Но Алексея Аджубея, конечно, сняли: он занимал слишком значимый пост, да и в договоренности Хрущева с Брежневым о нем речи не было.
Сам Хрущев пережил произошедшее очень тяжело. И главным образом его подкосило предательство товарищей по партии. А поддержать его первое время было особо некому – Нина Петровна в то время как раз была в Карловых Варах и смогла приехать только через месяц, поскольку от нервного стресса слегла с приступом радикулита. По иронии судьбы в Карловых Варах они были вместе с Викторией Брежневой, и Нина Петровна даже наивно сказала ей, узнав об отставке мужа: «Ну вот, теперь вы будете приглашать меня в театр». Та промолчала, а потом приехал Новотный и рассказал, что происходит и в какой они теперь будут изоляции.
«Его вызвали не к Брежневу, а кто-то с ним разговаривал, Косыгин и кто-то еще, я уже не помню. Косыгин разговаривал с ним безобразно, кричал на него и говорил: „Вас все ненавидят! Если вы сейчас выйдете на улицу, вас в клочья разорвут. Да вы такой, вы сякой! Вот вы хотели нас пересадить на „Москвичи“, наш большой либерал. Вот мы вам и дадим! Вот и ездите на этом „Москвиче“. Какая-то мелочность, честно говоря».
Рада Аджубей в эфире «Эха Москвы»Тем не менее Хрущеву оставили его лечащего врача, правительственную поликлинику для всей семьи, кремлевскую «продуктовую корзину» и дачу. Причем сначала ему предлагали дачу в Семеновской – это роскошная сталинская дача в ста километрах от Москвы. Но Хрущев не хотел ехать так далеко, поэтому ему отдали другую дачу в подмосковном поселке, где он жил оставшиеся годы и готовил свои мемуары. По утверждениям родных, о мемуарах почти никто из них не знал. Идею подал Сергей Хрущев, а остальных они с отцом предпочитали не посвящать.
Хотя с прежними товарищами по партии всякое общение было прервано, но люди, занимавшие не очень высокие посты, продолжали поддерживать знакомство с Сергеем Хрущевым и Радой Аджубей. С самим же опальным лидером боялись встречаться даже члены партий других соцстран. Когда Рада Аджубей позвонила жене югославского посла и всего лишь передала привет от своего отца, та все равно ужасно испугалась.
Прошло пятьдесят три года после ХХ съезда. И Рада Аджубей с горечью признает, что главное дело, начатое ее отцом, так и не закончено – в Советском Союзе, а затем и в Российской Федерации то и дело возникает тенденция к реабилитации Сталина.
«Вот когда я вижу, наблюдаю все эти процессы, я и думаю, что в тот момент это было, может быть, в чем-то проще, а в чем-то намного сложнее, что это был его главный поступок в жизни. И не только как государственного деятеля, но и человеческий поступок, безусловно… Я была на круглом столе, где высказывались разные умные люди и кто-то высказывался из историков, из политологов, я думаю, что человек этот был прав. Люди живут очень плохо…
И им кажется, что уже все равно, пусть лучше будет порядок. И бог с ней, с этой самой свободой».
Рада Аджубей в эфире «Эха Москвы»[8]
Возведение Берлинской стены
Данные опроса общественного мнения в 2009 году: 58 % россиян вообще не знают, кто принял решение о возведении Берлинской стены;
50 % россиян не понимают смысла ее создания;
52 % россиян не знают, почему она была разрушена.
В 1945 году на Потсдамской конференции союзники поделили Германию на четыре оккупационных зоны, но Берлин оказался в подвешенном состоянии. Он тоже был разделен на секторы, о его статусе шли споры, а пока именно там можно было почти беспрепятственно попасть из одной зоны в другую.
Среди многих западных историков и журналистов распространено мнение, что Хрущев не просто приложил руку к созданию Берлинской стены, но лично принимал решение о ее строительстве. Недавно был опубликован секретный протокол о переговорах Хрущева с его немецким коллегой, первым секретарем ЦК Социалистической единой партии Германии Вальтером Ульбрихтом. Они обсуждали ситуацию в Берлине, которая в июле 1961 года резко обострилась. Едва ли не каждый день до тысячи человек уходили из Восточного Берлина в Западный, где уровень жизни не шел ни в какое сравнение с социалистической частью города.
