— тут неоплатонизм изменил своему источнику; не logos, как у Платона, а проникновенное молчание (sige noera) — богиня неоплатоников.
§ 18. Христианство рассматривается здесь исключительно в своих отношениях к язычеству. Зародившись в самом начале нашего периода в далекой Галилее и перекинувшись, благодаря апостолам, в прозелитские общины рассеяния (выше, с.238), оно в течение первых трех веков отчасти укрепляло свое положение и как учение в борьбе с ересями (особенно гностическими [135]), и административно как церковь, отчасти же отстаивало и расширяло круг своих приверженцев среди окружающего его со всех сторон языческого моря. Эта борьба с язычеством была отмечена с христианской стороны литературной самозащитой (так называемой апологетикой, о которой см. выше, с.338), с языческой — отчасти литературными же нападками, но главным образом административными воздействиями. Первые три века в истории христианства представляют собой эру гонений.
На первый взгляд может показаться странным, что Рим при своей терпимости к другим религиям, не изменившей ему даже по отношению к каппадокийской Беллоне с ее «фанатиками», тем не менее мог начать гонение именно на христианство. Следующие факты могут до некоторой степени объяснить — хотя, конечно, не оправдать — эту несправедливость.
1. В христианских общинах, особенно первого века, были очень живы эсхатологические чаяния предстоящего светопреставления. Правда, имелись они и у язычников; но в то время как те его боялись, христиане его желали, так как с ним были связаны надежды на второе пришествие и царствие Божие. Это навлекло на них упреки в odium generis humani [136]. По-видимому, этим обстоятельством и воспользовался Нерон для того, чтобы после большого пожара в Риме в 64 году, уничтожившего десять из его четырнадцати частей, обратить гнев бездомного населения на христиан как на виновников этого бедствия, — что и было «первым гонением». Мы должны тут выражаться осторожно, так как рассказ нашего главного свидетеля Тацита (Тац. Ан. XV, 44) и слишком краток и недостаточно ясен.
2. Христианство было несовместимо с поклонением другим богам, а следовательно, и с культом императоров. Положим, то же самое относится и к иудейству; но иудейство было ограничено небольшим народом, которому Рим вследствие его неисправимого упорства оказывал снисхождение, между тем как христианство вербовало себе приверженцев среди всего населения империи. Особенно строгим в проведении культа императоров был Домициан; при нем поэтому дело дошло до столкновения, и принадлежность к христианской общине была объявлена преступлением, которое можно было понимать и как sacrilegium [137], и как crimen (laesae) majestatis [138]. На этой почве и происходили отныне гонения, как при самом Домициане, так и при его преемниках, особенно Траяне и Марке Аврелии. Все же это были гонения против отдельных личностей.
3. Положение дел изменилось при императоре Деции (249-251 годы). К его времени успела развиться и окрепнуть христианская церковь как своего рода государство в государстве с собственной магистратурой, администрацией, судом и т.д.; когда поэтому в 248 году при императоре Филиппе Аравитянине было отпраздновано тысячелетие Рима, разница между обоими государствами стала особенно очевидна; это повело сначала к погрому, а в следующем году и к систематическому гонению по указу императора. Но это гонение, в отличие от прежних, было обращено против христианской церкви как таковой, главным образом, против ее «магистратуры», то есть клира. Скорая смерть императора положила ему конец; оно возобновилось, однако, в той же форме при Валериане, Аврелиане и с особой силой — при Диоклетиане. Это испытание было, однако, последним.
В смутах, разыгравшихся после отречения этого императора, невозможность дальнейшего продолжения вражды стала еще более очевидна. Слишком велико было число последователей Христа, слишком глубоко проникла их религия во все органы империи; ее искоренение было равносильно ампутации сердца у живого человека. Не одним только символом, а реальной действительностью было видение Константина — «сим победиши!» — поведшее к тому, что мировое государство, объединенное физически под властью императора, объединилось и духовно под сенью креста [139].
Г. Христианская империя
(313-529 годы)
Глава вводная. Внешняя история христианской империи
§ 1. Императоры Запада и Востока. Константину Великому после издания миланского эдикта в 313 году пришлось бороться еще десять лет, пока он в 324 году не объединил всей империи в своих руках. Его второй решающей мерой было создание новой столицы для восточной половины империи на месте древней Византии, которой он дал название Константинополя; ее освящение состоялось в 330 году. Он умер в 337 году, но императорская власть осталась при его роде (вторая династия Флавиев). Из его сыновей, поделивших между собой империю, второй, Констанций, пережил остальных и в 351-361 годах правил единовластно; он имел благоразумие назначить «цезарем» своего двоюродного брата Юлиана, благодаря чему его правление увенчалось рядом успехов против германских племен на рейнской границе; но когда тот же Юлиан, унаследовав его власть (361-363 годы), пожелал обезопасить и восточную границу походом против персов, счастье ему изменило: он был убит, и его преемнику Иовиану (363-364 годы) пришлось откупиться от врагов позорным миром.
Основателем новой, хотя и недолговечной династии, стал Валентиниан I (363-375 годы), который, впрочем, тотчас назначил своего брата Валента императором Востока (364-378 годы). Первый стойко защищал границы своей империи, но Валент был вынужден отдать готам свои придунайские провинции. Это было первым актом крошения империи под натиском «переселения народов». Из последовавших за Валентинианом его сыновей старший, Грациан (375-383 годы; младший, малолетний Валентиниан II правил лишь номинально), на место павшего в 378 году Валента назначил императором Востока испанца Феодосия Великого (378-395 годы); он временно отвратил от империи готскую опасность, но тем, что принял готов в свое подданство, предоставив им придунайские провинции, а равно и в свое войско. Он же прекратил на Западе смуту, возникшую после смерти Грациана, и в 394 году еще раз — в последний раз — объединил империю. Из его сыновей Гонорий после его смерти унаследовал Запад (395-423 годы), Аркадий — Восток (395-408 годы); этот раздел был окончательным.
При Гонории, который, впрочем, перевел столицу из Рима в Милан, началось крошение также и западной империи; некоторое время ему противодействовал опекун императора, романизованный германец Стилихон, но после его предательского убийства в 408 году падение пошло быстрыми шагами. В Италии свирепствовали готы с Аларихом во главе; в 409 году последовало отторжение Испании вандалами, в 415 году отторжение Галлии готами; еще раньше (в 407 году) римские войска покинули Британию. Распадение продолжалось при преемнике Гонория, Валентиниане III (425-455 годы), вместо которого вначале, вследствие его малолетства, управляла его мать Плацидия и временщик Аэций, тоже романизованный германец. В его правление от Рима отошла его последняя западная провинция, Африка
