Рамки старинной теремной жизни оказались слишком тесными и для сестры даря Федора Софьи. Она вообще резко отличалась от других женщин царской семьи своим умом и наклонностями, интересом ко всему окружающему, и не очень-то хотела проводить свою жизнь в молитвах и постах. По своей природе царевна Софья напоминала отца — та же живость, страстность, увлеченность, впечатлительность. Уже в детстве она пользовалась некоторыми привилегиями у своего батюшки-царя. Ребенком Софья играла немецкими куклами, которые заказывались специально для нее в Нюрнберге, а в девять лет, уже научившись читать и писать, она встречалась с преподавателем своих братьев. И если старший сын царя Алексея Михайловича, так рано скончавшийся, особое предпочтение оказывал философии и латыни, а ныне царствующий Федор, подражая своему учителю, увлекался стихами, то их сестра больше всего интересовалась историей Византии и Рима. Книг исторического содержания на греческом, латинском и польском языках в царской библиотеке было достаточно, многие были переведены на русский язык. Острый ум, склонность к просвещению и упорство в учении отличали царевну Софью от сестер ее даже в то время, когда все они еще были в детском возрасте. Ее воле другие дети покорно подчинялись. «Властолюбие было отличительной чертой царевны», — так пишут об этой незаурядной личности историки.
И вот теперь, став взрослым человеком, свои помыслы царевна обратила к политической жизни, куда ее неудержимо влекло как царское происхождение, так и в особенности исключительно сильно развитое честолюбие. Царствующий брат ее Федор был слаб здоровьем и надеяться на его долгое правление не приходилось. Младший брат Иван не отличался ни физическими, ни умственными способностями, ну а сводный брат Петр в ее глазах имел меньше прав на престол, чем она сама, дочь Милославской.
Софья и решила пробить себе дорогу к престолу любой ценой… Ну, а пока она нежно ухаживала за своим братом-царем, обсуждая с ним частенько и государственные вопросы, устанавливая контакты и знакомясь с именитыми боярами, являвшимися к царю.
В палатах царя Федора девушка впервые встретила и своего будущего возлюбленного и соратника, министра государя князя Василия Голицына, принадлежавшего к одному из самых знатных родов. Этого государственного человека привлек необычайно глубокий и увлекательный ум сестры царя. Встречи с ней доставляли ему истинное наслаждение, хотя красотой дочь Алексея Романова не блистала. Правда, в литературе по поводу внешности Софьи имеются разночтения.
Одни исследователи представляют ее тучной и некрасивой, с грубыми чертами лица, скорее напоминающей крепкого мужика, другие же считают внешне очень привлекательной, похожей на своего брата Петра: такой же высокий рост, крепкое телосложение, пронизывающий взгляд умных глаз.
Сердечная дружба Софьи и Голицына, как пишут все авторы, была взаимной. «Любовь — это не значит смотреть друг на друга. Любовь — это значит смотреть в одном направлении». А в этом плане и царевна, и князь были устремлены к единой цели.
Царевна Софья, собственно, была первой женщиной на Руси, о которой можно сказать, что она была эмансипированной. Для своего царствующего брата она стала просто незаменимой. Однако все ее помыслы были направлены лишь на то, чтобы влиянием на больного государя усилить свое значение при дворе. На долгое царствование третьего царя Романова надежд не было. А у сестры царя зрело желание любой ценой пробиться к престолу.
Почему бы и нет?! Ведь в русской истории власть уже однажды находилась в руках женщины. Правда, это было давно, более семисот лет назад, когда жила княгиня Ольга из династии Рюриковичей, мудро управлявшая государством после смерти своего мужа, князя Игоря.
На пятом году своего правления Федор Алексеевич вступил в брак с дочерью польского дворянина Агафьей Грушецкой. Она не обладала ни выдающейся красотой, ни обаянием, да и воспитана была плохо, но выбрали ее для царя его фавориты явно из политических соображений, по всей вероятности, их привлекло польское происхождение девушки. Через год царь был обрадован рождением сына Ильи, но на третий день после родов царица скончалась, а через две недели умер и новорожденный царевич. После смерти жены и сына Федор серьезно заболел и не мог некоторое время вставать с постели. Софья не отходила от больного. В последние месяцы царствования своего брата Софья стала уже присутствовать на заседаниях Боярской думы, ее стул стоял рядом с троном государя, правда, на ступеньку ниже.
