апсиды; вместо мраморной облицовки нижние части стен были украшены фресками, в том числе и в апсиде, где были изображены святители [156]. Видимо, второй ктитор и мастера надеялись все же завершить мозаичное убранство алтаря, но не смогли.
В церкви свв. Апостолов в нижней части барабана, а также в нижних частях мозаик над карнизом в угловых компартиментах наоса также встречаются фресковые обрамления композиций и фигур, аналогичные тем, что известны в ранневизантийских памятниках. Интересно, что в некоторых местах эти полосы сделаны трехцветными (белый, черный, красный), имитируя мозаичные обрамления (Рис. 8). В отдельных случаях некоторые участки с черными линиями в мозаичных обрамлениях выполнены в технике фрески, что могло быть связано с нехваткой тессер черного цвета [157].
Еще один ансамбль с интересной комбинацией мозаик и фресок находится между Салониками и Константинополем: кафоликон монастыря Ватопед на Афоне, построенный в 80-е гг. X в. мастерами столичного круга [158]. От древнейшей мозаичной декорации кафоликона, выполненной около середины XI в., здесь сохранились фигуры архангела Гавриила и Богородицы, помещенные в вертикальных простенках над восточной парой колонн по сторонам от алтаря [159]. Известно монастырское предание, согласно которому эти изображения чудесным образом сохранились во время одного из пожаров в храме; имеются также свидетельства паломников о том, что в нартексе были мозаичные изображения Христа над входом, ктиторов и императоров [160]. В экзонартексе над входом в нартекс находится еще одна мозаичная композиция с изображением Деисуса и пространной надписью [161]. Автор надписи – монах Софроний – говорит, что разрушенное со временем украшение храма было обновлено стараниями игумена Иоанникия, сделавшего великолепные мозаики. Однако когда именно и какие мозаики были сделаны игуменом Иоанникием (вероятно, уже покойным ко времени исполнения Деисуса), – неизвестно, сведения из надписи интерпретируются исследователями по-разному. Мозаичный Деисус датируется по стилю рубежом ΧΙ-ΧΙΙ вв.
Как бы то ни было, ясно, что Благовещение и Деисус не представляли собой части единовременной сплошной мозаичной декорации, а были отдельными панно. Неизвестно, были ли в остальных сводах наоса одновременные или более ранние фрески. Во всяком случае, до сих пор не было найдено других фрагментов слоя штукатурки под фрески или мозаики, который можно было бы отнести к фазе, предшествующей росписям второй половины XII в. [162] От этой второй фазы сохранилось несколько отдельных фигур святых в разных местах в наосе и внешнем нартексе. Если бы до этого времени храм был полностью украшен мозаикой, ее пришлось бы сбивать, чтобы положить новую штукатурку для фресок, что кажется маловероятным. С другой стороны, вполне логично, что в наосе в технике мозаики было сделано именно Благовещение: храм посвящен этому празднику. Таким образом, остаются два возможных варианта: либо в храме были фрески, предшествующие или современные этой мозаике; либо работы по мозаичной декорации предполагалось продолжить, но по неизвестным причинам это не было сделано сразу, и мозаики были дополнены фресками лишь сто с лишним лет спустя.
Вероятно, во время одного из следующих обновлений монументальной декорации храма в 1311/1312 г. по сторонам от прохода из внешнего нартекса во внутренний под мозаичным Деисусом было сделано второе мозаичное Благовещение, а всё остальное пространство обоих нартексов и наоса расписано фресками, позднее не раз поновлявшимися [163]. Из этого можно заключить, что выделение сцены Благовещения мозаичной техникой и комбинация с фресками уже в начале XIV в. воспринимались как важная особенность именно этого храма, которую решили повторить. Данный случай представляет собой близкую аналогию киевским ансамблям (Успенскому собору Киево-Печерского монастыря, 1083–1089 гг., и собору Михайловского Златоверхого монастыря, ок. 1112 г.), в которых повторялась комбинация мозаик и фресок, аналогичная собору Св. Софии [164].
Недостаточная сохранность памятников не позволяет нам судить о том, насколько комбинация мозаик и фресок в одном интерьере была распространена в ранний и средневизантийский периоды в Константинополе. Из сведений источников складывается впечатление, что украшение сводов мозаикой, а стен – мраморной облицовкой было нормой [165]. И все же, по некоторым косвенным данным можно догадаться, что подобная комбинация практиковалась и в столице.
Широко распространенным явлением она должна была стать после отвоевания Константинополя в 1261 г. в ситуации массового восстановления разрушенных храмов при отсутствии достаточных средств. В качестве примера можно привести церковь монастыря Кириотиссы, где в XII–XIII вв. сосуществовали мозаики и фрески, по крайней мере, в периферийной зоне [166]. В раннепалеологовский период стремление воссоздать былое величие Константинополя подталкивало знатных ктиторов к выбору именно мозаичной техники для украшения храмов и монастырей [167], которая при этом нередко сочеталась с фреской. Самые известные примеры – монастыри Паммакаристос (Фетхие джами) и Хора (Кахрие джами). В первом, обновленном на средства Михаила Главы Тарханиота, сначала были выполнены фрески в обходе кафоликона, относимые исследователями к концу XIII в. После смерти ктитора по воле его вдовы к южной части обхода был пристроен парекклесион, в котором ок. 1310 г. были выполнены великолепные мозаики [168]. Во втором монастыре, обновленном по инициативе великого логофета Феодора Метохита в 1315–1321 г., в наосе и двух нартексах были сделаны мозаики, а затем написаны фрески в погребальном парекклесионе [169]. Позднее в парекклесионе и внешнем нартексе добавлялись аркосолии, украшенные фресками, а во внутреннем нартексе – погребение, оформленное мозаикой.
Изучением техники мозаики константинопольских ансамблей занимались специалисты Американского института [170]. Их исследования показали, что в Св. Софии, Фетхие и Кахрие джами мозаики делались с использованием трех слоев штукатурки, накладывавшихся друг на друга во влажном состоянии. По наиболее тонкому третьему слою влажной штукатурки делался подготовительный рисунок вроде подмалевка, намечавший не только основные контуры изображения, но и цвета разных участков будущей мозаичной кладки, часто достаточно детально. Этот окрашенный слой штукатурки виден во многих местах между тессерами или на тех участках, где тессеры выпали. Например, в Св. Софии в панно с Иоанном II Комнином (1118–1122) были видны разные цвета в лике и короне [171].
Интересные варианты комбинации мозаики и фрески были отмечены в парекклесионе Фетхие джами [172]. Здесь в некоторых случаях обе техники сочетались в одной фигуре: участки детально проработанного цветного подмалевка были выложены тессерами лишь частично или не выложены совсем. Так, у Иоанна Предтечи в виме полностью выложены мозаикой голова и одежда, ноги выложены частично, а кисти рук, тщательно выписанные в технике фрески, вообще не выложены тессерами (Рис. 9, 10). В образах св. Кирилла и Афанасия Александрийских кисти рук, написанные в технике фрески, также не были выложены тессерами. В изображении св. Климента Римского в жертвеннике фон, одежды, ноги и руки полностью выложены мозаикой. Лик выложен лишь частично (волосы, борода,
