Ознакомительная версия.
Иван Васильевич осознавал, что позиция на Угре потеряет свои преимущества. Но понимал и другое – если Ахмат захочет отступить, близость русского войска помешает ему. А мешать в данном случае не следовало… Великий князь и его воеводы разработали новый план. Полкам приказали отойти к Кременцу, а потом еще дальше, к Боровску. Здесь ратники перекрывали дороги в глубь страны. Если хан не угомонится, полезет на Русь, здесь ему можно было дать сражение. Ахмату предоставляли выбор – биться или свободно уйти. Он выбрал второе. Татары были растрепаны, их лошади устали. Наступать по зиме и столкнуться с сохранившими силу русскими войсками было слишком легкомысленно. А в этот момент примчались и вестники из Сарая. Десант Василия Звенигородского и Нордоулата выполнил задачу. Нагрянул на ордынскую столицу, нашел ее «пусту», без воинов, погромил и пожег.
Ошеломляющая новость окончательно сломила хана. 9 ноября он велел уходить. Увозили добычу из разграбленных литовских городов, угоняли невольников. Еще пытались сорвать злость, Ахмат послал сына прошерстить русские волости за Окой, Конин и Нюхово. Но Иван Васильевич отслеживал передвижения врагов. Выслал в преследование полки братьев, Андрея Угличского, Андрея Вологодского, Бориса. Ордынцы сразу забыли про грабежи. Узнав, что за ним отрядили погоню, «царь Ахмат побежал». Русская конница шла по пятам, рубила отставших. Татары в полном беспорядке откатывались в студеные зимние степи…
Иван Васильевич оставался на границе до конца декабря. Следовало убедиться, действительно ли ушли татары? Не появятся ли литовцы? Ни сам государь, ни его приближенные, ни уставшие воины еще не осознавали, что же они совершили. В боях на Угре они не только отразили очередное вторжение ордынцев. Нет, они положили конец целой эпохе ордынского ига. Кончалась и сама Орда…
Степные законы жестоки к слабым и неудачникам. О провале похода на Москву и разгроме Сарая услышал тюменский князь Ивак. Покорялся Ахмату, терпел его владычество, а нынче загорелся свести счеты. Кликнул своих татар и повел к Волге. По пути позвал Ногайскую орду – дескать, пришло время поживиться. 15 тыс. всадников налетели на Сарай. Все, что еще уцелело после русских, они дограбили, дожгли и дорезали. Поскакали навстречу Ахмату. Хан не подозревал об опасности, русские остались далеко позади. Шел без дозоров, распустил войско по улусам. 6 января 1481 г. Ивак подкрался к его стану и ударил среди ночи. Ахмата зарезали в его шатре, находившиеся с ним воины были порублены или разбежались.
Ивак не преминул отправить послов к Ивану III, сообщил – его враг убит. Известие было и впрямь немаловажным. Оценили по достоинству, тюменских гостей накормили, напоили, дали подарки. Ни на что другое Ивак, собственно, не рассчитывал. А русские люди славили, разумеется, не Ивака. Славили государя, славили храбрых ратников. И в первую очередь, славили Бога. Все случилось именно так, как предсказывали московские святители. Господь покарал распавшуюся и перессорившуюся Русь. А сейчас, преодолев развал, она заслужила Небесное покровительство. Голубую ленту Угры летописцы сравнивали со святыней, Поясом Пресвятой Богородицы, спасающей христиан от поганых нашествий.
57. Как в Москве угнездились «Жидовствующие»
За Богом молитва, а за государем служба не пропадает. Но служба у русских воинов была очень нелегкой. Отбросили татар – пришел черед выручать псковичей. Многим ратникам и отдохнуть-то было некогда. Воеводы Иван Булгак и Ярослав Оболенский повели полки на запад. Зима выдалась лютая, навалили большие снега, «человеку в пазуху, аще у кого коль свернет с дорозе, ино двое или трое едва выволокут». Барахтались в сугробах, вытаскивали застрявшие пушки. Но преодолели все тяготы, и магистру фон Борху довелось крепко пожалеть, что задел соседей. Уже в феврале 1481 г. русские вступили в Ливонию. Магистр даже не посмел вывести в поле свои хваленые сто тысяч ополченцев. Что они значили против настоящей армии?
Эта армия обложила столицу Ордена Феллин (Вильянди). Магистр сбежал, за ним гнались 50 верст, захватили его обоз, фон Борх ускакал с небольшой свитой. А по Феллину ударили орудия. Ратники кинулись на приступ, захватили внешние укрепления, сожгли посады. Немцы решили не ждать второго штурма, выслали парламентеров и откупились большой контрибуцией. Русские развернулись на другие города, взяли крепости Тарваст и Каркуз, передовые отряды появились под Ригой. Магистр и прибалтийские епископы приуныли. Взывали о помощи к императору Фридриху III, написали, что отдаются в его подданство. Но император был далеко, а государевы полки гуляли по Ливонии.
