Секрет! Но имя Весьма французское за ними… А я вот – хуже, чем воровка, Я, извините, полукровка.
Действительно, поэтесса указывает здесь на свои старообрядческо-еврейские корни: ее отец Анатолий Иванович Снегов (настоящая фамилия Корольков) родился в многодетной старообрядческой семье в Романове-Борисоглебске (сейчас – Тутаев) под Ярославлем, а мать, Софья Семеновна Бальзак, редактор и доцент МАМИ, происходила из еврейской семьи из Переяславля (Полтавская губерния) и была участницей трех революционных подполий.
Старообрядцы и евреи интересовали также известного русско-еврейского литератора, главного редактора газеты «Новое русское слово», личного секретаря Бунина Якова Цвибака (1902–1994), писавшего под псевдонимом Андрей Седых. В одной из своих журналистских книг под названием «Там, где была Россия» (1930) Яков Моисеевич подробно рассказывает об общении со старообрядцами Гребенщиковской общины в Риге. Отдельный раздел книги, посвященный поездке автора с депутатом латвийского сейма в деревню Борисовку, называется «У старообрядцев в Латгалии». По мнению депутата, именно там, в этой глухой старообрядческой деревне, можно было увидеть «настоящую Россию».
Обращался к старообрядческой теме и известный писатель еврейско-грузинского происхождения Григорий Чхартишвили 1 (р. 1956), более известный под псевдонимом Борис Акунин. Так, действие одной из его детективных историй «Перед концом света» (2007) проходит в старообрядческом селе Богомилове в конце XIX века. Главный герой Акунина, сыщик Эраст Фандорин, инкогнито едет в это село, чтобы посмотреть на быт местных старообрядцев. Один из персонажей произведения, Никифор Евпатьев, защищает поляка Алоизия Кохановского от нападок урядника, подозревавшего, что тот на самом деле не поляк, а еврей. Таким образом, местный старообрядец выступает своеобразным знатоком по вопросам еврейской ономастики и антропологии.
Проходит еврейская тема и в рассказах Семена Придорожного (р. 1951), писателя-старообрядца из села Кунича в Молдове. Один из них, «Исповедь старого еврея» (2008), посвящен довоенной дружбе между куничским евреем Хаймом и старообрядцем Лукой, ведущими совместный бизнес в Кишиневе. Хайм помогает старообрядцам отомстить за гибель одного из членов их общины румынским жандармам. В конце рассказа, уже в послевоенное время, Хайм проникновенно говорит старообрядцам:
Помню всё и всех. Хорошие люди, надежные. И правильно делаете, что веру свою не изменяете и не предаете. Держитесь так всегда и впредь. Еврейский народ вон две тысячи лет не имел родины, а теперь вот государство еврейское образовалось… Я очень уважаю вашу веру, преданность ей.
Как нам сообщил сам писатель, рассказ основан на реальных событиях.
СХОДСТВО МЕЖДУ ЕВРЕЯМИ И СТАРООБРЯДЦАМИ
Несмотря на то что евреи и старообрядцы – принципиально разные группы как в религиозном, так и в этническом отношении, даже при беглом знакомстве с ними можно заметить парадоксально схожие черты и особенности – как в обычаях и повседневной жизни, так и в отношении к ним государства и других национальных и конфессиональных меньшинств. К примеру, посетивший Россию в 1870 году английский путешественник и литератор Вильям Хепворт Диксон писал о старообрядцах следующее:
Старовера, строго соблюдающего традиции, можно отличить по внешнему виду, подобно мусульманину или еврею… Суровый старовер вынужден жить отдельно, подобно тому как живут иудеи или парсы… Он не может пить из кувшина, к которому прикоснулись уста чужака. По его мнению, ложная вера загрязняет душу и тело человека; и когда он собирается в путешествие, он, подобно иудею, мучим страхом загрязнить себя.
Социолог Денис Подвойский в работе «Старообрядцы, иноверцы и русский капитализм» (2001) предлагал сравнивать отношение к торговле у старообрядцев и евреев и считал, что
положение, которое занимали раскольники в социальной структуре российского общества, можно сравнить (в определенном аспекте) с положением евреев в европейских христианских государствах эпохи Средневековья.
На наш взгляд, особенно примечательным является тот факт, что на территории Латгалии старообрядцев часто называли и называют «белые жиды» или «белые евреи». На вопросы о причинах появления подобного экзоэтнонима респонденты обычно говорили о том, что старообрядцы похожи на евреев своей «упертостью», замкнутостью и истовостью в вере. Один из них утверждал, что «староверы – это белые евреи, а те евреи – черные» (имея в виду евреев-ашкеназов). Другой говорил о том, что ортодоксальные евреи – это как староверы у русских. Подобного рода утверждения можно встретить на территории Латгалии (да и других регионов совместного проживания евреев и старообрядцев) крайне часто. К примеру, исследователь Д. Расков в одной из поморских общин услышал такое сравнение: «Мы – русские евреи. Тоже по книгам живем, заглядываем в них, интерпретируем, и как там сказано, какая интерпретация возобладала, так и живем».
В городе Оргееве (Молдова) респонденты – и евреи и неевреи – утверждали, что ближе всех к евреям были именно старообрядцы-липоване. В паблике «Консерватория» социальной сети «ВКонтакте» в 2020 году была опубликована статья под заглавием «Русские „евреи“, или Старообрядческая этика и дух капитализма». Анонимный автор статьи утверждал, что старообрядцев гораздо корректнее сравнивать не с протестантами, как это часто делают, а с евреями; при этом, по его мнению, присущая и евреям и старообрядцам привычка действовать в умеренно враждебной среде порождала конкурентные преимущества. Действительно, в списке 30 богатейших предпринимателей России на 1914 год, опубликованном журналом Forbes, можно найти девять старообрядческих династий (Гарелины, Коноваловы, Красильщиковы, Морозовы, Рябушинские, Смирновы, Солдатенковы, Солодовниковы, Стахеевы) и четыре еврейские (Бродские, Гинцбурги, Каменки, Поляковы) – практически половину от всего списка! Вспомним также о том, что зажиточных старообрядческих купцов часто называли «русскими Ротшильдами».
Главный редактор старообрядческого журнала «Церковь» А. Антонов в 2010 году, выступая на презентации книги о В. Рябушинском, заявлял, что гонения со стороны советской власти объединяли верующих людей разных исповеданий, делали возможным «практический экуменизм в лучшем смысле». По его словам, евреи и старообрядцы могли хорошо понимать друг друга не только «из‐за гонимости» тех и других, но и благодаря близкому пониманию роли религиозного обряда: «обрядовое исповедничество» старообрядцев и исконное «отделение чистого от поганого» было сходным с почитанием обряда в иудейской среде.
Владимир Шамарин, старший наставник (настоятель) Невской
