Чувствуя себя потерянными, Тэд, радист, электрик и оружейник бродили по огромному стальному монстру. Их то и дело заносило в запретные места, которые охраняли грубые морские пехотинцы, они наталкивались на величественные фигуры в золотых нашивках, которые рычали на них. Это путешествие превратилось в настоящий кошмар. Когда они прижимались к переборкам, уступая дорогу, их тут же облаивали морские унтер-офицеры. Наконец они кое-как нашли свой крошечный склад, задраили дверь и без сил рухнули на скамейки, чтобы прийти в себя.
Таким было первое столкновение бывших механиков КВВС с Королевским Флотом. Но постепенно Тэд освоил тонкости корабельного распорядка. Он обнаружил, что механиком крана гидросамолета служит его старый знакомый. Он-то и познакомил Тэда с тонкостями морской службы. Хотя все равно оставались неприятные моменты, вроде необходимости пройти по вываленному выстрелу и спуститься в шлюпку, груженную присланными Тэду инструментами.
В 1938 году «Барэм» отправился в плавание по Средиземному морю. Он прибыл в Неаполь с дружеским визитом в тот самый день, когда Муссолини вторгся в Албанию. Линкор поспешно покинул Италию и отправился на соединение с флотом, который уже поднимал из погребов боевые снаряды.
В августе 1939 года они базировались в Александрии. Тэд очень волновался, потому что его жена, ожидавшая первого ребенка, застряла на Мальте. Единственными новостями, которые приходили с острова, были сообщения об эвакуации жен и семей военнослужащих. Тэд ужасно волновался и обратился за помощью к корабельному священнику.
Немного позднее капеллан вызвал его. Тэд стал отцом прелестной крикливой девочки, одной из первых детей военного времени. Тэд с товарищами обмыл это событие в кают-компании, и все решили окрестить ребенка на борту линкора, когда они придут на Мальту.
Крестины в конце концов состоялись, когда «Барэм» стоял у причала верфи в Гранд-Харборе. Дежурный катер забрал семью Юстанса и доставил ее на линкор через всю гавань.
Морские крестины всегда превращаются в особенную процедуру, и дочка Тэда не стала исключением. Для крещения использовалась чистая морская вода, которую набрали за пределами гавани. Она была налита в перевернутый корабельный колокол. На крестинах пел корабельный хор, и собралась целая толпа зрителей, чтобы посмотреть, как крестят дочку унтера КВВС. Когда корабль покидал гавань, жена Тэда стояла на молу и махала им вслед.
Вскоре они поняли, что война действительно началась. В Гибралтаре к ним присоединился французский линкор «Дюнкерк», и они стояли в повышенной готовности, пока в Южной Атлантике шла погоня за «Графом Шпее». После того как германский рейдер был затоплен собственной командой, «Барэм» отправился в Англию в сопровождении эсминцев «Дэйнти», «Диана», «Дачесс». Ему предстояли операции в северных водах.
Когда они входили в Клайд, произошла одна из тех страшных трагедий, которые обязательно приносит с собой война. Когда корабли в 3 часа ночи поднимались по реке в полной темноте, внезапно раздался громкий удар и скрежет. Затем «Барэм» весь содрогнулся, дав полный назад.
Моряки вылетели из коек, а наверху в лучах прожекторов увидели то, что сначала приняли за подводную лодку, на которой стоят несколько человек.
Но потом сообразили, что это перевернутый корпус эсминца «Дачесс». «Барэм» протаранил и перевернул его. Один или два иллюминатора еще находились над водой, и Тэд увидел отчаянно пытавшихся выбраться наружу.
Однако большая часть команды оказалась в ловушке, когда эсминец перевернулся, и спаслись всего 23 человека из 140, несмотря на все усилия команды «Барэма». Многие моряки линкора сами едва не утонули, ныряя до изнеможения в черную ледяную воду. Этот эпизод никто из них не забудет до конца жизни.
«Барэм» некоторое время провел в составе Арктического патруля, а потом вместе с «Рипалсом» повернул назад в порт. Но вот 28 декабря линкор встряхнуло сильнейшим взрывом, поднявшим столб воды. «Барэм» получил сильный крен, он был торпедирован подводной лодкой U-30. К счастью, линкор не затонул и 2 дня спустя дополз до Ливерпуля, сильно осев. Несколько отсеков были затоплены, а в корпусе зияла большая пробоина.
Этот эпизод остался одним из самых больших секретов Черчилля во время войны. Тэд Юстанс нарвался на неприятности, когда вскоре после этого ожидал в Ли-он-Соленте прибытия гидросамолета «Барэма», который команда прозвала «Мици». Юстанс раскрыл военную тайну, рассказав, почему он здесь.
