Все, кто был в тот день в Белом доме, опасались, что Клинтон готов встать за Ельцина и стоять за него горой, "даже если он сойдет с рельсов демократии". Обращаясь к президенту, госсекретарь Кристофер высказался за всех: "Позиция США должна предусматривать верность принципам и поддержку процессам, но не лично Ельцина". Клинтон лукаво взглянул на него и заметил, что принципы и процессы не существуют в вакууме. "В Рос сии люди встают друг против друга, сторона против стороны. И надо решать, какую из сторон предпочесть, а не ходить вокруг да около", - сказал президент.
События в Москве нельзя было оставлять без публичного отклика. Джордж Стефанопулос, советник Клинтона по экономическим вопросам, сказал, что "одобрение, какое может быть сейчас дано Ельцину, будет одобрением российского лидера, открыто показавшего свои подлинные краски тирана". Это мнение разделяло большинство членов президентской администрации, но не президент. 21 марта в Вашингтоне шла работа над предельно выверенным заявлением по поводу событий в России. По общей договоренности, в тексте заявления следовало избежать всякой персонализации, но указать на силы в России, которые могли рассчитывать на поддержку Америки. В итоге в обнародованном варианте заявления Госдепартамента было лишь сказано, что "Соединенные Штаты поддерживают процесс посткоммунистического перехода в России". Однако всем было ясно, что речь шла о Ельцине.
А на следующий день Клинтон сказал репортерам то, чего не было в официальном заявлении: "Ельцин - законно избранный президент России, демократ, хотя и с маленькой буквы "д", который делает трудную работу - бежит от коммунизма к рыночной экономике, какой в России никогда не знали, и стремится оберечь демократию. И я намерен делать все возможное, чтобы поддержать этот процесс и лично Ельцина как президента России".
Клинтон дал всем ясно понять, на чьей стороне во внутрироссийском конфликте стоит Белый дом. И дело не ограничилось моральной поддержкой, хотя весьма специфически.
Морковка для ослов"Поскольку народные депутаты наметили на конец марта свой съезд, на котором предстояло поставить вопрос об импичменте Ельцину, надо было, - пишет Тэлбот, - срочно и конкретно, в долларах, выразить готовность Соединенных Штатов поддержать Ельцина". Лоуренс Саммерс - гарвардский профессор по экономике, эксперт Всемирного банка и будущий министр финансов США - произвел расчеты, учел возможности и определил намеченную помощь в размере 1 млрд. 600 млн. долларов. Еще 100 млн. долларов было решено направить на нужды пенсионного дела в России.
Суммы более чем скромные. Но и они вызвали бурные дебаты в президентской администрации и конгрессе. Клинтон заявил оп-понентам: "Если противники Ельцина возьмут верх, то нам придется вернуться к былым расходам на оборону - и это будут действительно большие деньги. А сто миллионов на поддержку российских пенсионеров - это, наверное, лучшие сто миллионов, которые мы когда-либо истратили".
Все это позволяет под истинным углом взглянуть на приведенный выше сюжет о 43 млрд. долларах, кои правящие круги США весной 1992 года обещали дать Егору Гайдару на проведение рыночных реформ в обмен на признание Россией советских долгов Западу и отказ копаться в "грязном белье" КПСС. Факты, приведенные в книге Тэлбота, доказывают, что это был чистой воды обман. Ведь если администрация Клинтона с таким трудом смогла "выбить" 1,7 млрд. долларов для помощи России, то откуда бы взялись 43 миллиарда?! В начале 90-х годов недоверие к России на Западе было столь велико, что ни о каких крупных кредитах и инвестициях в российскую экономику не могло быть и речи.
В команде Билла Клинтона не всегда царило единодушие по отношению к Борису Ельцину
Правда, лично Буш-старший и Клинтон, видимо, искренне хотели помочь России. По свидетельству Тэлбота, Клинтон постоянно подстегивал свою команду спецов, которые намечали пункты программы сотрудничества с Москвой по разделам, включавшим гуманитарную помощь, энергетику, жилье, сельское хозяйство, стабилизацию денежного обращения. Намеченная программа была обширной. Проблема состояла в источниках финансирования. Джордж Стефанопулос в разгар работы подошел к Тэлботу и прошептал: "Никаких новых денег! Никакого нового законотворчества!" Узнав об этом, Клинтон сказал Тэлботу в перерыве: "Я возьму на себя заботу о Джордже и нашем конгрессе, а ты возьми на себя Ельцина и его груз (российский парламент. - А. М.)".
