Благодаря вот таким коллекционерам прошлого и сохранилась в памяти людей история самих спичек. В отношении того, как они появились, мнения расходятся. Многие страны считают себя родиной спичек, называется и различное время их появления. Но если судить по документальным материалам, то сохранившаяся этикетка свидетельствует, что первые «чиркающие» спички появились в Англии, а изобрел их аптекарь Джон Валкер. Первые «безопасные» спички, примерно такие, какими мы сейчас пользуемся в обиходе, были продемонстрированы на Всемирной выставке в Париже в 1855 году.
В России первая спичечная фабрика была основана в 1837 году, а первые «безопасные» спички стали изготавливать спустя сорок лет в деревне Хотитово Новгородской губернии. Развитие спичечной промышленности породило конкуренцию, а это привело к тому, что фабриканты, стремясь привлечь покупателя к своей продукции, вынуждены были заботиться не только о качестве «огненных палочек», но и о внешнем виде коробков. Появились красивые этикетки, что и породило их собирательство.
Советские спичечные этикетки, как и марки, стали своеобразной летописью нашей жизни. Многие из них представляют значительный исторический интерес. Вот передо мной этикетка, выпущенная сорок лет назад. На ней изображен распластавший крылья самолет, но вместо пропеллера сжатый кулак. Примечательно появление этого рисунка, воспроизводившего популярный в те годы значок. Его носили те, кто сделал взнос на создание красной эскадрильи самолетов под названием «Ультиматум». Это был ответ рабочих и крестьян Страны Советов на необоснованные политические и экономические требования, предъявленные Советскому Союзу английским правительством в 1923 году. Эти требования, сформулированные в так называемой ноте лорда Керзона, были отвергнуты советским правительством. По стране прокатилась волна митингов. Перед лицом империалистических провокаций советские люди принялись крепить обороноспособность нашей Родины. В том числе решили на свои добровольные взносы построить экскадрилью боевых самолетов. Было построено две.
Вот о чем напоминает простая спичечная этикетка…
Вы зажигаете спичку и машинально кладете коробку в карман. Иногда от нечего делать рассматриваете на этикетках изображения архитектурных памятников, скульптурных произведений, предупреждения о возможности возникновения пожара, призыв собирать лекарственные травы. Эти призывы и предупреждения порой находят отклик у вас, но вообще к рисункам на спичечных коробках вы остаетесь зачастую равнодушными. А ведь из них можно составить интересную коллекцию.
У Якова Исааковича Иткинда, алма–атинского коллекционера, около семидесяти тысяч этикеток — это самая крупная коллекция в нашей республике. Какие государства только не представлены в ней — Польша, Венгрия, ГДР, Голландия, Япония, Индия, Франция… Здесь и ходовые этикетки, и выпущенные специальными сериями. Последние отличаются высоким полиграфическим мастерством, филигранной тонкостью художественного исполнения. Этикетки–ветераны, побывавшие не в одних руках, и новенькие, словно только что отпечатанные. Одна из первых русских этикеток 1840 года, выпущенная на знаменитой в те времена спичечной фабрике купца Лапшина. Серенькая, невзрачная, но очень редкая. Другая с изображением быка и царского герба получила Золотую медаль на Нижегородской международной выставке в 1897 году. События первых лет революции, гражданской войны, годов довоенных пятилеток, Великой Отечественной войны, освоение человеком космоса — вся история советского государства отражена на этикетках.
Многие из них стали уникальными. Например, спичечная этикетка, посвященная спасению челюскинцев, героям–покорителям Северного полюса, могла бы стать гордостью любой коллекции.
Яков Исаакович обменивается этикетками с коллекционерами многих стран и из разных городов нашей страны. Интересны серии этикеток и буклетов, присланные ему из Бельгии: «Короли и президенты», «Великие писатели мира», «Выдающиеся композиторы», «Герои сказок Диснея», «Солдаты всех эпох и всех родов войск». Своеобразную галерею в миниатюре представляет собой эффектная, великолепная по цвету серия женских портретов из собрания короля Людовика Первого. Несколько серий посвящено футбольному чемпионату мира, проходившему в Чили в 1962 году. Любой мальчишка, мечтающий стать моряком, нашел бы в коллекции богатейшие сокровища: венгерскую серию этикеток «Галеры и корабли», финскую — «Парусные суда», две голландские серии — «История парусного флота» и «Современные пассажирские лайнеры». Нашли себе место в коллекции и «прадеды» нашего современного автомобиля. Конка, кабриолет, первые форды — все они ушли в далекую историю.
