Р. Почекаев - Цари ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды

Имея определенные религиозные предпочтении, первый золотоордынский хан, однако, не был силен в религиозных вопросах, и порой это его невежество приводило к нежелательным политическим последствиям. Это проявилось, в частности, в истории с сельджукским султаном Изз ад-Дином Кей-Кавусом и его сыном.

Как мы помним, Берке в конце своего правления удалось вызволить свергнутого султана Кей-Кавуса II из византийского плена. Надеясь вернуть султану трои и использовать его в качестве орудия своей политики на Ближнем Востоке, Берке осыпал Кей-Кавуса милостями, женил на своей дочери и пожаловал в управление крымский город Солхат. Однако Менгу-Тимур в 1268 г. заключил мир с ильханом Абагой и, вероятно, чтобы избежать поводов к возобновлению войны, отказался от плана Берке и изменил отношение к Кей-Кавусу. Он отозвал бывшего султана из Крыма и держал при себе, в Сарае. При его дворе Изз ад-Дин Кей-Кавус и скончался в 1277 или 1278 г.

Вот тут-то Менгу-Тимур и выказал свое незнание особенностей различных религий! Он предложил Масуду б. Кей-Кавусу жениться на Урбай-хатун, вдове его отца и дочери Берке. С точки зрения монгольской религии и степных обычаев такой брак не только допускался, но и приветствовался. Однако по канонам шариата он рассматривался едва ли не как кровосмесительство и потому был совершенно неприемлем для сельджукского принца. Недозволенному религией браку Масуд предпочел бегство из Золотой Орды. {87} Вместе со своим братом Фарамарзом он бежал из Сарая и добровольно явился к ильхану Абаге, который, как ни странно, отнесся к сельджукским принцам благожелательно и даже выделил им в качестве удела часть сельджукской державы. {88} В результате Менгу-Тимур лишился даже призрачной возможности возвести на сельджукский трон своего ставленника и вернуть Золотой Орде контроль над Малой Азией, которым она обладала в эпоху Бату.

Впрочем, несмотря на такие неудачи, в целом внешняя политика Менгу-Тимура оказалась весьма эффективной, и он сумел оставить своим преемникам державу, пользующуюся большим авторитетом на международной арене.

Держава Менгу-Тимура процветала и наслаждалась миром. Хан проявлял себя не только как дальновидный политик, но и как справедливый судья: в памяти потомков он остался под прозвищем Келек-хан, т. е. справедливый хан, при котором «все обиженные благодарили его природу, а обидчики жаловались». {89}Менгу-Тимур продолжил денежную политику Берке, последовательно обеспечивая выпуск на всей территории Золотой Орды единой монеты, которая обладала бы единым весом и единым оформлением. Он также приказал чеканить свой титул на монете, именуя себя «ханом высочайшим» и титулом «султан», который, вероятно, призван был поднять репутацию Менгу-Тимура в мусульманском мире. Кроме того, именно при Менгу-Тимуре на монетах Золотой Орды появляется так называемая «тамга дома Бату», показывавшая, что Золотая Орда является уделом уже не всего семейства Чингизидов, а именно потомков Бату. {90}

Говорят, что тот, к кому благоволят боги, умирает молодым. По-видимому, Менгу-Тимур в значительной степени пользовался их покровительством: он скончался, не достигнув 40 лет. Смерть хана наступила в результате неудачной операции: у него в горле появился нарыв, который неумело вскрыли придворные врачи, что и привело к смерти. Произошло это в 1280 г. {91}

Менгу-Тимур имел несколько жен, из которых старшей была Джиджек-хатун, ставшая супругой первого ордынского хана после смерти своего первого мужа Берке Других его жен звали Олджай-хатун (из рода кунграт, племянница Мунке-хана), Султан-хатун (из рода ушин) и Кутуй-хатун. От этих жен у него было десять сыновей (Алгуй, Токта, Тудан, Бурлюк, Абаджи, Сарай-Буга, Тогрул, Малакан, Кадан и Кутуган), которые, в свою очередь, оставили многочисленное потомство. Таким образом, сохранение и продолжение рода Бату было обеспечено. {92}Но это не означало сохранение власти в роду именно самого Менгу-Тимура – первого хана! Поскольку, даже приняв ханский титул, Менгу-Тимур не сумел (или не счел нужным) ввести в Золотой Орде какой-либо четкий порядок передачи власти, сразу после его смерти между его многочисленными родственниками началась очередная борьба за трон. Наиболее ярко проявил себя в ней темник Ногай.

