К этому могут быть прибавлены любопытные штрихи, сообщаемые Псевдо-Аристотелем в сочинении «О чудесных слухах» и имеющие в виду, очевидно, остров Мадейра: «Говорят, что за Геракловыми столпами в море карфагенянами был открыт остров, богатый лесами, судоходными реками и плодами в изобилии. Он отстоит от материка на несколько дней пути. После того как карфагеняне стали часто его посещать и некоторое их число, вследствие его плодородия, вовсе туда переселилось, карфагенские суфеты запретили под страхом смерти плавать на этот остров и истребили его население, для того чтобы слава о нем не распространялась и чтобы народ не устроил против них заговора в стремлении захватить остров под свою власть и лишить Карфаген благополучия».
Собственно, эти черты конкретности появляются уже в гомеровском эпосе, правда применительно не к «Островам блаженных», а к острову Сирия, родине мифического героя Эвмея, расположенному в Западном океане и также являющемуся «блаженной землей». Наименование этого острова — Сирия — не может не быть сопоставлено с наименованием страны Сирии на востоке Средиземного моря, откуда приплывали финикийские корабли, направлявшиеся в Тартесс, за Геракловы столпы. Да и само название «Острова блаженных» (по-гречески «Makaron nesoi») может быть рассматриваемо как переделка и приспособление для греческого уха финикийского наименования «Мелькартовы острова», то есть острова сирийского божества Мелькарта, главного бога финикийского города Тира, отождествлявшегося с греческим Гераклом. На дальнем западе, и именно в Атлантическом океане, древнейшие сказания, нашедшие выражение в эпической поэзии, помещали также сад Гесперид, с его золотыми яблоками. В этих плодах можно усматривать отражение реальных известий о невиданных золотых плодах, произрастающих на берегах и островах Западного океана.
Финикийцы и карфагеняне, плававшие вдоль западного побережья Африки, не могли не знать о существовании Мадейры и Канарских островов, так как последние бывают видны из прибрежных африканских вод (пик Тейде на острове Тенерифе в группе Канарских островов виден на расстоянии 180 километров).
О том, что карфагеняне посещали Мадейру и Канарские острова и вели там торговлю, свидетельствуют археологические находки древних монет и обломков греческой и карфагенской керамики.
В древних сообщениях не один раз повторяется рассказ о том, что карфагенское правительство запрещало не только иноземцам, но и своим жителям посещать «Острова блаженных» из боязни, что, прельщенные их климатическими условиями, богатством и легкостью тамошней жизни, люди, однажды туда попавшие, не захотят более возвращаться на родину. Эта легенда (даже если в основе ее и лежат какие-либо известия о реальных запретах, вызванных причинами религиозного или торгово-протекционистского порядка) связана с весьма распространенным в древности представлением об особых условиях жизни во всякого рода «блаженных», «счастливых» и т. п. странах и островах, расположенных в океане, где люди равно подчиняются законам и нет социального неравенства, рабства, войн, неправого суда и т. д.
К этой весьма интересной теме, отчасти опять-таки связанной с реальными данными о заокеанских странах, нам еще предстоит вернуться, после того как будет рассмотрен последний цикл древнейших океанских плаваний — по Северной Атлантике и Северному океану. Под Северным океаном в древности понимали Северное и Балтийское моря, а иногда также и Каспийское море (многие древние географы считали его заливом Северного или Амальхийского океана).
ПЛАВАНИЯ ПО АТЛАНТИЧЕСКОМУ ОКЕАНУ
К СЕВЕРУ ОТ ГЕРАКЛОВЫХ СТОЛПОВ
Связи Средиземноморья со странами северо-запада Европы, лежащими у Атлантического океана, относятся, несомненно, еще к эпохе бронзы. Однако для подтверждения этих связей в столь древнее время имеются лишь косвенные свидетельства. Кроме того, в точности не известно, какими путями эти связи осуществлялись: вероятнее всего, не по океанскому побережью, а посредством перевалочного судоходства по рекам средиземноморского бассейна и бассейна Северной Атлантики. Отзвуком этих материковых связей служат представления, нашедшие место в легендах о плавании аргонавтов по рекам, имеющим устья, согласно представлениям древних, и в Средиземном и в Северном море, — такой рекой считалась, например, река Эридан (По), северное устье которой отождествлялось с Рейном.
