Ознакомительная версия.
Англичанам удалось сбить или тяжело повредить каждую третью машину, но остальные все равно приземлялись, а чуть ли не на ходу выпрыгивавшие из них десантники тут же включались в бой. В результате в Малеме прибывало все больше и больше войск. К вечеру у немцев уже было достаточно сил, чтобы не только удержаться на острове, но и самим перейти в наступление. Хотя сам аэродром полностью удалось отвоевать только к концу 22 мая.
Тем временем транспортные эскадры наконец наладили нормальный воздушный мост между материком и островом. Каждый час десятки самолетов доставляли подкрепления, боеприпасы, питьевую воду и продовольствие, а с 23-го числа начали вывозить раненых обратно в Грецию. Одновременно с этим IV./KGzbVl и KGrzbV50 занимались снабжением боеприпасами самих подразделений VIII авиакорпуса, наносившего в эти дни авиаудары по британскому флоту в районе Крита.
В конце концов транспортная авиация люфтваффе, несмотря ни на какие трудности, и на сей раз справилась с поставленными задачами. 1 июня весь Крит был в руках немцев.
К этому времени транспортные самолеты перевезли около 24 тысяч солдат, включая около 13 тысяч парашютистов. Однако потери оказались очень большими. Из примерно 500 Ju-52, имевшихся к началу операции «Меркур», 271 был потерян либо списан вследствие аварий и тяжелых повреждений. Некоторые авиагруппы, а именно KGrzbV40 и KGrzbV60, пришлось попросту расформировать, а оставшиеся машины были переданы в другие подразделения[32].
Велики были и потери самих десантников. Свыше 6500 человек погибли или получили ранения. «Потери среди парашютистов оказались столь значительными, что нас больше не стали применять для массированных десантных атак с воздуха, – вспоминал Гюнтер Бауэр, которому удалось выжить. – Более того, после боев за Крит мы перестали быть элитными войсками в полном смысле этого слова: к нам поступило много новобранцев, которые не успели даже толком научиться прыгать с парашютом». Согласно распространенной версии, Гитлер, узнав о столь значительных потерях в живой силе и технике, отныне запретил крупномасштабные десантные операции. Забыв при этом, что он сам недолго думая отдал приказ о ее проведении. Так или иначе, Крит действительно стал для воздушно-десантных войск пирровой и последней крупной победой. Хотя это и не значит, что подобные операции, хоть и в меньшем масштабе, не проводились вовсе…
Глава 5
Новая роль «Тетушки Ю»
22 июня 1941 года, всего через три недели после захвата Крита, началась операция «Барбаросса», целью которой были разгром Красной армии и оккупация западной части СССР. С самого начала кампании сухопутные войска столкнулись с такими трудностями, как плохое состояние дорог, большие расстояния. Это, в свою очередь, вызвало неизбежные трудности в снабжении.
Кроме того, по ходу наступления впереди встречалось немало стратегических объектов, которые можно было захватить с помощью воздушного десанта. Это и остров Котлин с военно-морской базой Кронштадт, и Перекопский перешеек – единственный сухопутный путь в Крым, мосты, укрепленные районы и многое другое. В общем, недостатка в целях для воздушного десанта не было. Тот же Кронштадт был гораздо более простой целью, чем недавно взятый Крит…
И надо сказать, советское командование и политическое руководство, прекрасно знавшее о прежних успехах немецких воздушно-десантных операций (о них писали даже в газете «Правда»), всерьез опасалось повторения подобного уже на своей территории.
Не случайно, когда в ночь на 23 июня немецкие самолеты стали сбрасывать на парашютах мины на фарватерах в районе Кронштадта и Севастополя, в обоих местах их поначалу приняли за опускающихся парашютистов. И даже успели доложить об этом командованию. А в ночь на 24 июня уже в Москве на командный пункт 6-го авиакорпуса ПВО поступили панические донесения о высадке воздушного десанта в районе Монино к западу от столицы.
Боялись ужасающих планеров и парашютистов и в глубоком тылу. К примеру, Сталинград находился более чем в тысяче километров от границы, тем не менее в соответствии с довоенными мобилизационными планами началось приведение в боевую готовность групп самозащиты на заводах и в жилом секторе. Уже к вечеру в городе были созданы пункты ВНОС, а также принято решение немедленно создать в каждом районе истребительные батальоны для борьбы с диверсантами и шпионами.
