 году, навлек на себя недовольство Уэльслея. С другими набобами расправились потому, что считали их слишком могущественными; с этим расправились потому, что считали его чересчур слабым, «неспособным осуществить реформы» (март 1800 г.). По этому именно поводу Уэл'слей установил принцип, впоследствии часто применявшийся его преемниками, — принцип, быть может, оправданный историческими прецедентами, имевшими место в империи Великого Могола, а именно, что набобство является лишь должностью и что верховная власть в праве распоряжаться ею по своему усмотрению. Суратский набоб запротестовал, ссылаясь на презрение, с каким будет относиться к нему «весь мусульманский мир», если он согласится «отдать ворота Мекки в руки народа чужой веры». Назначенная ему англичанами пенсия заставила его замолчать.
Карнатский (аркадский) пабоб Мухаммед-Али, старый и не всегда покорный союзник англичан, умер в 1795 году. Преемником был его сын Омдат-эль-Омру. В апреле 1800 года Уэльслей уведомил мадрасского губернатора, что в Серингапа-таме, в архивах Типу, нашлись документы, компрометирующие Мухаммеда-Али и его сына, тогдашнего наследного принца. Бумаги эти свидетельствовали, что Мухаммед-Али в 1792 году принимал посланцев Типу, что он сам и его сын поддерживали с ним шифрованную переписку, в которой султан носил прозвище «столп веры», а англичане фигурировали под именем «недавних пришельцев». С другой стороны, Уэльслей ставил в вину Омдат-эль-Омру дурное управление государством, угнетение подданных, неуплату долгов, сделанных Мухаммед ом-А ли. В конце концов Уэльслей решил упразднить в Карнатике «дуализм» власти, уже упраздненный в Бенгалии. 28 мая 1800 года он известил мадрасского губернатора о своем намерении полностью взять в свои руки гражданское и военное управление набобством. Несколько недель спустя (15 июля) Омдат-эль-Омру скончался. По завещанию он передал престолонаследие своему старшему сыну Али-Хусейну, под регентством трех ханов. Несмотря на это, англичане поставили молодому набобу альтернативу: либо уступить управление, сохранив титул и цивильный лист, либо лишиться всего. Когда он стал возражать против такой постановки вопроса, ему было заявлено, что он всего лишь «частное лицо, враждебное британским интересам, зависящее целиком от милости Компании». Англичане позволили себе даже называть его предполагаемым сыном умершего набоба, ставя под сомнение законность его происхождения. Он умер 6 августа 1802 года, а его преемник Азим-эд-Даула уже состоял на пенсии у Компании.
