В это время большевики, как, впрочем, и другие русские политики, никак не ожидали такого быстрого и серьезного возрождения украинской нации. Ведь даже украинский язык они продолжали еще воспринимать как мужицкий диалект великорусского языка. Правда, сам Ленин некогда провозгласил право украинцев на самоопределение вплоть до отделения, полагавшееся им, как и другим народам бывшей Российской империи, но уже на 8-м съезде РКП/б/ (1919 г.) стал заявлять, что национальные чувства, возможно, и существовали когда-то на Украине, но теперь они выкорчеваны немцами и даже высказал вслух сомнение в том, что украинский язык есть действительно язык масс[22].
В партийной программе 1918 года черным по белому было сказано:
«Украина, Латвия, Литва и Белоруссия существуют в настоящее время как отдельные советские республики. Таким образом решен сейчас вопрос государственной структуры.
Но это ни в коей мере не значит, что Российская коммунистическая партия должна, в свою очередь, реорганизоваться как федерация независимых коммунистических партий.
Восьмой съезд РКП/б/ постановляет: должна быть одна централизованная коммунистическая партия с единым Центральным Комитетом… Все решения РКП/б/ и ее руководящих органов подлежат безоговорочному исполнению всеми отделениями партии, вне зависимости от их национального состава. Центральные комитеты украинских, латышских, литовских коммунистов пользуются правами региональных комитетов партии и полностью подчинены Центральному Комитету РКП/б/».
Через несколько лет, столкнувшись с тенденциями к неподчинению, Ленин писал:
«Украина – независимая республика, это очень хорошо, но в партийном отношении она иногда берет – как бы повежливее выразиться? – обход, и нам как-нибудь придется до них добраться, потому что там сидит народ хитрый, и ЦК – не скажу, что обманывают, но как-то немного отодвигаются от нас»[23].
Вслед за поражением Германии в ноябре 1918 года народное восстание на Украине против гетмана Скоропадского привело к восстановлению республики, и победивший Украинский Национальный союз учредил в Киеве Директорат во главе с Владимиром Винниченко, Симоном Петлюрой и другими.
В Москве в это время было принято решение не вмешиваться прямо в дела воссозданной народной республики, при условии, что Коммунистической партии Украины будет дана возможность действовать на ее территории легально. Ленин, по-видимому, не решился начинать новое вторжение на юг до конца года.
В военном отношении режим на Украине оказался очень слабым. Петлюра, военный министр Украины, ранее сумел организовать крупномасштабные крестьянские выступления против гетманской власти. Но когда национальное правительство было уже восстановлено и крестьяне просто разошлись по домам, то государство стало почти что беспомощным. У Петлюры не нашлось иного выхода, как предложить полномочия и деньги тем, кто был в состоянии собрать ему новую армию, и впоследствии этих новоявленных атаманов невозможно было остановить. Зачастую они превращались в местных военных диктаторов, вступали в сговор с противником и устраивали погромы.
По этой причине Украинской республике не удалось устоять перед возобновившимся в новом году наступлением советских сил, и 5 февраля 1919 года украинскому правительству опять пришлось покидать Киев и оставаться почти весь 1919 год на западе, в Каменец-Подольске. Одновременно Москва аннулировала свое прежнее признание независимости Украины. Но вследствие такого акта, как и по многим другим причинам, советская власть стала ненавистной местному населению. Новое большевистское правительство попыталось создать на месте дворянских поместий совхозы или колхозы, но 75 процентов выделенной для этого земли было самочинно захвачено крестьянами.
Этот второй советский период на Украине зиждился частично на надеждах Ленина (его речь от 22 октября 1918 года), что, мол, скоро разразится «всемирная пролетарская революция»[24]. В киевском советском правительстве на ролях министров сидело четверо русских и два украинца, главой правительства Украинской советской республики быт назначен Христиан Раковский (болгарин). Еще ранее он вел в Киеве переговоры от имени Ленина с гетманским правительством, после чего, вернувшись в Москву, написал серию статей, из которых следовало, что украинский национализм не более как причуда нескольких интеллектуалов, тогда как местные крестьяне хотят, чтобы с ними говорили только по-русски[25].
