Роман Данковцев, радист взвода управления штаба артиллерии полка, гвардии сержант:
– Какую-то высотку брали, и на корректировку огня должен был ехать взводный второй минроты со своим связистом, а тут к штабу артиллерии как раз генерал Шаманов прилетел на вертолете. Он сначала вызвал к себе командира полка Юдина – тот был на КНП, а потом взял из нашего полка разведчика, связиста, начальника артиллерии со мной, начальника инженерной службы, и все поехали на передовую. Тогда еще 500–600 метров прошли бы, и могли не вернуться – запоролись почти на самую передовую…
«Готовьте загранпаспорта…»
Виталий Заврайский:
– Моя рота была назначена в авангард батальона, и поэтому мы совершали передвижение первыми. Граница с Чечней была обозначена тремя рвами. В момент пересечения этих рвов боевики вышли с нами на связь и сказали, чтобы мы приготовили загранпаспорта, что они якобы будут ставить визу на въезд. Потом мы долго совершали марш, все были напряжены до предела. Прибыли на кошару – населенный пункт в три дома. В районе кошары заняли оборону по всем требованиям Боевого устава. Мой командно-наблюдательный пункт располагался на определенном расстоянии от основного боевого порядка роты. Принялись окапываться: пехота отрывала окопы, экипажи боевых машин отрывали окопы для боевых машин. К наступлению сумерек все окопались.
Поздно вечером поступил доклад от командира правофлангового взвода, что с фронта метрах с двухсот подъехала какая-то машина, на их запрос ракетой «свой – чужой» не ответили. Я доложил об этом командиру батальона, на что он мне ответил: «Действовать по обстановке». Чуть позже в правофланговом взводе открылась стрельба. Я сразу же запросил командира взвода, он мне ответил, что по ним открыли огонь из этой грузовой машины. Потом командир центрального взвода доложил, что перед ними в одном километре обнаружено какое-то непонятное движение. Такая же картина и в другом взводе. Итог был таков: вся моя рота по распоряжению командира батальона открыла огонь по автомобилям и живой силе противника. Артиллерия полка начала свою работу – вешала свечки и работала по указанным целям.
Бой закончился около трех часов ночи. В соседней роте был один «трехсотый» (раненый. – Авт.).
Наутро нас, командиров, вызвали на командный пункт дивизии, где были сверены наши карты. И оказалось, что передний край моей роты на моей же карте реально с местностью не совпадает с картой комбата, а с полковой картой расхождение еще больше. Вот и получилось, что снаряды артиллерии полка ложились в ста метрах от боевого порядка моего левофлангового взвода. За этот случай все были жестоко наказаны и сделали для себя вывод на всю оставшуюся жизнь, так как в боевой обстановке эти расхождения могут оказаться большими потерями боевых товарищей!
«Противник где-то рядом…»
Александр Цыбаев, зам. командира 3-й мотострелковой роты по воспитательной работе, гвардии лейтенант:
– В Ставропольском крае, в выжидательном районе, командование собрало на инструктаж замов командиров рот по воспитательной работе и поставило нам задачу: говорить солдатам, что вторжения в Чечню не будет. Наверное, это была какая-то игра, чтобы ввести противника в заблуждение.
Под утро командир нашей роты гвардии старший лейтенант Александр Грошев получил приказ прибыть ему и мне на КНП полка. Там мы получили задачу: в боевом порядке роты выдвинуться в направлении населенного пункта Рубежное.
Старший лейтенант Грошев грамотно поставил задачи командирам взводов, и рота, развернувшись в линию машин, пошла вперед. Солдаты шли цепью, с автоматами наперевес, за ними – БМП. Проходили брошенные кошары, сопротивления противника не встречали. Так прошли несколько километров. Потом команда: «Встать. Окопаться!» БМП тоже окопали по башню… Сколько тогда солдаты перекидали земли…
Напротив расположения роты был лесной массив. В приборы ночного видения наши солдаты засекли, что из леса за нами ведется наблюдение. Командир роты сделал запрос в штаб батальона и получил разрешение открыть огонь. Дали ротой по лесу залп из пушек БМП. Снарядов не жалели… Серьезно тогда поработали.
Тогда первый раз увидел, как уверенно действуют командиры взводов нашей роты – лейтенанты Иван Цыкин, Сергей Галкин, Андрей Носов и сам командир роты Александр Грошев. Смотрел и поражался, как они умело командуют. Солдаты в роте обучены были хорошо.
Однажды наша рота вышла в зарослях на отдельно стоящий вагончик, в спешке брошенный боевиками, где нашли еще не остывший чайник, какие-то продукты и много листовок. Прочитал пропагандистскую листовку противника – там было написано, как какой-то афганец с одним зарядом РПГ вышел один на один против русского танка. Поняли тогда, что противник где-то рядом и может проявить себя в любой момент.
