Как видно, Египет – небольшая страна с четкими естественными границами, отделяющими ее от остального мира. Относительная изоляция Египта обеспечивалась не только и не столько ими (так, например, Восточная Дельта всегда была своего рода контактной зоной, обеспечивавшей взаимодействие Египта с его азиатскими соседями), а прежде всего тем, что соседние народы долгое время уступали египтянам по численности и уровню развития и поэтому не представляли для них угрозы. Вторжения в Египет были очень редки и ни разу не привели к смене преобладающего в его населении этноса – египтян – народа, образующего особую группу в составе афразийской, или семито-хамитской, языковой семьи.
В древности Египет был очень богатой страной. Основой его богатства были регулярные разливы Нила, обеспечивавшие высокое плодородие почвы. Египтяне поставили их себе на службу с помощью системы ирригации. Разливы Нила происходили ежегодно благодаря таянию снегов и весенним дождям у истоков Нила (рек Голубой Нил и Атбара) на Эфиопском нагорье. В Египте начало Половодья – особого сезона египетского календаря, связанного с циклом сельскохозяйственных работ, приходилось на середину июля. Нильская вода заливала поля и удерживалась там при помощи системы дамб, причем в это время на почву оседал удобрявший ее ил (так называемый аллювий), состоявший прежде всего из минеральных частиц, принесенных течением от истоков Нила в Эфиопии. Интересно, что, по мнению некоторых исследователей, аллювий откладывался на почву не всегда или по крайней мере не на всем протяжении Нила. До VIII–VII тыс. до н. э. течение реки у ее устий было быстрее, чем сейчас, и ил не успевал оседать на почву, поэтому Дельта была не плодородным пространством, а пустынным районом, покрытым дюнами. Лишь позднее, с изменением уровня моря и скорости речного течения, сформировалась плодородная почва, сделавшая Дельту важным сельскохозяйственным районом.
Дождей в Египте практически не бывает, поэтому единственным источником орошения были воды Нила, питавшие его земли в сезон Половодья. К ноябрю разлив спадал, речная вода спускалась с полей в реку, и начинались сельскохозяйственные работы – сезон Всходов. К марту начинался сезон Сухости, и с полей собирали богатый урожай, многократно превышавший по своему объему высеянное в землю зерно. Египтяне выращивали ячмень, пшеницу, эммер (или полбу), а также лен, разводили финиковые пальмы и сикоморы. Было развито скотоводство, особенно в Дельте, и разведение птицы. Большую роль в быте египтян играл обильно растущий по всей долине Нила папирус.
Именно к циклу разливов Нила была привязана египетская календарная система. По-видимому, продолжительность исчисляемого таким образом года существенно колебалась (от 350 до 415 дней), но на заре египетской истории это еще не имело большого значения. Позднее, когда возникла потребность в точном летосчислении, египтяне заметили, что время нильского разлива совпадает со временем появления на предрассветном горизонте Сириуса (егип. Сопдет, гр. Сотис) – звезды, связанной в представлениях египтян с богиней Исидой. Данное явление называется в астрономии гелиакальный восход Сириуса. Именно день, когда наблюдалось это явление, – 17 июля – считался египтянами идеальным Новым годом. В реальности, поскольку египтяне не знали високоса и каждый год у них состоял из 365 дней, календарный Новый год отставал за 4 года от «астрономического», определяемого по гелиакальному восходу Сириуса, на одни сутки. В результате этой ошибки за 1460 лет (так называемый цикл Сотиса) это отставание достигало целого года и календарный и астрономический Новый год вновь совпадали. По сведениям античных авторов, уже в эпоху, когда Египет был частью Римской империи, такое совпадение произошло в 139 г. н. э., причем известный и в то время цикл в 1460 лет получил название «эра Менофреса». Понятно, что при подобной системе летосчисления отсчет должен был вестись с момента одного из более ранних совпадений календарного Нового года с гелиакальным восходом Сириуса. Египтологи начала XX в., в том числе крупнейший исследователь древности Э. Мейер, считали, что эта система возникла в 4142 г. до н. э., однако в конце XX в. крупнейший отечественный египтолог О. Д. Берлев утвердительно доказал, что имя Менофрес (Меннеферец, т. е. Мемфисец) – это искаженное прозвище египетского царя, основателя III династии, Джосера, и, стало быть, введение календаря, связанного с Сириусом, вероятнее всего произошло при нем (ок. 2781 г. до н. э.).
