Однако вслед за принятием решения о высадке в районе Тронхейма произошел ряд странных инцидентов. Командовать войсками было поручено способному военачальнику генералу Хотблеку, но через несколько часов после получения им в адмиралтействе инструктажа его нашли в бессознательном состоянии. Возможно, это был сердечный приступ. На следующий день назначили другого командующего. Он немедленно вылетел в Скапа-Флоу, но при посадке самолет врезался в землю.
Странные перемены во взглядах произошли в комитете начальников штабов и адмиралтействе. Они одобрили было план операции, однако на следующий день, испугавшись риска, выступили против него. И хотя Черчилль, возможно, предпочел бы сконцентрировать внимание на Нарвике, он был весьма огорчен тем, что комитет начальников резко изменил свое мнение.
На сей раз комитет начальников штабов решил усилить войска десанта в Намсусе и Ондальснесе для наступления на Тронхейм. Теоретически возможности представлялись хорошими: в этом районе находилось менее 2 тыс. немецких солдат, в то время как союзники высадили 13 тыс. человек. Однако предстояло покрыть большое расстояние, продвижение затруднял снег, а в преодолении препятствий союзные войска оказались менее способными, чем немцы. Продвижению к югу от Намсуса мешала угроза с тыла, возникшая вследствие высадки нескольких небольших немецких отрядов у входа в Тронхеймс-Фьорд при поддержке эсминца. Десант, высадившийся в Ондальснесе, вместо продвижения к северу на Тронхейм вскоре перешел к обороне, отражая натиск немецких войск, которые направлялись из Осло на север по долине Гудбранд. Поскольку английские войска постоянно подвергались налетам немецкой авиации, а сами не получали авиационной поддержки, командование решило эвакуировать десант. 1 и 2 мая обе десантные группы были эвакуированы, и, таким образом, немцы стали полностью контролировать южные и центральные районы Норвегии.
Теперь союзники сосредоточили свои усилия на овладении Нарвиком в основном по соображениям престижа, так как выйти к шведским железорудным месторождениям они не надеялись. Первый десант англичан в этом районе высадился 14 апреля, однако величайшая осторожность, какую проявлял генерал Маккези, исключила возможность быстрого наступления на Нарвик, хотя командующий объединенными силами в этом районе адмирал Корк настоятельно требовал решительных действий. Даже когда численность войск десанта достигла 20 тыс. человек, темпы продвижения англичан почти не увеличились. С другой стороны, 2 тыс. австрийских альпийских стрелков и примерно столько же моряков с немецких эсминцев под командованием опытного генерала Дитла оборонялись весьма умело. Англичане не сумели овладеть Нарвиком до 27 мая. Немцы же к этому времени глубоко вклинились на Западном фронте на территорию Франции, и последняя была уже на грани падения. 7 июня союзные силы были эвакуированы из Нарвика.
В решении скандинавской проблемы союзные правительства проявили чрезмерную агрессивность и полное отсутствие чувства времени, что принесло норвежскому народу лишь несчастье. Гитлер же, напротив, единственный раз проявил терпение и долго не наносил удара. Однако, приняв окончательное решение опередить западные державы, он не терял времени, и его войска быстрыми и решительными действиями в самые критические моменты в достаточной степени сумели компенсировать свою малочисленность.
10 мая 1940 года войска Гитлера прорвали оборону на Западе. Ход мировых событий изменился, что повлекло за собой далеко идущие последствия для будущего всех народов. Решающий акт драмы, потрясшей весь мир, начался 13 мая, когда танковые соединения Гудериана форсировали р. Маас у Седана.
10 мая беспокойный, энергичный Черчилль стал премьер-министром Великобритании, заменив на этом посту Чемберлена.
Немцы быстро расширили участок прорыва, и через образовавшуюся брешь хлынули немецкие танки. Неделю спустя они вышли к побережью Па-де-Кале и таким образом отрезали союзные армии в Бельгии. Эта катастрофа привела к падению Франции и изоляции Англии. И хотя Англии удалось удержаться за своей водной преградой, спасение пришло лишь после долгой мировой войны, в которую вылился затянувшийся конфликт. В конце концов усилиями Америки и России Гитлер был раздавлен.