Известно и другое его заявление, сделанное в феврале 1919 года, о том, что признание украинского языка в качестве государственного на Украине было бы «реакционной» мерой, выгодной только кулакам и националистически настроенной интеллигенции[26].
* * *В любом случае Ленин постарался бы вернуть Украину в свою новую империю. Но сильным дополнительным моментом в этом его стремлении служило то обстоятельство, что он, подобно немцам в их отчаянной борьбе с Антантой, тоже считал богатства Украины жизненно важными для достижения победы над своими врагами. 11 февраля 1919 года Москва издала указ о безвозмездной конфискации всех «излишков» зерна, превышавших норму на душу крестьянского населения в размере 286 фунтов. В марте 1919 года Ленин потребовал сдачи уже 50 миллионов пудов зерна, чтобы большевики смогли удержаться у власти![27] Один украинский ученый, словам которого можно доверять, утверждает, что эта идея эволюционировала таким образом: у Ленина якобы первоначально был другой вариант – обратиться к крестьянству собственно русскому и осуществить там даже еще более обширную реквизицию. Но в итоге он все-таки предпочел переложить бремя хлебозаготовок на плечи иного народа.[28] Во всяком случае, на Украине результатом этих ленинских мер явились 93 мятежа в апреле 1919 года и 29 – в первой половине мая. С 1 по 19 июня мятежей было 6329. В целом же за короткий промежуток времени с апреля по июль имело место около 300 бунтов! Вместо запланированной для Украины добычи в размере 2 317 000 тонн зерна, большевикам пришлось удовольствоваться лишь 423 тысячами (в 1919 году).[29] Так что действие грозных коммунистических декретов едва ли в то время широко распространялось за пределы городов.
Наступающая Белая армия под командованием Деникина в августе 1919 года вновь выгнала большевиков с Украины, и тогда на западном берегу Днепра была восстановлена в конце того же, 19-го, года Украинская народная республика. 2 октября 1919 года Москва объявила о роспуске Второго украинского советского правительства (на сей раз распущен был также Украинский Центральный Комитет, который оказался ответственным за всяческие «националистические» отклонения). Это решение сопровождалось разными «противозаконными» оппозициями со стороны украинских коммунистов, и в декабре 1919 года Ленин добился принятия партией новой тактической линии. Она в основном сводилась к признанию национальных устремлений украинского народа, хотя собственно украинские коммунисты должны были и впредь остаться под строгим контролем Москвы.
Совершенно ясно, что такая важная перемена в тактике явилась результатом провала прежних методов насильственной централизации. На Десятом съезде Российской Коммунистической партии украинский коммунист В. Затонский сказал откровенно:
«Национальное движение вызвано к жизни революцией. Нужно прямо сказать, что мы не придали этому факту должною значения и не приняли необходимых мер. Это была грубейшая ошибка коммунистической партии, действовавшей на Украине… Мы не воспользовались усилением национального движения, которое было совершенно естественным в тот момент, когда широкие крестьянские массы пробудились к сознательной жизни. Мы пропустили момент, когда в этих массах проявилось совершенно естественное чувство уважения к самим себе, и крестьянин, который прежде с пренебрежением относился к своему происхождению и к своему мужицкому языку, поднял вдруг голову и начал требовать больше, чем требовал в царское время. Революция дала толчок культурному развитию, пробудила народ к широкому национальному движению, но нам не удалось направить это национальное движение в нужное русло, мы позволили ему пройти мимо, и оно пошло путем, где им руководила мелкобуржуазная интеллигенция и кулаки. Это была наша самая серьезная ошибка»[30].
Или, по словам еще одного известного украинского коммуниста Гринько, национальный фактор в 1919–1920 гг. был «оружием крестьянства, направленным против нас»[31].
Неудача первых двух советских попыток подчинить Украину была проанализирована в Москве, и последовал верный вывод, что украинская нация и украинский язык, действительно, являются важным фактором и что власть, которая нарочито игнорирует этот фактор, неизбежно будет рассматриваться местным населением как насильственно ему навязанная, а потому враждебная.