Египет и сопредельные страны
Будучи благодатным краем для сельского хозяйства, Египет был в то же время чрезвычайно беден месторождениями металла, крупными породами деревьев и даже камнем. Уже с древнейших времен за всеми этими материалами приходилось снаряжать специальные экспедиции, и, соответственно, сформировались определенные направления внешней экспансии Египта. Наименее важным из них было западное: за исключением районов, лежавших сравнительно недалеко от возделываемой территории и дававших Египту шкуры пустынных животных и минеральные соли (например, Вади-Натрун к юго-западу от Дельты), а также более отдаленных оазисов, являвшихся перевалочными пунктами на караванных путях (так, через оазис Харга проходил удобный путь в обход нильских порогов в Нубию), в Ливийской пустыне для египтян не было ничего важного. Различные сырьевые (в особенности рудные) месторождения разрабатывались в Аравийской пустыне к востоку от долины Нила, на Синайском полуострове и в Нубии, которая была богата золотом. Важным материалом, который также надо было доставлять из Нубии и еще более отдаленной страны Пунт (вероятно, в районе современного Сомали, куда приходилось плыть по Красному морю), были ладан и иные виды благовоний, использовавшиеся в религиозных ритуалах. По этим причинам и Синайский полуостров, и Нубия с очень раннего времени стали «сырьевыми придатками» Египта. На протяжении всей истории Египет неизменно сохранял свое присутствие на Синае, даже когда терял все остальные азиатские владения.
Если Синайский полуостров был населен мобильными и сравнительно малочисленными кочевыми племенами, то у оседлых земледельцев Нубии в III тыс. до н. э. уже начала формироваться собственная государственность. Однако неравенство Египта и Нубии, предопределявшее подчиненное положение последней вплоть до рубежа II–I тыс. до н. э., состояло в разнице природных условий этих стран. В Нубии, отделенной от Египта порогами Нила, ввиду особенностей его течения, земли были менее плодородными. Поэтому государственность не только возникла там позднее, чем в Египте, но и была значительно слабее, и, что особенно важно, она не опиралась на развитую бюрократическую систему, обеспечивавшую функционирование ирригационной системы. Лишь в I тыс. до н. э., с переходом от бронзового к железному веку, отставание Нубии от Египта было в какой-то мере преодолено, и там возникло единое государство, сумевшее даже на некоторое время подчинить себе Египет (при этом оно опиралось на культурно-религиозную традицию, занесенную египтянами в Нубию во II тыс. до н. э.).
В Азии, помимо Синайского полуострова, зоной постоянного присутствия египтян, также испытавшей их культурное влияние, был район города Библа в Финикии. Эта страна интересовала Египет прежде всего как источник ценной древесины – кедра, в изобилии росшего тогда на горных склонах Ливана.
С цветом аллювиальной почвы связано одно из названий Египта в древности – Кемет («Черная [земля]», в отличие от Дешерет — «Красной [земли]» сопредельных пустынь). Другим распространенным названием страны было Тауи («Обе Земли» – Верхний и Нижний Египет; «парность» этих двух частей страны играла в представлениях египтян большую роль) или просто Та — «страна», часто Та мери — «Страна возлюбленная» (та — речная долина, в отличие от окаймляющих ее непригодных для земледелия «нагорий» – хасут)[11].
Уже по этим названиям видно, что древние египтяне считали свою страну единственным в мире местом, пригодным для нормальной оседлой и изобильной жизни, и резко отличали ее от «искаженного мира» сопредельных с ней земель, где мало воды и люди вынуждены охотиться и кочевать, а не заниматься земледелием, где «небо сумеречно даже днем» из-за скрывающих его деревьев, а реки текут в «неправильном» по сравнению с Нилом направлении.
В середине II тыс. до н. э. египтяне дошли в Азии до Евфрата и сразу назвали эту реку «Перевернутой водой» (егип. Му кед), поскольку, будучи не менее полноводной, чем Нил, она текла не с юга на север, а скорее в противоположном направлении. Сообразно этим представлениям, египтяне сделали вывод, что их благодатная страна специально создана богами (как «возлюбленная», т. е. избранная) для того, чтобы на ее территории совершалось служение им. У египтян существовало поверье о «наследии Геба», согласно которому этот бог в свое время составил завещание своим преемникам на египетском престоле, отказав «две трети» египетской земли (т. е., собственно, всю египетскую землю в сезоны Половодья и Сухости, когда она не дает плодов) царям Египта, чтобы они заботились о ней в этот период, и «треть» земли (т. е. всю землю в плодоносную пору Всходов) его богам. Таким образом, боги в Древнем Египте воспринимались как создатели и хозяева всего мира, а служение им приобретало универсальное значение, как и власть египетских царей.