Прошел год, и государь женился вторично. На сей раз его женой стала семнадцатилетняя Марфа Апраксина, дочь родовитого боярина. Свадьбу отпраздновали тихо, без обыкновенных торжественных обрядов. К молодому супругу, казалось, возвратилась бодрость духа, появилась надежда на улучшение здоровья. Рядом с цветущей и резвой молодой женой он старался крепиться, скрывать свои недуги. Но брак этот был непродолжительным. Через два с половиной месяца после свадьбы молодая царица стала вдовой.
Процарствовав шесть лет, Федор совершенно неожиданно скончался. Поговаривали, что он съел ежевичный торт, специально для него приготовленный по особому рецепту, и умер от несварения желудка, а еще ходили слухи, что его отравили… Умер царь Федор, едва достигнув двадцати одного года, бездетным. Из детей же его отца, царя Алексея, в живых оставались лишь два сына и дочери. Встал вопрос, естественно, кто же будет царем? А царица Марфа проживет во вдовстве еще тридцать три года, так и не познав счастья материнства.
мерть царя Федора, не оставившего наследников, создала значительные трудности при выборе преемника, на престол. Право занять российский трон имели два сводных брата скончавшегося царя: старший, Иоанн, слабый и больной, хотя и достигший совершеннолетнего возраста, но явно неспособный управлять государством, так как нуждался в постоянной опеке; и младший, Петр, живой и смышленый мальчик с хорошим физическим развитием, с глубоким взглядом умных глаз, казавшийся в свои десять лет пятнадцатилетним юношей.
Во дворце собрались представители высшего духовенства и знатного боярства. И так как у каждого из братьев были свои сторонники и противники, то среди собравшихся начались ожесточенные споры. Было решено обратиться к народу. Патриарх Иоаким вышел на крыльцо и спросил собравшихся на кремлевской площади, чтобы проститься с покойным царем: «Кому из двух царевичей вручить скипетр и державу?» Из толпы в один голос закричали: «Быть царем Петру Алексеевичу!»
Тогда и бояре дали на это свое согласие, хотя это было нарушением права престолонаследия по старшинству, принятого в Московском государстве. Тут же отправились к Петру, и патриарх благословил мальчика на царство. В тот же день ему присягнула вся Москва, а за Москвой и вся Россия. Регентом к малолетнему царю была назначена его мать, Наталья Нарышкина. Царица же поторопилась вызвать из заточения опытного, мудрого и преданного ей боярина Матвеева, в доме которого она выросла и познакомилась с государем Алексеем Михайловичем.
Все это вызвало бурю в семье Романовых и явилось причиной кровопролитной борьбы за власть. Ведь при назначении регентом второй супруги Тишайшего царя совершенно не учли честолюбие и стремление к власти Софьи, его дочери от брака с Марией Милославской. А за невинным выражением лица сестры почившего царя Федора скрывалась железная решимость и глубокая ненависть к Нарышкиным. И как ни тяжело было царевне Софье, но она должна была вместе с сестрами подойти к Петру и поздравить его, сына своей мачехи, которую она ненавидела больше, всех на свете, — с избранием на царство.
А на другой день состоялись похороны царя Федора. Каково же было удивление всех присутствовавших, когда в процессии рядом с новым царем за гробом, вопреки обычаю, пошла царевна Софья, плачущая и причитающая: «Умилосердитесь добрые люди над нами, сиротами. Брата-царя отравили враги. Иоанн, наш брат, не избран на царство! Если мы чем-либо провинились, отпустите нас живых в чужую землю к христианским королям…»
Между тем, юный Петр, утомленный долгой церковной службой и громкими рыданиями сестры, уехал, не дождавшись окончания похорон. Вернувшись во дворец, возмущенная Софья тотчас же послала спросить Наталью Нарышкину, почему царь так рано запел. Мать Петра ответила: «Дитя долго не ело…»
…Софья решила оспорить право на власть. Для исполнения своего замысла она обратилась к стрелецкому войску, верному охранителю царской особы. В Российском государстве стрельцы — свободные люди, солдаты из поколения в поколение — пользовались особыми привилегиями: получали жалованье даже в мирное время и значительно большее, чем другие служилые люди, могли свободно заниматься торговлей, промыслами и земледелием и даже были освобождены от податей. Одеты они были в очень богатую форму, которую даже царь Федор, выступивший против роскоши, не решился изменить. На них были кафтаны, украшенные золотыми поясами, сафьяновые сапоги, бархатные шапки с собольей опушкой. Содержалось это войско за счет казны. А жили стрельцы в предместье Москвы, в так называемой Стрелецкой слободе, заселенной более ста лет назад наемниками, поступившими на службу к великому князю. Среди них были также немцы и шотландцы. У стрельцов была своя администрация и свой начальник, который всегда назначался из знатных бояр.
