Автор Неизвестен - 1941 год (Сборник документов, Июнь 1940 года). Книга I

Тов. Молотов ответил, что он придерживается того мнения, что можно достигнуть разрешения этого вопроса мирным путем, но в осеннем протоколе об этом прямо не говорилось. Если мирное разрешение вопроса является и германским интересом, то это двойной интерес. Но разрешение этого вопроса является очень срочным.

Шуленбург сказал, что у Риббентропа нет никаких сомнений в спешности вопроса. Речь идет только о «модус процеденди». Лично себе Шуленбург представляет это дело так, что в ближайшем будущем СССР поднимет вопрос, а Германия скажет Румынии «соглашайся».

Тов. Молотов сказал, что это приемлемое мнение, но повторил, что этот вопрос является очень срочным.

В заключение Шуленбург просил Тов. Молотова ответить на вопрос, который не содержится в телеграмме Риббентропа, но который явно вытекает из нее. В телеграмме, сказал Шуленбург, не сказано ничего о притязаниях Венгрии и Болгарии к Румынии. Шуленбург считает эти притязания обоснованными, но сомневается в своевременности их предъявления.

Тов. Молотов ответил, что Советскому правительству кажется, что основания у Венгрии и Болгарии для претензий к Румынии есть, но Советское правительство не может за них решить вопрос, являются ли их притязания срочными или они могут быть отложены. Постановка вопроса о Бессарабии и Буковине не связана с этими претензиями, и решение этого вопроса неотложно.

Шуленбург сообщил, что за время последней беседы с Тов. Молотовым уже трое из его коллег (послов других держав) спрашивали его о постановке Советским Союзом вопроса о Бессарабии. Шуленбург сказал, что он отрицал наличие постановки этого вопроса и что 22 июня он на свой вопрос румынскому посланнику Давидеску, ведутся ли по этому вопросу какие-нибудь переговоры в Бухаресте, получил отрицательный ответ.

Тов. Молотов сказал, что Советское правительство не хотело начинать переговоры, не информировав предварительно Германское правительство.

Поэтому Советское правительство и говорит о срочности этого вопроса [55]. Шуленбург заверил Молотова в том, что он сообщит Риббентропу о передаче ответа Германского правительства Советскому правительству и еще раз укажет на спешность дела.

В конце беседы Шуленбург, передавая Тов. Молотову памятную записку о германских судах в Иоканьгской бухте (приложение № 2), просил Тов. Молотова оказать содействие в их ремонте в Мурманске[18].

Тов. Молотов ответил, что этот вопрос может быть разрешен в ближайшем будущем и ответ будет сообщен Шуленбургу[19].

АВП РФ. Ф.06. Оп.2. П. 15. Д. 155. Лл. 1–5. Машинопись, заверенная копия.

26 июня 1940 г.

Поблагодарив Тов. Молотова за предоставленный ему прием, Криппс вручил копии верительной грамоты на себя и отзывной грамоты на Сиидса.

Далее Криппс сообщил, что он пришел по одному весьма конфиденциальному вопросу, который изложен в записке, написанной на русском языке от руки секретарем Британского посольства. Вручив упомянутую записку и выждав, пока Тов. Молотов прочтет последнюю, Криппс сообщил, что далее он не будет задерживать Тов. Молотова и второстепенные вопросы разрешит в другой раз.

Тов. Молотов ответил, что поставленный Криппсом вопрос должен быть рассмотрен, после чего послу будет сообщено решение.

На беседе присутствовал 3-й секретарь посольства Дэнлоп.

АВП РФ. Ф.06. Оп.2. П.2. Д. 146. Л.42. Машинопись, заверенная копия.

ПРИЛОЖЕНИЕ. Записка Британского посольства

«Я получил инструкции от своего правительства добиваться этого немедленного приема у Вас с тем, чтобы поставить Вас в известность, что я получил весьма важное послание от Министра-Президента Великобритании на имя г-на Сталина и мне поручено далее запросить у Вас, г. председатель, может ли мне быть дана возможность передать в самое ближайшее время послание Министра-Президента г-ну Сталину лично, ввиду того, что я не в праве передать его каким-либо другим способом. [56]

Я, конечно, счел бы своей личной обязанностью по отношению к Вам тотчас же по налаживании передачи послания указанным мной способом сообщить Вам заранее содержание его.