Взмолились о переговорах. 1 сентября 1481 г. Орден впервые подписал мир не с Новгородом или Псковом, а со всей Русской державой. Ивана III и наследника Ивана Молодого немцы почтительно именовали «царями русскими». Предоставили льготы русским купцам, обязались оберегать их честь и имущество, уважать веру. Им разрешалось иметь собственные кварталы в ливонских городах, строить храмы.
С третьим союзником Орды и Ордена, Казимиром, открытой войны не было, но отношения оставались напряженными. В Москве знали о договорах короля с Ахматом, да и его пересылки с новгородскими заговорщиками и мятежными братьями великого князя никак не способствовали теплым чувствам. Но коварная политика вылезла боком самому Казимиру. Литовские князья и без того были недовольны им. А русская победа на Угре всколыхнула оппозицию. Иван Васильевич наглядно показал, как он защищает подданных, а король по сути зазвал татар на свои же княжества, стал виновником страшного разорения подданных. Возмущенные паны и князья кучковались вокруг старого недруга Казимира, Михаила Олельковича. Снеслись с Москвой, не поддержит ли великий князь, если они скинут такого короля?
Иван Васильевич охотно отплатил недругу той же монетой, какими любил пользоваться Казимир. Прозрачно намекнул, что русские будут отнюдь не против. Если понадобится, пускай обращаются за помощью. Но литовские паны не умели хранить тайну, громогласно обсуждали ее на пирушках, а Казимир не был глупцом, присматривал за ними. Раздуть мятеж он не позволил. Операцию подготовил тщательно, разослал отряды, чтобы одним махом арестовать верхушку оппозиции. Заговорщики ни о чем не подозревали, свои дружины поднять не успели и очутились в руках короля. Спасся только князь Федор Вельский. У него как раз была свадьба, но в последний момент предупредили, и он бежал прямо из церкви. Слуги Казимира схватили и гостей, и невесту. Михаила Олельковича и его сообщников подвергли страшным пыткам и предали смерти. На допросах они сознались, что были связаны с Москвой.
Но и Иван Васильевич не отрекся от покровительства недовольным князьям. Он ласково принял Вельского, выделил ему неплохие владения, несколько новгородских волостей. На Русь потекли и слуги, воины казненных, крестьяне и горожане из их уделов. Всем им давали пристанище. Казимир воспылал гневом, требовал выдать беглецов – ему отказали. Летом 1482 г. к великому князю прибыло польско-литовское посольство, выложило официальные претензии: отдать земли, якобы по праву принадлежащие королю. Ни много ни мало – Новгород и Великие Луки. Конечно, Казимир не рассчитывал, что ему за здорово живешь отвалят эти города. Он просто бросал вызов. Показывал, что намерен воевать.
Иван III был готов к подобному обороту, его армия уже показала, на что она способна. Но великий князь всегда старался избегать больших войн. Если король взялся бряцать оружием, то у него существовал полезный союз с Менгли-Гиреем. В Крым поехал Михаил Кутузов, повез подарки хану и пожелания: как следует побеспокоить литовцев. Хан не заставил себя упрашивать, 1 сентября его орда нахлынула на Киев. Смела королевских солдат, наместник пан Хоткевич очутился в плену, город распотрошили и сожгли. А второе посольство Ивана Васильевича направилось в Венгрию. Враг Казимира Матьяш Корвин встретил его с распростертыми объятиями, был подписан договор о дружбе и союзе. Польский король озадачился, прислал в Москву куда более вежливые письма, о нескромных запросах будто и забыл.
Государь был удовлетворен. Мир приносил куда больше выгод для Руси, чем самая удачная война. Страна развивалась, умножалась людьми. А великий князь заботился, как закрепить эти процессы. В отличие от отца, он уже однозначно пришел к выводу: удельную систему надо постепенно ликвидировать. Она отжила свой век, стала несостоятельной. Но и отменить ее одним махом было невозможно. Она слишком цепко укоренилась в сознаниии знати, резкие шаги были чреваты потрясениями. Прецедент с бунтом братьев был свежим. Обещания Андрею Угличскому и Борису Волоцкому Иван III выполнил, одному прибавил к уделу богатый Можайск, другому сельские волости. Но поползновения допустить их к управлению государством пресек. Андрей с Борисом должны были верно служить старшему брату, и не более того. С ними заключили новые договоры, они целовали крест никогда не посягать на Новгородскую землю и прочие «примыслы» великого князя.
Ознакомительная версия.