Много этикеток у Иткинда видовых с изображением различных животных, птиц, рыб, цветов — их больше всего выпущено в Индии, Китае, Индонезии, Японии. Особенно впечатляют своим графическим мастерством японские этикетки. Они сделаны с удивительным вкусом. Здесь и реклама, и виды исторических памятников, и репродукции с картин мастеров японской живописи. Немало в коллекции этикеток в веселом, юмористическом жанре. Многие из них выпущены в ГДР.
Спичечные этикетки, говорит Иткинд, могут рассказать о многом. Рассматривая, например, испанскую серию «Старинные замки», словно путешествуешь по средневековой Испании, знакомишься с ее архитектурой. Или, будучи знакомым с Отечественной войной 1812 года по Лермонтову и Льву Толстому, на этикетках воочию видишь, что представляли собой тогдашние солдаты, офицеры, гусары, драгуны. Рассматривать все это можно часами. Филлумения — увлекательнейшее занятие…
Следующее наше знакомство — филокартисты. Это собиратели почтовых открыток. Художественные открытки, пожалуй, одно из самых массовых, самых многотиражных изданий печатной продукции. Сейчас в нашей стране выпускается каждый год свыше миллиарда открыток. Каждый день выходит двадцать новых открыток с самыми различными рисунками и сюжетами. Можете теперь представить, какое это обширнейшее поле для художественного коллекционирования. Пословица «Жизнь прожить—не поле перейти» в мире филокартистов недействительна, неприемлема, ибо, если представить себе, их «поле» деятельности, то десятка жизней человеческих не хватит, чтобы собрать на нем все изданное на нашей планете.
Ну, а знакомы ли вам филофонисты? Давайте расшифруем и этот мудреный на первый взгляд термин. Фило — по–гречески любовь. Филофония — любовь к звукам. Филофонисты — это те, кто коллекционирует «застывшие звуки», записанные на грампластинки и магнитофонные ленты.
Где–где, а в этом виде коллекционирования особенно тесно слились физика и лирика. Механическая звукозапись была изобретена в 1877 году французом Шарлем Кромоном. Первый звукозаписывающий аппарат—фонограф—сконструировал в том же году Томас Эдисон. Запись наносилась иглой с сапфировым наконечником на валик, обернутый оловянной фольгой или покрытый слоем воска. Один такой аппарат американский изобретатель подарил Льву Николаевичу Толстому. На нем и был навечно запечатлен голос великого русского писателя — была сделана уникальная запись беседы его с детьми крестьян Ясной Поляны.
В 1919 году с валика фонографа прозвучал голос Владимира Ильича Ленина.
Появление радио произвело настоящую революцию в мире звуков. На смену громоздким граммофонам пришли радиолы, а за ними магнитофоны. Радиолы и магнитофоны — непременная принадлежность коллекционеров «застывших звуков». А их, страстных любителей музыки и художественного слова, становится все больше и больше. В 1964 году при Московском городском обществе коллекционеров образовалась секция филофонистов. Работает она в Московском доме композитора.
В стенах этого дома часто звучат выставки–концерты. У московских филофонистов завязались тесные связи с их собратьями по хобби из ГДР, Чехословакии, Болгарии, Польши и других стран.
Есть собиратели других предметов: нумизматы собирают старинные, вышедшие из употребления монеты, бонисты — бумажные деньги, фалеристы — знаки отличия, значки. Небрежно выброшенный вами автобусный билет мог бы представить определенную ценность для какого–нибудь перидромофилиста — человека, коллекционирующего такие билеты. В свое время один неистовый поборник такого вида собирательства, выступая в печати, ратовал:
«Я, со своей стороны, обращаю внимание товарищей еще на один вид коллекционирования — трамвайных, автобусных и т. п. билетов. Оказывается, этот вид коллекционирования имеет своих сторонников и любителей за границей. Впервые я узнал об этом более 20 лет назад, когда один мой корреспондент в Австралии попросил меня выслать ему набор трамвайных билетов того города, где я жил в то время. Я не хочу вдаваться в красноречие, чтобы доказать право гражданства за собиранием трамвайных билетов. Скажу только, что их внешний вид, принципы оплаты проезда в трамвае, система контроля и пр. так разнообразны, что, по моему мнению, каждый отдел коммунального хозяйства должен был бы обладать коллекцией трамвайных билетов разных городов и государств, чтобы изо всего этого разнообразия выбрать то, что по местным условиям наиболее пригодно для данного города».