Я вполне признаю, что выраженная мною просьба является крайне незаурядной, но обстоятельства нашего времени таковы, что Министр-Президент Великобритании счел необходимым в интересах своей собственной страны и, как он полагает, также в интересах СССР избрать этот крайне исключительный путь, направленный к тому, чтобы г. Сталин и Вы имели бы перед глазами полное и откровенное изложение политики Великобритании.

Мне хотелось бы прибавить, что, на мой взгляд, было бы крайне нежелательно, чтобы дело об этом послании было как-нибудь оглашено, и я со своей стороны позабочусь о том, чтобы соблюсти об этом тайну.

Без сомнения, г. Председатель, при обсуждении способа передачи послания это будет в числе пунктов, которым Вами будет уделено внимание.

Если я получу в какое-либо время сообщение от Вас, что я могу принести с собой документы, о которых шла речь, в известное место и в известный час, то я заключу из этого, что Вы наладили передачу мной послания Министра-Президента г-ну Сталину в указанные час и место и что я буду иметь возможность предварительно, до передачи послания, ознакомить Вас с его содержанием. Я привезу с собой оригинальное послание на английском языке, равно как сделанный без ручательства перевод его на русский язык, каковой, я надеюсь, будет вполне точным.

Я вполне понимаю, что Вы не в состоянии дать мне тотчас же ответ на мою просьбу, ибо Вам потребуется время на обсуждение таковой, но я Вас очень попрошу не отказать считаться с тем, что время не терпит и что мое правительство считает передачу послания вопросом крайне срочным и важным».

АВП РФ. Ф.06. Оп.2. П. 10. Д. 100. Лл.4–7. Подлинник, стиль и орфография сохранены. Имеется помета: «Особый секретный архив. В.М [олотов].».

№ 18

26 июня 1940 г.

2 — Вопросы Наркомата обороны СССР Утвердить: т. Мазунова В. В. - военным атташе в Италии; т. Ляхтерева Н. Г. - военным атташе в Венгрии; т. Савко В. В. помощником военного атташе в Италии; т. Хлопова В. Е. - помощником военного атташе в Германии; т. Бодрова И. П. - помощником военного атташе по авиации в Италии, освободив от этой работы т. Черняева Н. В.; т. Подушкина В. И. секретарем военного атташе в Италии.

РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп.3, Д. 1025. Л. 1. Машинопись, незаверенная копия

[57]

№ 18

25-26 июня 1940 г.

О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и из учреждений.

4. Утвердить проект Обращения ВЦСПС ко всем рабочим и работницам, инженерам, техникам и служащим, ко всем членам профессиональных союзов (см. приложение 1).

5. Утвердить проект Указа Президиума Верховного Совета СССР о переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и из учреждений (см. приложение 2).

РЦХИДНИ. Ф.17. Оп. З. Д. 1025. Лл. 1–2. Машинопись, заверенная копия.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1. Обращение Всесоюзного Центрального Совета Профессиональных Союзов ко всем рабочим и работницам, инженерам, техникам и служащим, ко всем членам профессиональных союзов

Товарищи! Капиталистический мир вновь потрясен мировой войной.

Вторая империалистическая война уже захватила в свою орбиту больше половины населения земного шара. Во всем капиталистическом мире — в Европе и Азии, Америке, Африке и Австралии — промышленность, транспорт, сельское хозяйство целиком подчинены интересам войны. До отказа завинчен пресс капиталистической эксплуатации, рабочий работает по 10–12 и больше часов в сутки, отменены все воскресные и праздничные дни. Путем такой всеобщей военизации хозяйства империалистические государства колоссально повысили производство всех видов вооружения. Таким образом, возросла военная опасность для нашей страны; международная обстановка стала чревата неожиданностями.

В этих условиях наша страна, верная политике мира, обязана в интересах народов СССР еще больше усилить свою оборонную и хозяйственную мощь. Наша страна не может быть менее подготовлена в производстве предметов вооружения и других необходимых товаров, чем капиталистические страны.