Беседа в Кремле 1 августа 1961 года растянулась больше чем на два часа. Тогда-то и решили закрыть границу между Западным и Восточным Берлином. Оригинал стенограммы президентский архив России недавно передал Государственному архиву современной истории ФРГ. «От вас бежало много инженеров. Подумайте: может, нам следует отправить своих специалистов? Эти не сбегут», – первым затронул тему утечки кадров Хрущев. На его вопрос, сколько человек регулярно уходит на Запад, Ульбрихт ответил: «Официально в Берлине семьдесят пять тысяч, но реально таких людей больше».
Первый секретарь ЦК СЕПГ советовался, как сделать так, чтобы подготовка к закрытию границы не вызвала панику среди жителей Берлина. Хрущев предложил до введения нового режима на границе населению ничего не объяснять, иначе бегство на Запад усилится и возникнет столпотворение на подступах к Берлину. А это, как был уверен Никита Хрущев, могло привести к массовым демонстрациям и беспорядкам. Он предлагал действовать иначе – СССР попросит ГДР в интересах соцстран границу закрыть. «Две недели на подготовку хватит, а когда все будет готово, власти ГДР объявят населению, что вводится запрет на проезд. Кто хочет пересечь границу, сможет сделать это лишь с разрешения властей». Но возник вопрос, как контролировать улицы, одна сторона которых в Восточном, а другая в Западном Берлине. На это Ульбрихт предложил выходы из домов, которые ведут в Западный Берлин, замуровать, а в других местах поставить заграждения из колючей проволоки.
Стена вокруг Западного Берлина выросла за одну ночь. Это случилось 13 августа 1961 года. После часа ночи по местному времени над Бранденбургскими воротами погасли огни. По радио передали срочное сообщение: «Правительство ГДР вводит новый порядок ради надежной защиты советского лагеря». Многие немцы были шокированы бетонной стеной, которая в считаные дни окружила Западный Берлин и окрестности на расстоянии сто пятьдесят километров. Часть города превратилась в остров за колючей проволокой. По данным правительства ГДР, при попытке пересечь Берлинскую стену погибли сто двадцать пять человек. По данным западных стран, число погибших при попытке убежать из Восточного Берлина превысило тысячу, сотни человек были ранены.
Люди шли на разные ухищрения, чтобы перебраться через стену. Кто-то пытался перелететь ее на воздушном шаре, кто-то перелезть по веревке, перекинутой между окнами соседних домов. По оценкам историков, за попытку побега из ГДР в тюрьмах оказались семьдесят пять тысяч человек, а за его организацию грозило и вовсе пожизненное заключение. Разрушили стену только спустя двадцать восемь лет.
За эти годы стена превратилась для кого-то в привычную часть жизни, а для кого-то в символ разделения мира на два лагеря. В Восточном Берлине само слово «стена» считалось чуть ли не крамольным, вместо него говорили «государственная граница» или «антифашистский вал».
С 1962 до 1988 года покинули ГДР приблизительно семьсот тысяч человек, причем две трети из них – легально. Остальные бежали различными способами, в том числе и через знаменитый туннель, прокопанный под стеной. В каком-то смысле шла торговля людьми – кто мог заплатить хорошие деньги, тот мог перебраться в ФРГ.
Военное руководство Советского Союза утверждало, что, кроме сохранения ГДР, стена дала еще один важный эффект – на два года был нанесен серьезный ущерб стратегической работе США и других западных держав на территории ГДР и других социалистических стран. Поэтому стена прекрасно вписалась в концепции той эпохи – на войне как на войне, пусть даже это – «холодная война».
Не оправдывая ни в коем случае Берлинскую стену, необходимо все же сказать, что это не единственная в мире подобная стена. Американцы строят стену, чтобы отгородиться от иммигрантов из Мексики. И это не вызывает особого шума в мировой политике. Израиль строит стену против арабов. Это тоже не привлекает большого внимания. А Берлинская стена превратилась в одиозное явление. Хотя именно тогда у властей не было другого выхода – иным способом перекрыть границу было нельзя, а бегство населения из ГДР становилось все масштабнее.
В 50-х годах, еще до строительства стены, шли разговоры о возможном объединении Германии. Сталин предлагал вариант с условием сохранения нейтралитета Германии и невступления ее в какие-либо блоки – это было до вступления ФРГ в НАТО и ЕС. Но с западной стороны даже не рассматривали эти предложения, и США фактически мешали воссоединению Германии до тех пор, пока не пришли такие времена, когда ФРГ смогла просто поглотить ГДР. В СССР же продолжали этот вопрос поднимать, и уже после смерти Сталина Берия собирался вновь попытаться объединить Германию. Однако тогда это было не очень реально, а кроме того, и для Советского Союза все-таки было очень важно сохранить под контролем хотя бы маленькую часть Германии.