А 10 июля Сталинградский обком ВКП(б) пошел еще дальше и принял постановление о создании «подвижных отрядов по борьбе с авиапарашютным и десантами противника». Для этих целей было решено сформировать два бронепоезда (!) в составе двадцати платформ и четырех бронированных полувагонов, а также три подвижных автомобильных отряда. Впрочем, на то были кое-какие основания. Уже через четыре дня НКГБ информировал обком о задержании на территории области первого немецкого разведчика-парашютиста. Но бронепоезда для вылавливания отдельных шпионов все же вряд ли понадобились бы…
В расположенном северо-восточнее Саратове также все было воинственно. Войска НКВД взяли под усиленную охрану нефтеперегонный завод и авиазавод номер 292.
Нередко в первые недели войны при зенитной стрельбе снарядами старого образца в воздухе обычно образовывались белые облачка примерно одинакового размера. Незадачливые наблюдатели очень часто принимали их за раскрывшиеся парашюты вражеского десанта. В итоге штабы попросту лихорадило от сообщений о «немецких десантниках», выбрасывавшихся то тут, то там. Бывали и более вопиющие факты.
Однажды в Главное управление ПВО СССР поступило и вовсе ошеломляющее известие о том, что в направлении города Владимира прорвалась группа вражеских дирижаблей, которая производит высадку крупного воздушного десанта. В район «высадки» были тотчас отправлены командирские разъезды из офицеров ПВО, а также истребительная авиация! Естественно, вскоре выяснилось, что никаких дирижаблей и парашютистов не было и быть не могло. Просто необычного вида кучевые облака были приняты за дирижабли, а дальше от испуга и вовсе разыгралась фантазия… Все эти доклады о мнимых парашютистах настолько доконали товарища Сталина, что он второпях потребовал даже предавать злостных паникеров военно-полевому суду.
Однако в действительности «второго Эбен-Емаэля» и «второго Крита» так и не произошло. Дело в том, что транспортный флот понес на Средиземном море столь значительные потери, что во время операции «Барбаросса» был просто не в состоянии осуществлять подобные действия. К тому же работы у «Тетушек Ю» и так хватало.
На Восточном фронте для снабжения поначалу использовались только четыре авиагруппы: IV./KGzbVl, KGrzbV50, KGrzbV102 и KGrzbV106. Только позднее к ним присоединились I./LLG1, I. и II./KGzbVl, KGrzbV101, KGrzbV104 и KGrzbV105. И хотя периодически Ju-52 и планеры DFS-230 использовались для высадки в тылу противника небольших десантов, эти акции носили чисто эпизодический и тактический характер. Также транспортные самолеты периодически использовались для заброски диверсантов и шпионов в советский тыл.
Основной задачей транспортников стал подвоз предметов снабжения. В сентябре на Восточном фронте для этих целей стал использоваться новый планер «Гота» Go-242, получивший у немцев прозвище «Летающий контейнер».
Еще после успешного десанта в Бельгии и Голландии командование люфтваффе заказало улучшенный вариант планера, способного поднять в воздух на 10–11 человек больше, чем DFS-230A. Одним из инициаторов этой программы выступал Эрнст Удет, не без оснований считавший эти штуки современным «троянским конем».
Новый планер спроектировали по двухбалочной схеме, что позволяло сделать заднюю часть фюзеляжа откидывающейся на шарнирах, чтобы через нее можно было производить загрузку и разгрузку. Заднее расположение люка было удобно и в случае столкновения планера с каким-либо препятствием при посадке, что было обычным делом. При этом страдала лишь носовая часть фюзеляжа, хвостовой люк оставался целым, и с быстрой разгрузкой в боевой обстановке проблем не возникало.
Основным материалом для планера, получившего обозначение Go-242, послужило дерево. Двухлонжеронное цельнодеревянное крыло с двумя подкосами обшивалось спереди фанерой (до первого лонжерона), а сзади, включая рулевые поверхности, – полотном. Две деревянные хвостовые балки с килями отходили от плоскостей и соединялись стабилизатором с рулем высоты. Фюзеляж прямоугольного сечения, сваренный из стальных труб, покрывался фанерой и полотном.
Для посадки использовались три подрессоренные лыжи, а для взлета имелась сбрасываемая двухколесная тележка. Буксировочный трос крепился к специальному замку в носовой части и выдерживал нагрузку в 6 тонн. Экипаж состоял из двух летчиков, которые сидели рядом в передней кабине, имевшей отличный обзор.
Ознакомительная версия.