После прорыва у Седана развал французского фронта стал неизбежным, а натиск гитлеровских войск неотразимым. И все же высшие офицеры германской армии мало верили в перспективы наступления, которое они начали против своего желания по настоянию Гитлера. В решающий момент Гитлер сам вдруг потерял веру в успех и приказал на два дня остановить наступление. Это случилось как раз тогда, когда оборона французской армии была прорвана и войска получили возможность беспрепятственно продвигаться вперед. Если бы французы сумели использовать эту передышку, то шансы Гитлера на успех резко бы пали.
И самое странное заключалось в том, что Гудериан, руководивший действиями ударной группировки, неожиданно был отстранен от командования.[23] Очевидно, высшее начальство стремилось поскорее затормозить темпы развития достигнутого им успеха. И если бы не «ошибка» Гудериана, осмелившегося наступать слишком стремительно, операция потерпела бы неудачу и события в мире развивались бы иначе.
Отнюдь не обладая тем огромным превосходством, какое им приписывали, гитлеровские армии на самом деле были значительно малочисленнее армии противника. И хотя решающую роль сыграли танки, Гитлер имел этих боевых машин меньше, чем противник, да и сами танки были у него хуже. Только в авиации Гитлер действительно обладал превосходством.
Более того, задача практически была решена лишь небольшой частью сил и раньше, чем вступили в дело основные силы немцев. Помимо авиации решающую роль сыграли десять танковых дивизий, одна парашютная и одна воздушно-десантная дивизии. А всего в атом районе Гитлер сосредоточил 135 дивизий.
Успех, достигнутый новым родом войск, был настолько ослепительным, что заслонил не только малочисленность использованных сил, но и угрозу поражения, висевшую над ними. Этого успеха немцы могли бы и не добиться, если бы не грубые ошибки союзников, возникшие вследствие преобладания устаревших, военно-теоретических взглядов. Но даже при всей недальновидности союзного руководства успех наступления в опасной степени зависел только от удачи и решительности Гудериана в использовании открывавшихся перед ним возможностей.
Битва за Францию — один из наиболее ярких примеров решающей роли новых взглядов, проводимых в жизнь энергичным исполнителем. Гудериан рассказывал, что еще задолго до войны он вынашивал идею глубокого стратегического прорыва силами самостоятельных танковых соединений с целью перерезать тыловые коммуникации армии противника. Энтузиаст развития бронетанковых войск, Гудериан понял потенциальные возможности этого рода войск, созданного после Первой Мировой войны на основе новых английских военно-теоретических взглядов. Многие высшие немецкие генералы относились к этим взглядам с таким же сомнением, как и английские и французские руководители, считая их неосуществимыми в боевых условиях. Однако, когда началась война, Гудериан улучил момент, чтобы, несмотря на сомнения своего высшего командования, реализовать потенциальные возможности нового рода войск. Эффект был поистине потрясающим.
Рис. 3. Падение ФранцииНемецкое наступление на Западном фронте началось с ошеломляющих успехов на правом фланге — с овладения ключевыми пунктами обороны нейтральных Бельгии и Голландии. Эти удары, нанесенные воздушно-десантными войсками, настолько приковали к себе внимание союзников, что на несколько дней отвлекли их от главного удара, который нацеливался через Арденны в самое сердце Франции.
Ранним утром 10 мая в столице Голландии Гааге и важном узле коммуникаций Роттердаме высадились воздушно-десантные войска. Одновременно немцы атаковали пограничные оборонительные позиции Голландии. Смятение и тревога, вызванные этим двойным ударом с фронта и тыла, усиливались угрозой нападения немецких военно-воздушных сил. Используя панику в рядах противника, немецкие танковые соединения прорвались на юге и на третий день вышли к Роттердаму, где высадился воздушный десант. Это произошло под самым носом у французской 7-й армии, которая направлялась на помощь голландцам. На пятый день голландцы капитулировали, хотя их основной фронт так и не был прорван. Угроза налетов немецкой авиации на густонаселенные города ускорила капитуляцию.
По численности немецкие войска значительно уступали противнику. Более того, решающий прорыв был осуществлен всего лишь одной 9-й танковой дивизией, единственной, которую немцы могли выделить для наступления в Голландии. На пути ее продвижения находилось множество каналов и широких рек, где можно было легко организовать оборону. Успех этой дивизии зависел главным образом от успеха воздушного десанта.
