Ознакомительная версия.
Подобная ситуация, вернее всего, сложилась и в России в 1764 году.
Надо было устроить провокацию. То есть найти человека, который попытается освободить Иоанна, думая, что это – воля сильных мира сего.
Но доехать до своей столицы пленный император не должен.
Документы молчат, но такой человек нашелся.
Звали его Василием Мировичем. Его дед был помощником гетмана Мазепы и вместе с ним был наказан. У Мировичей отобрали в казну богатое поместье.
Мирович был молод, озлоблен и полагал, что Екатерина и ее помощники виновны и в его бедах, и в бедах Украины.
И вот такого человека назначают офицером в караульную команду Шлиссельбургской крепости. Нет, он не охраняет саму камеру императора, а всего лишь стережет территорию.
А самого Иоанна бессменно охраняли два обер-офицера, Власьев и Чекин, которые жили рядом с камерой императора и должны были глаз с него не спускать ни днем, ни ночью.
Пока шли поиски подходящего «бунтовщика», чем, по некоторым сведениям, занимался некий Теплов, человек грубый и жестокий, Власьеву с товарищем пришел срок увольняться со службы. Но приближенный Екатерины Панин, судя по документам, вызвал офицеров к себе и дал по тысяче рублей каждому взамен обещания служить и дальше возле камеры Иоанна. Притом Панин попросил офицеров «потерпеть». И они терпели до 5 июля – полгода.
Связь с Мировичем держали через офицера Ушакова. Этот Ушаков, в частности, сообщил Мировичу, когда надо предпринять нападение на охрану императора, и велел ему ждать ночью двух шлюпок, которые должны будут взять на борт императора и его спасителей.
И вот 4 июля все готово. В тот день загадочно исчезает Ушаков – посредник, знавший и Мировича, и Теплова, и всех организаторов похищения. Труп его нашли ночью. Без Ушакова, как посредника между Зимним дворцом и Мировичем, отыскать связи почти невозможно.
Но Мирович не знал, что основного свидетеля убрали.
Он верил в то, что за его спиной стоят тысячи недовольных, что его нападение на караул и освобождение Иоанна подготовлено большими силами. Он верил, что вернется в Петербург триумфатором!
По сигналу Мировича его команда выстроилась на небольшом крепостном плацу. Мирович произнес страстную речь о том, что российский трон попал в руки авантюристки, не имеющей на него прав, а законный император сидит в тюрьме.
Солдаты были подготовлены заранее и знали о таинственном узнике. Арестовав своего командира, они во главе с Мировичем кинулись на штурм тюрьмы. Охрана сражалась неохотно. Кому хочется помирать ради неизвестной цели? Тем более что команда Мировича выкатила пушку и направила ее на дверь каземата.
Дело решали секунды. Выстрели пушка секундой раньше, Власьев не успел бы отпереть камеру императора, а Чекин выхватить пистолет.
Император стоял у дверей. Он был напуган, он слышал выстрелы и не понимал, что они означают. Чекин выстрелил от двери прямо в голову Иоанну. Император упал и сразу умер. И буквально тут же в каземат ворвался Мирович с солдатами.
Но было поздно – они освободили труп.
Когда же Мирович хотел расстрелять офицеров, убивших императора, те показали ему грамоту 50-го года с приказом убить узника, если его захотят освободить.
И Мирович сдался. Тем более что помощи извне он так и не дождался.
Суд над Мировичем длился два с небольшим месяца. Барон Черкасов, один из судей, в своей речи сказал: «Мне невероятно, что Мирович не имел сообщников в своем злом умысле, кроме Аполлона Ушакова». Но никто на эти слова внимания не обратил.
Мировича казнили 14 сентября. И он до самого последнего мгновения улыбался и был спокоен. Он был убежден в том, что власти притворяются. Ему же обещали жизнь и даже свободу.
Есть теория, что Мирович был не столько российским, сколько прусским агентом.
Но вернее всего, дело ограничилось Зимним дворцом. Екатерине был нужен мертвый император.
КАК МЕТЕОР НА ВЕЧЕРНЕМ НЕБЕ… КНЯЖНА ТАРАКАНОВА
Бывают художники, которые прославились одной картиной. Чаще всего они неизвестны за пределами своей страны, но на родине репродукции их единственной картины приводятся во всех учебниках и даже на конфетных коробках. Был такой художник Пуки- рев. Написал он картину «Неравный брак», где изобразил себя в глубокой печали на свадьбе молоденькой своей подружки, которую выдали за глубокого старика. К таким же художникам относится и Флавицкий. Он написал большое и очень трогательное полотно «Смерть княжны Таракановой». Может, помните? Прекрасная молодая женщина заточена в тюремном подвале. За окном наводнение. Холодная вода хлещет в камеру. Спасаясь от нее, женщина стоит на кровати, прижавшись спиной к каменной стене. А крысы, которые тоже боятся утонуть, лезут к ней на кровать. Страшная картина!