По реке Эридану (то есть, может быть, именно по Рейну и По) привозился в Средиземноморье балтийский янтарь, и поэма Аполлония Родосского «О походе аргонавтов», написанная в III веке до н. э., сохранила любопытные предания о плаваниях по этим материковым водным путям, представленных в поэме в виде мифического океанского плавания:
(IV, 627) Выплыв оттуда, вступили реки они в русло Родана[29],
Чьи глубочайшие воды когда в Эридан[30] попадают,
То подымаются кверху и громко шумят при смешеньи.
630 Проистекает река эта области самой из крайней,
Там ли, где ночи ворота и трон, и оттуда стремится
Руслом одним к Океана далекому берегу, к морю
Руслом другим Ионийскому и к Сардонийскому[31] — третьим,
В чей беспредельный залив ниспадает семью рукавами.
635 Плыли оттуда по морю они беспокойному кельтов
Вдоль берегов бесконечных. Беда с ними там приключилась
Злая: поток их увлек далеко к Океана заливу;
Не понимали они, заплывая туда, что ведь нету
Им ни пути из него, ни спасения больше, но Гера
640 Им кричала с вершины Геркинской[32], спустившися с неба,
Грозно так вдруг зазвучал этот окрик в эфире. С испугом
Все они вняли ему и тотчас же назад повернули
По повеленью богини. И вот лишь тогда-то узнали
О предначертанной им возвращенья дороге. И после
645 Долгих скитаний и по указанию Геры достигли
Моря они берегов и затем продвигались незримы
Между племен без числа они кельтов и лигиев[33] — скрыла
Их в беспросветном тумане на плаванье это богиня.
Поэма сохранила и миф, соответственно которому янтарь — это слезы нимф — Гелиад (дочерей бога солнца — Гелия), оплакивающих брата Фаэфонта, Гелием сброшенного с солнечной колесницы, или слезы юноши Аполлона, наказанного его отцом Зевсом.
(IV, 596) Мчалось под парусом судно, их в глубь унося Эридана,
Некогда Гелия там огнепламенной в грудь пораженный
Молнией, полусожженный упал Фаэфонт с колесницы
В устья речного глубины. Оттуда поныне тяжелый
660 Дух подымается вверх от его огнедышащей раны.
Птица на крылиях легких над этой промчаться водою
Даже не может, пути посредине, сожженная жаром,
Падает, а с тополей высочайших стволов Гелиады
Все там стенают и слезы, с глубокою скорбью, роняют.
605 Из опечаленных глаз их прозрачными каплями долу
Светлый янтарь нистекает все время на землю, и там-то
Капли те пересыхают на почве песчаной при солнце.
Волны на темном когда же, стремясь, разбиваются море
С силой о берег, под ветра звучащим широко разлетом,
640 В реку при этом их все Эридан загоняет теченьем
Кругообразным. Молва сохраняется промежду кельтов,
Будто бы слезы из глаз это сына Лето — Аполлона.
В водовороты упавшие. Он же их множество пролил,
Рода когда объявился для гипербореев священных,
615 Светлое небо покинув свое, по отцовскому слову.
Олово и свинец также поступали в Средиземноморье из северо-западных стран. Геродот упоминает о неких Касси-теридских (то есть «оловянных») островах, расположенных где-то в Атлантическом океане, о которых он, впрочем, ничего достоверно не знает.
Древнейшими мореходами, проникшими ради приобретения серебра, олова и свинца за пределы Средиземного моря, были финикийцы из Тира, основавшие еще в конце II тысячелетия до н. э. торговый город Гадес (или Гадейр). Он находился близ современного Кадиса в Испании и использовался финикийцами для торговли с Тартессом — центром одноименной области, славившейся своими серебряными рудниками, расположенными при устье реки Гвадалквивир. Древнейшие упоминания об этой тартесско-финикийской торговле, относящейся примерно к VIII–VII векам до н. э., содержит Библия.
Плавание Гимилькона
К несколько более позднему времени (а по утверждению Плиния Старшего, не известно, однако, на чем основанному, — ко времени путешествия Ганнона) относятся сообщения о плавании карфагенянина Гимилькона вдоль западных берегов Иберии (Испании) и на север, вдоль побережья Кельтики (Франции) до Эстримнидских островов, которые должны соответствовать Касситеридским островам греческих писателей.
