В августе проект БТ-20 (А-20) рассматривается на заседании Главного Военного Совета, а в сентябре 1938 г. модель танка была предъявлена макетной комиссии АБТУ под председательством Я. Сквирского. Вскоре после этого комиссия утвердила проект танка со следующей поправкой: "Изготовить три танка, из них один – колесно-гусеничныи и два гусеничных, с вооружением из 76-мм пушки и один бронекорпус для испытания его обстрелом".
13 января 1939 г. КБ-24 выполнило рабочие чертежи танка А-20 и начало проектирование чисто гусеничной машины А-20Г с бронированием 30 мм и вооружением из 76-мм пушки Л-10.
Далее, 26-27 февраля состоялось заседание Комитета Обороны, на котором рассматривался вопрос о танке А-20. К сожалению, автору нигде не удалось найти стенограммы оного. Практически вся существующая литература живописует о том, что на заседании произошло рассмотрение чертежей и макетов А-20 и А-20Г (называемого уже А-32) и что большинство военачальников (сиречь – "Заказчик"), включая и начальника АБТУ Д. Павлова и замнаркома обороны маршала Г. Кулика, высказались за А-20, так как якобы любили они, бывшие кавалеристы, именно колесно-гусеничные танки, и только гениальный М. Кошкин вроде бы настаивал на том, что надо делать А-32, и гениальный вождь неожиданно поддержал его словами: "Не надо стеснять инициативу завода, я верю заводчанам. Пусть построят оба танка…" И из этого делается вывод, что автор А-32 именно Михаил Ильич Кошкин и только он…
Повторяю, документального доказательства однозначной версии рождения А-32 автор пока не нашел, но рискует выдвинуть собственную. В его руках имеются лишь разнообразные воспоминания, в которых мемуаристы упорно противоречат друг другу как в общем, так и в мелочах, договариваясь только до того, что Сталин поддержал заводчан в вопросе изготовления А-32.
А. Морозов говорил о том заседании: "Поверил тогда нам Сталин, а не поверь, кто его знает, чем бы все обернулось…"
"Постойте, как же так? – воскликнет внимательный читатель, – ведь 25 марта, 9 мая и 6-9 сентября 1938г. решение о создании гусеничного танка уже принималось! Если военные прежде не были против, то почему они вдруг ополчились на А-20Г?" Примерно так же рассуждал и автор, пытаясь понять, в чем же была тут загвоздка? Пока не нашел письмо уже упоминавшегося здесь военинженера 1 -го ранга: "По вопросу изготовления гусеничного танка Харьковского завода считаю, что завод еще не закончил проект указанного танка и потому не уложится в отведенный срок и не сможет провести в полном объеме испытания опытной машины в первом полугодии с.г. Необходимо пересмотреть план приема на вооружение новой техники, либо отказаться от рассмотрения указанной машины в тек. году… Сквирский. 15.2.39г.".
Итак, теперь автор имел следующие исходные данные:
1. Большинство военных на заседании Комитета Обороны почему-то стояли за изготовление только А-20, хотя прежде ничуть не возражали против изготовления и колесно-гусеничной и гусеничной машины.
2. Я. Сквирский сомневался, что завод изготовит и тем более испытает А-32 в срок, так как даже 15 февраля 1939 г. КБ-24 не имело окончательного проекта указанного танка.
3. М. Кошкин почему-то настаивал на спешном изготовлении и А-20 и А-32.
4. И. Сталин, почему-то поддерживая конструктора, говорил, что пусть, мол, сделают оба, что он верит заводчанам.
Итак, да простят буквоеды, требующие каждый чих подтверждать цитатами из документов, сегодня автор видит такое развитие событий на заседании Комитета Обороны, которое по его мнению, наиболее логично описывает весь указанный эпизод:
М. Кошкин на указанном заседании доложил о состоянии дел по А-20 и А-32. Сомнительно, что КБ-24, начав проектирование гусеничной машины лишь 13-15 января и не завершив его к 15 февраля, смогло представить окончательный проект на заседание 26-27 февраля. Видимо, именно поэтому всплыл вопрос: "А успеет ли КБ-24 и завод в целом изготовить оба танка и А-20 и А-32 в срок и к 1 июля предоставить госкомиссии указанные машины после заводских испытаний и ликвидации отмеченных в ходе последних недостатков? Стоит ли выделять заводу денежные средства (и немалые) на освоение новой машины?" Видимо, именно поэтому большинство военных, хорошо зная "расторопность" заводов в те годы, стояло за снятие А-32 с программы испытаний в текущем году, так как это вело к неоправданным, по их мнению, тратам. М. Кошкин же (а некоторые старики говорили, что не только М. Кошкин, но и Ю. Максарев) настаивал на том, чтобы танк А-32 оставили в плане, ручаясь, что завод успеет сделать и его. И тогда вполне логичным зазвучало высказывание И. Сталина о том, что он верит заводчанам, пусть строят оба танка… И заводу отпустили требуемые средства на изготовление и испытания обоих указанных танков в текущем году.
