агрессии против крошечной Гренады США потеряли 19 человек убитыми, 116 ранеными. Причем данные о раненых были явно заниженными. На гренадской стороне было 45 убитых и 358 раненых (хотя раненых «аборигенов» толком никто и не считал). Было убито 25 кубинцев, ранено – 59, 638 захвачено в плен.
Захваченные американцами трофеи
На острове начались повальные аресты всех сторонников революции, причем как тех, кто симпатизировал Бишопу, так и тех, кто стоял за Коарда и РВС. Людей били (особенно «карибские миротворцы») и держали без адекватной еды в нечеловеческих условиях. Например, арестованного 13 ноября в своем доме второго лейтенанта НРА Нельсона поместили в деревянный квадратный упаковочный ящик длиной, шириной и высотой в 2.2 метра. Там он провел два дня.
Арестованных передавали в тюрьму Ричмонд-Хилл, которой руководил барбадосец, а охрану осуществляли военные с Ямайки. «Следствие» по делу гренадских руководителей почему-то тоже вели барбадосцы, не имевшие для этого абсолютно никаких юридических полномочий.
И американцы и «карибские миротворцы» разграбили «маленькую Гавану», где прикарманили много денег, вещей, часов и прочих и «сувениров», принадлежавших кубинскому персоналу. Грабили «освободители» и дома богатых иностранцев (в основном англичан), которые пустовали, так как их владельцы постоянно не жили на Гренаде. Солдат 82-й дивизии показал позднее, что один из его товарищей присвоил два алмаза, оцененных в США в 30 тысяч долларов [476]. Украли драгоценности даже из резиденции генерал-губернатора Скуна, после того, как его «спасли» и отвезли на «Гуам». Правда, были и случаи галантности со стороны оккупантов. Одна из женщин повесила в рамке в доме следующую оставленную американцами записку: «Извините, но нам пришлось сломать дверь в Вашем доме. Мы прогуляли Вашу собаку и убрали то, что она наделала на кухне. Мы использовали Вашу плиту, чтобы разогреть наши пайки. Желаем приятного дня. Первое отделение третьего взвода роты А, 505-го пехотного батальона» [477].
Но были и другие случаи. Уже упоминавшаяся выше болгарский врач-невропатолог Нелли Корвалан провела самые первые дни агрессии в окруженном американцами советском посольстве. Потом ей с мужем-чилийцем разрешили пойти домой, чтобы забрать вещи: «Мы отправились туда и нашли лишь разгромленное пустое помещение. На полу валялись банки из-под американских консервов, ремни автоматов, военные фляжки» [478].
Возникли проблемы и у американской юстиции и в самих США. Несмотря на запрет ввоза в США автоматического оружия, многие возвращавшиеся домой солдаты и офицеры прихватили с собой автоматы Калашникова как знак своей победы над «русскими» и «кубинцами». Одного капитана уволили со службы и приговорили к году тюрьмы, штабной сержант получил 9 месяцев заключения. На контрабанде советских автоматов попался и адмирал Меткаф вместе со своим штабом. Американская таможня изъяла у офицеров 24 автомата, но дело замяли.
Не отставали от своих «старших братьев» и «карибские миротворцы». Один АК отполировали и подарили вдохновителю интервенции против Гренады премьеру Барбадоса Адамсу, снабдив соответствующей гравировкой.
Закончив боевые операции, американцы первым делом решили немедленно выслать с Гренады всех кубинцев, а также граждан социалистических стран. Формально это поручили озвучить Скуну, который имел хотя бы какое-то отношение в органам власти на Гренаде. Генерал-губернатор предложил кубинскому посольству покинуть Гренаду в 24 часа, хотя не имел прав делать такие заявления – это относилось к прерогативе гренадского правительства.
Но Кастро заявил, что дипломаты уедут с острова только после того, как будут освобождены и смогут покинуть Гренаду все захваченные американцами кубинские специалисты. Причем лидер Кубы подчеркнул, что не желает, чтобы к пленным кубинцам относились лучше, чем к пленным гренадцам.
Тогда к угрозам Скуна подключились оккупационные войска, которые 1 ноября окружили посольство Кубы. На следующий день под дулами американских автоматов прошла встреча посла Кубы на Гренаде Рисо и только что назначенного посла США на Гренаде Чарльза Джилеспи [479]. Рисо потребовал возможности встретиться с пленными соотечественниками и посетить могилы убитых кубинцев, в чем ему было отказано.
Одной из причин для отказа выполнить это вполне логичное и входящее в компетенцию любого посольства требование, было то обстоятельство, что американцы покидали убитых кубинцев вместе с погибшими от их рук гренадцами в общую братскую могилу и не хотели, чтобы подобный вандализм стал известен мировой общественности. Но кубинцы все же настояли на своем и эксгумация могилы была проведена 10 ноября 1983 года.
Тем не менее, дипломатам Кубы отказали в возможности провести опознание останков на Гренаде, несмотря на то, что часть предъявленных тел явно была в форме НРА. Все 37 трупов в пластиковых мешках вывезли на Барбадос, но и тамошнее правительство не разрешило провести опознание мертвых – премьер Адамс видимо не хотел отличаться по хамству и презрению к элементарным нормам человечности от президента Рейгана. В конце концов, кубинский самолет вывез останки всех тел на Кубу.
2 ноября американцы разрешили под эгидой Красного Креста вывезти самолетом на Барбадос 57 раненых и больных кубинцев, откуда швейцарский самолет с маркировкой Красного Креста доставил их в Гавану. На летном поле соотечественников встречал сам Кастро в сопровождении оркестра и почетного караула. С каждым из вернувшихся с Гренады специалистов кубинский лидер поздоровался за руку.
В период с 4 по 8 ноября Гренаду покинули оставшиеся кубинские специалисты и сотрудники посольства. Когда с Барбадоса в Гавану прилетел второй самолет с кубинцами, один из них вышел на трап, держа в руках маленький кубинский флаг. Луис Росалес Риверо, помогавший развивать на Гренаде сельское хозяйство, был захвачен американцами в плен 25 октября, но сумел сохранить на теле флаг своей родины [480].
13 ноября 1983 года на Кубе был объявлен пятидневный траур в память о погибших на Гренаде кубинцах, которые были захоронены на родине с воинскими почестями. До этого кубинцы провели идентификацию переданных им останков 37 человек, из которых 13 оказались гренадцами. Их положили в гробы, обтянутые гренадским национальным флагом и Рауль Кастро произнес речь в их честь, в частности сказав следующее: «Гренадцы, погибшие в бою, защищали честь народа, из которого вышли такие крупные деятели как Морис Бишоп. Их имена, которые сейчас нам пока неизвестны, станут знаменем будущей борьбы ныне угнетенного народа Гренады» [481].
Затем гробы отправили на родину.
14 ноября на митинге в память о погибших на Гренаде кубинцев в Гаване на Площади Революции выступил Фидель Кастро. Совершенно правильно констатировав, что убийство Бишопа было просто предлогом для давно задуманного вторжения США на Гренаду, Кастро отметил, что «несмотря на чрезвычайно неблагоприятные обстоятельства, большое число гренадских солдат героически сражались и погибли в бою против