Миссис Юстанс сумела вернуться в Англию с Мальты на самолете. После того как они провели вместе в Ли несколько счастливых дней, однажды утром Тэд увидел входящий в Солент «Арк Ройал». В тот же день в 11.00 он получил приказ поездом в 13.20 отправляться из Порстмута в Хатстон, базу морской авиации в Скапа Флоу.
Он прибыл туда во время воздушного налета, которые теперь стали регулярными. Гитлер вторгся в Скандинавию, и Люфтваффе заполучили аэродромы Дании и южной Норвегии. «Хейнкели» из Ставангера могли теперь бомбить английские морские базы так же легко, как атаковать наши экспедиционные силы в самой Норвегии.
Однако они были вынуждены прекратить свою работу, несмотря на то что имели больше сил и более совершенную организацию. Корабли союзников и самолеты ВСФ, действующие с авианосцев и аэродромов Оркнейских островов, помешали немцам наладить доставку войск и снабжение морем в центральную и северную Норвегию.
Когда Тэд Юстанс прибыл в Скапа Флоу, его зачислили в 803-ю эскадрилью «Скуа», действующую из Хатстона. Эта эскадрилья под командованием капитан-лейтенанта Лэси вместе с 800-й эскадрильей наносила удары по немецким кораблям и самолетам в норвежских водах. В самом начале кампании они потопили легкий крейсер «Кенигсберг», стоявший в Бергене, отважной атакой с пикирования. Затем в Скапа Флоу из Средиземного моря прибыли «Арк Ройал» и «Глориес». Эти 2 авианосца сразу отправились в Норвегию, захватив с собой «Скуа» из Хатстона. Это произошло 23 апреля.
Войска и флот союзников в фиордах и прибрежных водах Норвегии вели ожесточенную борьбу против превосходящих сил немцев. Однако немцы брали верх практически повсюду, и вскоре положение стало отчаянным. Противник лучше подготовился, имел более современную технику. К тому же немцы после захвата Дании бросили в Норвегию слишком много войск, не говоря уж о постоянной помощи со стороны «пятой колонны». Они разгромили нас и выиграли гонку в Норвегии, первыми захватив ее важные морские базы и получив доступ к шведской железной руде, которая вывозилась в Германию через порт Нарвик, расположенный в северной Норвегии.
Немцы стремительно пересекли Скагеррак и захватили Осло, столицу Норвегии. Затем они заняли Кристиансанд, Берген, Тронхейм, Нарвик. Великолепная авиабаза в Сат-вангере попала в ним в руки в полной исправности, и они начали использовать ее раньше, чем мы успели хоть как-то отреагировать. Люфтваффе быстро перебазировались туда, и вскоре немцы могли поднять в воздух до 400 бомбардировщиков.
Мы контратаковали весьма скромными силами. Лишь Королевский Флот набрал больше кораблей, чем имели немцы.
Наши эсминцы во главе с «Уорспайтом» уничтожили группу немецких эсминцев, которая доставила войска в Нарвик. После ожесточенной битвы в фиордах немецкие егеря оказались закупоренными в Нарвике. После этого в центральной Норвегии был высажен маленький десант, который должен был преградить дорогу немцам, стремительно наступавшим на север в направлении Тронхейма.
Шансов на это было ничуть не больше, чем у моськи, пытающейся остановить слона. Начать с того, что мы не имели ни малейшего представления, как высаживать с моря современную армию. Перед войной несколько энтузиастов сделали все, что только было возможно, однако они не встречали ни понимания, ни поддержки у властей. Поэтому теория десантных операций все еще находилась в зародыше.
Каким-то чудом мы все-таки добрались до Норвегии, хотя все было сделано не так, как нужно. Мы имели неподходящую технику, не те войска, посаженные на неприспособленные корабли. Мы доставили их не вовремя и не в то место, куда требовалось. Мы не имели надежных высадочных средств. Маленькое подразделение было высажено в Намсусе на северо-востоке и еще одно в Ондальснесе на юго-западе. Предполагалось, что они войдут в Тронхейм с двух направлений.
Это была глупейшая и совершенно напрасная надежда. Немцы имели там тысячи бомбардировщиков и истребителей, мы не имели ни одного. Впрочем, аэродромов для нашей авиации, даже появись она там каким-то чудом, все равно не было. Немцы об этом подумали заранее и с самого начала стали использовать в качестве взлетных полос замерзшие озера. Мы сделали напрасную попытку копировать эту методику, но было уже поздно.
Поэтому Люфтваффе свободно бомбили высаженные на берег войска союзников, и ничто не могло помешать немецким самолетам. Единственное, чем мы располагали в избытке, — это отвага, но сегодня этого уже было недостаточно. В результате мы потеряли много прекрасных солдат, и повинны в этом только наши собственные тупые генералы и близорукие политиканы.