Загадочная картина. Сейчас я постараюсь вам объяснить, в чем загадка и неправда этого полотна.
Я уже рассказывал о том, как узурпаторши XVIII века Елизавета и Екатерина, свергнувшие законных государей России, боялись за свой трон и за саму свою жизнь. Они понимали, что если ты поступаешь дурно с человеком, то другой человек может поступить с тобой еще хуже. И Елизавете и Екатерине всю жизнь мерещились заговоры, всю жизнь они никому не доверяли. Екатерина трепетала даже перед собственным сыном Павлом, который имел право выгнать ее из Зимнего дворца.
Благие пожелания превратить Россию в европейскую державу, где царит уважение к человеку, в царство закона и даже демократии, вылились у Екатерины в созыв комиссии по составлению Нового уложения. Это был первый русский парламент.
Но судьба словно испытывала серьезность намерений императрицы. Совершается попытка освобождения Иоанна Антоновича, которого приходится убить. Так что после 1764 года Екатерина стала дважды убийцей. Сначала погиб ее муж, Петр III, а потом Иоанн Антонович. Где еще в истории человечества вы отыщете столь страшную женщину – убийцу двух императоров? И все же Екатерину все славили, как просвещенную и добрую Царицу. Она даже пьесы писала и сказки для внуков…
А тут появился еще один опасный «император». Казак Пугачев объявил себя спасшимся Петром III. И вдруг оказалось, что любящий Екатерину народ не так уж сильно ее любит. За Пугачевым пошли десятки тысяч казаков и крестьян. Зашатался трон.
Екатерина испугалась так, что страха хватило до конца жизни. То, что случилось в 1773 году, изменило не только политику императрицы, но и ее понимание России.
Все время быть настороже!
Никому не верить!
Уничтожать всех, кто хочет отобрать у нее власть! Или хотя бы говорит об этом вслух.
Именно этим страхом и объясняется ненависть, которую питала Екатерина к Елизавете Таракановой, женщине, никогда даже не слышавшей фамилии Таракановой.
Именно этим можно объяснить, почему охота за таинственной авантюристкой стала для России государственным делом.
Со времен охоты за Алексеем, сыном Петра, которого отец приказал любой ценой вытащить из Европы на родину, подобной операции Россия не проводила. Но тогда речь шла о настоящем наследнике престола и возможном сопернике Петра. Теперь же охотились неизвестно за кем.
Вся карьера прекрасной принцессы Володимер уместилась в три года. А они как раз наложились на годы крестьянской войны в России и годы безумного страха императрицы.
Впервые таинственная незнакомка появилась в Париже осенью 1772 года. Представлялась она по-разному. Словно пробовала разные биографии и легенды, чтобы понять, какая лучше подойдет.
Чаще всего она называла себя султаншей Али Эметти.
Возникнув из небытия, она сразу же вспыхнула яркой звездой парижского света.
Своим гостям она рассказывала, что по национальности она черкешенка, но ее фантастически богатый дядя живет в Персии и со дня на день намерен помереть, чтобы оставить ей громадное состояние.
Было ей чуть больше двадцати лет, хотя насколько больше, так никто и не узнал. Главным, но не единственным достоинством Али Эметти, которая вскоре решила изменить имя на Элеонору, была ее красота. Граф Валишевский писал о ней: «Она юна, прекрасна и удивительно грациозна. У нее пепельные волосы… цвет глаз постоянно меняется – они то синие, то иссиня-черные, что придает ее лицу загадочность и мечтательность, и кажется, будто вся она соткана из грез. У нее благородные манеры, похоже, что она получила прекрасное воспитание». Другой современник вторит Валишевскому: «Она очень хорошо сотворена Богом, и, если бы не немного косые глаза, она могла бы соперничать с настоящими красавицами».
Соперничать ей не приходилось, потому что в Париже она уже всех затмила. Ведь вполне достоверный и совсем не влюбленный в нее свидетель, фельдмаршал князь Голицын, признавал: «У нее живой ум, она обладает широкими познаниями, свободно владеет французским и немецким и говорит на них без всякого акцента. По ее словам, эту удивительную способность к языкам она открыла в себе, когда странствовала по разным странам. За довольно короткий срок ей удалось выучить английский и итальянский, а будучи в Персии, она выучилась говорить по-персидски и по-арабски».
Ознакомительная версия.