В такой интерпретации все в истории А-20 и А-32 вроде бы стоит на своих местах и нет никакого "непонятого гения", что опередил силой своей мысли всех и вся. А ведь само существование такого гения либо низводит всех окружающих до уровня идиотов (что нелепо), либо заставляет поверить в существование машины времени (что также пока не подтверждается ничем, кроме произведений класса "сайнс-фикшн")…
Как бы то ни было, 27 февраля 1939 г. постановлением КО при СНК СССР № 45 чертежи танков А-20 и А-32 (главный конструктор М. Кошкин, ведущий конструктор А. Морозов) были подписаны для изготовления.
26 мая опытный образец танка А-20 был собран и до установки вооружения испытан пробегом на колесном ходу по территории завода. 28-30 мая в его сварной башне, конструктивно подобной башне БТ-7 обр. 1937 г., но несколько большей по размеру (диаметр погона в свету увеличен относительно БТ-7 на 70 мм), были установлены 45-мм пушка обр. 1938 г. и спаренный с нею пулемет ДТ. Второй пулемет располагался в лобовом листе корпуса у радиста-моториста, ставшего по совместительству еще и стрелком. Из-за трудностей с обработкой и сваркой цементованных броневых листов корпус и башня А-20 были собраны из гомогенной брони высокой твердости марки ФД толщиной соответственно 20 и 25 мм.
Согласно планам, 2-3 июня после установки вооружения начались заводские испытания А-20, которые продлились до 15 июля. За это время танк прошел не менее 800 км, причем максимальная скорость движения на колесном ходу составила 83-85 км/ч, а на гусеничном – 66 км/ч. Танк уверенно двигался на колесах по пересеченной местности, в том числе по пашне, в гору и по косогору с креном.
Общий вид танка А-20, 1939 г.
Танк А-20 сзади, 1939 г.
Заводские испытания А-32 начались 13 июня, и до 16 июля танк прошел около 400 км, показав максимальную скорость на гравийном шоссе – 68-73 км/ч при прекрасной приемистости. Внешне танк отличался от А-20 тем, что имел пять пар опорных катков.
Общий вид танка А-32 №1 перед испытаниями. 1939 г.
По результатам заводских испытаний главный конструктор завода № 183 М. Кошкин пишет в АБТУ: "… против ожиданий колесно-гусеничный танк имел преимущества в скорости только на коротких участках гравийного шоссе… Среднетехническая скорость обоих танков составляла 22-27 км/ч, максимальная на местности – 56,5 км/ч… Управляемость колесно-гусеничной машины на колесах несколько хуже ожидаемой…"
Впереди их ждал полигон…
Танки А-20 и А-32 были переданы представителям Заказчика для проведения войсковых полигонных испытаний соответственно 15 и 17 июня 1939 г. Испытания проводила комиссия в составе начальника 1-го отдела АБТУ майора Кульчицкого, главного конструктора завода № 183 М. Кошкина, военинженера 3 ранга Горюшкина и военинженера 3 ранга Байкова. В работе комиссии в качестве наблюдателей участвовали представитель КБ завода № 185 инженер Л. Троянов, представитель КБ-2 завода № 174 К. Гаврута и представитель Кировского завода, ведущий конструктор Маханов, наблюдавший за действием улучшенного орудия Л-10 на А-32.
Испытания проходили под Харьковом с 18 июля по 23 августа. За указанный срок танки А-20 и А-32 прошли соответственно 4500 и 3000 км, показав по надежности примерно равноценные результаты. Было отмечено, что по подвижности танки также примерно одинаковы, по проходимости превосходят БТ-7 и Т-26, имеют более мощную броневую защиту и специальную защиту МТО от горючей жидкости (этот пункт был внесен в программу испытаний по настоянию нач. АБТУ Д. Павлова, исходя из анализа опыта Гражданской войны в Испании) и в целом превосходят все отечественные танки, состоящие на вооружении.
Танк А-32 №1, вид с кормы, во время испытаний. 1939 г.
Вид спереди танка А-32 №1 во время преодоления крутостей, 1939 г.
В сравнении А-20 и А-32 по подвижности небольшие преимущества были за первым, который все-таки оказался более быстр на колесном ходу. Но ресурс его ходовой части был уже на пределе, что не позволяло усилить его вооружение и бронирование, тогда как А-32 изначально нес 76,2-мм пушку Л-10 и имел толщину бортовой брони на 5-10 мм большую, чем А-20, и это еще не было пределом… Да и проходимость у А-20 несколько превосходила таковую у колесно-гусеничного танка.