Но осилить консервативный конгресс Клинтон не смог. Конгрессмены тянули с предоставлением финансовой помощи России и утвердили ее в общем пакете в 2,5 млрд. долларов помощи странам СНГ лишь 30 сентября 1993 года - в последний день финансового года в США, в момент кульминации схватки Ельцина с парламентом. Поэтому грандиозные планы Клинтона были писаны вилами по воде. А российские "реформаторы", строившие на них расчет, уподобились ослу, покорно бредущему за морковкой.
Саммит в ВанкувереВ апреле 1993 года в канадском городе Ванкувере состоялась встреча Ельцина и Клинтона. Это была их вторая встреча, но первая для Клинтона в качестве президента США. Тэлбот пишет: "Когда мы выпили пива по поводу того, что Сенат утвердил мое назначение на должность заместителя государственного секретаря, Клинтон сказал мне, что часто думает о важнейших встречах своих предшественников с кремлевскими вождями, особенно о саммите 1961 года в Вене, на котором Джон Кеннеди позволил Никите Хрущеву выйти победителем в идеологической дискуссии. Это породило у Хрущева уверенность, что он может навязать Кеннеди свое решение в вопросах по Берлину и Кубе. Когда Клинтон углубился в этот фрагмент истории, я поначалу решил: он опасается того, что может предпринять Ельцин в Ванкувере. Но когда он, наконец, сформулировал свою мысль, оказалось, что он говорит прямо противоположное. Клинтон был уверен, что Ельцин не будет вести себя по-хрущевски, поскольку понимает, что мы нужны ему гораздо больше, чем он нам".
"Мы начинаем с чистого листа, - сказал Клинтон. - Сейчас речь идет не о том, кто кого победит в глобальном контексте, а о том, можем ли мы помочь ему справиться с превосходящими враждебными силами у него дома". Тэлбот согласился, но тут же заметил, что Ельцин наверняка устроит Клинтону проверку характера, постарается получить как можно больше уступок и услуг, чтобы пустить пыль в глаза должностным лицам, которых он привезет в Ванкувер и среди которых немало тех, кто в любой момент готов переметнуться к оппозиции. Тэлбот убеждал Клинтона не показывать вида, что он хочет умаслить Ельцина. "Ты должен заставить Ельцина работать", - по-дружески сказал Тэлбот. "Послушай, - раздраженно ответил Клинтон, - Ельцин дома и так работает изо всех сил. По-моему, успех с моей стороны будет, если я не добавлю ему дополнительной головной боли".
Психологически этот ход сработал. Клинтон сразу попытался расположить к себе российского президента, выразив восхищение тем, как тот ведет борьбу с политическими противниками в России. "Я знаю, что ваша страна переживает непростое время", - начал встречу Клинтон и подчеркнул, что хочет сконцентрировать внимание на том, чем он может помочь Ельцину в период до 25 - даты референдума о доверии россиян своему президенту. Ельцин одобрительно кивнул. Но когда Клинтон стал излагать содержимое внушительного пакета помощи, Ельцин его перебил. "Как и на прошлом саммите (с Бушем. - А. М.), - пишет Тэлбот, - Ельцин не хотел создавать впечатления, что США спасают его. Да, ему нужна внешняя помощь, но она не должна быть слишком значительной, так как драматический рост американской помощи поставит его под огонь оппозиции, которая скажет, что Россия оказалась во власти США. Он хотел получить скромное увеличение американской помощи, как демонстрацию того, что мир готов помочь России в переходный период".
Однако в Ванкувере Ельцина занимала проблема, для решения которой нужно было как можно больше денег и как можно скорее. Речь шла о строительстве жилья для российских офицеров, которых Ельцин второпях пообещал вывести из стран Балтии в 1994 году. В американском пакете помощи на эти цели выделялось 6 млн. долларов. Узнав это, Ельцин сказал, что денег требуется гораздо больше, но эту просьбу он может высказать только в частном порядке, поскольку ему стыдно публично говорить о скверных условиях, в которых живет некогда гордая российская армия. "Палатки, Билл, ты представляешь, они живут в палатках!" - сказал Ельцин и добавил, что он должен что-то сделать, чтобы сохранить спокойствие в вооруженных силах. Ведь вдобавок к выводу войск из Балтии было предусмотрено сокращение их общей численности примерно наполовину.
Фундамент дружбыКлинтон пообещал увеличить финансирование жилья для российских офицеров. Но как только денежный вопрос был решен, Ельцин неожиданно перешел в атаку, жалуясь на разные положения законодательства времен "холодной войны", сохранявшие силу в США. Ельцин упомянул принятую в 1974 году поправку Джексона-Вэника, увязавшую свободу торговли между двумя странами со свободой эмиграции из СССР, а также отмечавшуюся с 1959 года "Неделю угнетенных наций" с целью привлечь внимание к положению "угнетаемых" Советским Союзом европейских стран, включая страны Балтии.