Через несколько дней уже стояли на какой-то высоте в Надтеречном районе, на расстоянии примерно полтора километра наблюдатели заметили скопление джипов. Это явно противник, наблюдает за нашими колоннами. Командир роты связался по рации с комбатом, попросил разрешение открыть огонь по противнику. Командиры БМП и операторы-наводчики запрыгнули в башни, дали залп из пушек…
В эти же дни видел и нашу первую обгоревшую БМП, была она из первой роты. Сожгли ее выстрелом из ручного гранатомета или ПТУРСа.
В батальон привезли бронежилеты… Я получил их на всю роту у зам. по тылу батальона, развез по взводам. Бронежилеты были нового образца. Спину и грудь закрывали, а вот бока – нет. Потом один офицер из первой роты рассказывал, как погиб его солдат Ильясов: пуля снайпера попала ему в бок. Помню этого бойца, такой был хороший парень… Мы с Ваней Цыкиным проверяли эти броники выстрелами в упор. Пуля калибра 5,45 миллиметра не пробивала, 7,62 – тоже, а вот выстрел из СВД бронежилет раскалывал. Солдаты носили их неохотно. Мы, офицеры, требовали, чтобы все были в бронежилетах, так солдаты бронепластины вытаскивали, чтобы легче было ходить, приходилось проверять.
На ночь – боевое охранение обязательно, посменно.
С питанием сначала было нормально. Помню случай, что во второй взвод забыли привезти то ли воду, то ли продукты. Лейтенант Цыкин, случайно увидев тыловика-прапорщика из батальонного обоза, сказал ему: «Если ты не привезешь продукты, то буду по-другому с тобой разговаривать, по законам военного времени». В течение часа продукты в его взвод были доставлены.
ДокументыРаспоряжение по разведке № 01
Командирам 1 и 2 мсб. КП урочище Очекулай, лес. 29.09.99 г.
1. Противник мелкими группами отходит в направлении Бено-Юрт – Знаменское, оставляя диверсионно-разведывательные группы по пути следования наших войск.
2. Командир полка приказал: иметь в батальоне нештатный разведвзвод, в каждой роте – нештатное разведывательное отделение с задачей не допустить внезапного нападения противника.
А вот и первый серьезный бой…
Из Журнала боевых действий:
2 октября. В 14.00 полк батальонными колоннами по двум маршрутам начал выдвижение из занимаемого района в направлении н. п. Рубежное. К 16.30 2-й мсб достиг северной окраины н. п. Рубежное. Ровно в 16.35 по личному составу батальона, выдвигавшегося в направлении строений Рубежное для их осмотра, был открыт огонь личным составом НВФ с хорошо подготовленного рубежа обороны. В ответ батальоном был открыт огонь из всех видов оружия. Противник вел огонь из БТР-70, стоявшего в конце южной окраины, из снайперских винтовок, пулеметов, автоматов, гранатометов, из ЗУ. В 17.10 по вызову прибыло звено вертолетов огневой поддержки Ми-24. Авиация начала обрабатывать цели, указанные командиром полка на основании вызова командира полка через авианаводчика. Несмотря на это, противник упорно держал занимаемый рубеж. Личный состав 4-й и 6-й мср вынужден был по команде отходить. В 16.45 появились первые раненые бойцы. Противник снайперскими средствами наносил ранения нашим солдатам, параллельно не давал возможности вынести их из боя. Артдивизион методично и залпами вел огонь по вызовам. И. о. командира взвода 4-й мср ст. сержант Рудницкий С. В. получил ранение в ногу. От выноса с поля боя отказался и лежа продолжал управлять подразделением и контролировать огонь.
Что было за скупыми строчками документа…
«Противник слева – к бою!»
Сергей Булавинцев, командир 2-го мотострелкового батальона, гвардии капитан:
– Сначала шли в колонне. Задача была такая: расположиться перед Рубежным. Задачи брать его у нас не было. Разведка в Рубежное не входила. Дошла до определенного рубежа перед селом и получила команду «Стой!». Мы развернули колонну четвертой роты – я ее замыкал – и стали располагаться у виноградников. Село было в низинке. Стояла гробовая тишина. Настораживало, что из местных жителей никого не было видно. Тут боевики по нам и открыли огонь. Это было для нас неожиданным. Первые выстрелы – слышишь, как в тебя пуля летит, уворачиваешься от осколков подствольного гранатомета. Только дали команду «Противник слева – к бою!» – и все взвода как один приняли боевой порядок.