Личность Ногая (монг. Нохой) является одной из самых известных и вместе с тем противоречивых в истории Золотой Орды. Прямой потомок Чингис-хана по мужской линии, не имевший права претендовать на трон. Воин, добившийся высших командных постов и снискавший славу полководца, но не выигравший ни одного сражения. Деятель, пользовавшийся любовью и уважением окружения, но при этом не доверявший никому. Высший сановник Золотой Орды, едва не расколовший ее пополам. Как все это могло соединиться в жизни одного человека? К чему же, в конце концов, привело?

Считалось, что у средневековых монголов не было незаконных детей: отец признавал своих сыновей, родившихся от наложниц, также как и сыновей от законных жен, и все они имели право на часть родительского наследства. {93} В семействе потомков Чингис-хана это было и так, и не так. С одной стороны, сыновья ханов и царевичей и от жен, и от наложниц считались законными членами «Золотого рода», имели право на улус и на участие в политической жизни. С другой – сыновья от наложниц не имели надежды занять трон, пока жив был хотя бы один Чингизид, родившийся от законной жены своего отца.

Это в полной мере относилось и к Ногаю, который сам, как ни странно, был рожден в законном браке – как и его отец Татар. Но вот отец Татара, Бувал, сын Джучи, первенца Чингис-хана, родился от наложницы, и это перечеркнуло всем его потомкам путь к ханскому трону и верховной власти. {94}

Ногай родился, вероятно, в 1230-е гг.: его отец являлся одним из старших сыновей Джучи (а возможно, и самым старшим) по возрасту {95}. О молодых годах Ногая ничего неизвестно. Несомненно одно: он был одним из многочисленных царевичей-Чингизидов с большими амбициями, но небольшими возможностями – и в силу своего происхождения, и из-за большого числа старших и более знатных родственников, стоявших между ним и властью. Правда, впоследствии Ногай заявлял, что уже в ранней молодости он был приближен к самому Бату и даже, якобы, получил от него наказ блюсти законность и правопорядок в Улусе Джучи. {96} Однако не следует доверять словам честолюбивого царевича в годы правления Бату Ногай был еще слишком молод и незначим среди других, которые действительно находились в окружении Саин-хана.

По-видимому, Ногай в течение первых лет своей жизни пребывал во владениях своего семейства, потомков Бувала, которым были выделены самые западные территории Золотой Орды на Дунае – на территории современной Молдавии. {97} Ни в каких политических делах Ногай в эпоху Бату не участвовал, хотя, возможно, именно тогда начал устанавливать связи с правителями балканских государств, столь пригодившиеся ему впоследствии. По некоторым, (правда, не слишком достоверным) сведениям, именно он возглавлял монгольские войска, которые в 1248 г. захватили и разграбили Херсонес, отказавшийся признавать власть монголов. {98}

В положении рядового члена ханского рода, не имеющего никаких шансов выдвинуться, Ногай пробыл вплоть до прихода к власти Берке, брата Бату. При Берке его звезда стала стремительно восходить.

Карьеру Ногая при Берке можно, без преувеличения, назвать головокружительной. В течение короткого времени он стал командиром отряда в авангарде ордынских войск, затем – темником и, наконец, командиром целой армии. Почему же Берке решил выделить и продвинуть именно Ногая?

Как мы помним, сам Берке пришел к власти, мягко говоря, не вполне законным способом – оттеснив от власти семейство своего брата Бату (причем устранив физически некоторых его представителей), а также не получив одобрения со стороны монгольского хана Мунке. Естественно, в его интересах было привлекать к себе представителей младших ветвей рода Джучи, которые были бы целиком обязаны ему своим возвышением и в дальнейшем стояли на страже его интересов Энергичный Ногай в этом отношении являлся самым идеальным протеже.

Кроме того, в какой-то мере Ногай был обязан своим возвышением и случайному, в общем-то, стечению обстоятельств. Судьбе было угодно, чтобы среди командиров золотоордынских отрядов, которые по приказу хана Мунке отправились вместе с Хулагу на завоевание Ирана, был Тутар, б. Минг-Кудур б. Бувал – двоюродный брат Ногая. Около 1260 г. Хулагу обвинил его в покушении на свою жизнь и приговорил к смерти. {99} Естественно, когда Берке двумя годами позже начал войну с Хулагу, он решил поручить командование передовым отрядом Ногаю, не без оснований полагая, что этот царевич захочет отомстить ильхану за гибель своего близкого родича.