Клеопатра. Статуя из музея св. Марка в Венеции.
Возвращение Октавиана
В 29 г. до н. э. Октавиан, обратив Египет в римскую провинцию, вернулся в Рим и, по особенно счастливой случайности (счастливой и для него, и для государства), правил Римом 43 года, и умер 75-летним стариком, хотя смолоду не отличался ни особенной физической силой, ни особенным здоровьем. Это единовластие не было какой-нибудь особой формой правления, придуманной гениальным умом, навязанным посредством вооруженной силы или введенной каким-нибудь законодательным актом: это был просто новый порядок, подготовленный событиями последнего столетия, и теперь окончательно сложившийся в силу простой, естественной необходимости. Но большим счастьем и большой заслугой этого человека было то, что новый порядок был установлен им без всякого шума, с большой умеренностью и спокойствием, как нечто такое, что должно было совершиться само собой. Во время его правления было несколько заговоров, были кое-какие покушения на его жизнь; но, вообще говоря, он уже не встречал сопротивления.
Маленькая бронзовая монета Августа (семис).
АВЕРС. Голова Августа. Надпись по-латыни: «ИМПЕРАТОР ЦЕЗАРЬ».
РЕВЕРС. Орел; надпись «АВГУСТ».
Принципат Августа
Вначале он правил как консул, избранный в эту должность в пятый и шестой раз, разделяя власть с сотоварищами-консулами, им самим избранными. В 28 г. до н. э., по случаю народной переписи,[68] он побудил Марка Випсания Агриппу, чтобы тот в качестве сотоварища его по обязанности цензора с соблюдением всех законных формальностей провозгласил его председательствующим в сенате — princeps senatus, и с той поры большей частью под именем принципата и разумеют ту чрезвычайную власть, которую он соединял в своей особе.
Марк Випсаний Агриппа. Бюст из галереи Уффици во Флоренции.
Однако сам Октавиан ощущал потребность в ясно выраженной и вполне законной санкции своей власти: его желание исполнилось, когда в начале 27 г. до н. э. он задумал торжественно снять с себя и передать сенату и народу порученные ему полномочия, командование войском и управление провинциями, и — принял все это вновь на себя вследствие усиленных просьб, обращенных к нему всеми. При этом ему было подано наименование Августа (august — священный, величественный), которое облекло его полномочие известного рода святостью; и затем такое же мнимое отречение, за которым торжественное обновление его полномочий, вследствие единогласной просьбы сената и народа, повторялось через каждые 10 лет. Власть, сосредоточенная в руках Августа, по содержанию и объему была огромной, но она все же не была деспотической, и никому деспотической не представлялась. Август обладал умением пользоваться ею чрезвычайно умеренно и проявлять ее в формах, почти незаметных. Неизбежной основой его власти было, конечно, его положение во главе войска. Как «император» (т. е. главнокомандующий), он был главным начальником войска, легионов и вспомогательных войск, число которых в 16 г. до н. э. ограничивалось 250 тысячам человек — цифрой умеренной по отношению к громадности государства. Август и назначал, и сменял начальников над отдельными частями войска; все войска воздавали ему высшие почести; он руководил наборами и формировал отдельные отряды войск. При весьма продолжительной службе войско ежегодно нуждалось в пополнении, которое не превышало 20 тысяч человек; и этот состав покрывался большей частью лицами, добровольно изъявлявшими желание поступить на службу, которых привлекало хорошее содержание солдат и полное обеспечение на старости лет. Для службы в Риме и в Италии была образована гвардия — девять когорт, по тысячи человек каждая; из них только одна треть стояла в Риме, а остальные две трети были расположены гарнизонами в Италии. Личную стражу Августа составлял особый отряд, составленный из германцев. Флот, к развитию которого он прилагал похвальную заботливость, распадался на три эскадры, из которых для одной постоянным местом стоянки был порт Равенна, для другой — порт Мизены, для третьей — порт Форум Юлия.
Управление. Провинции
Перемены, произошедшие в управлении государством после того, как создалось это единовластие, особенно благоприятно отозвались на управлении провинциями, следовательно, на девяти десятых всего государства. В некоторой части 20 провинций, на которые государство было поделено, в важнейших, так называемых цезарских провинциях, сам Август числился наместником, и управлялись они его наместниками, т. е. чиновниками, им самим назначенными, ему лично ответственными, облеченными властью пропреторских легатов. Точно так же и в менее важных, сенатских провинциях, которые только формально состояли в управлении сената, с 23 г. до н. э. наместники стали получать определенное содержание из государственной казны, и таким образом был положен конец позорной системе хищений, которая была столь обычной во времена существования республики. Далее пребывание Августа в Галлии и Испании, в 27–24 гг. до н. э., имело величайшее значение для всего Запада; точно так же в 22–19 гг. до н. э. — Август на Востоке; а если что-нибудь задерживало его в Риме и он не мог лично ознакомиться с положением дел в той или иной местности, то он посылал туда лицо, близкое к нему, например Агриппу или кого-нибудь из родственников — из князей своего дома, если можно так выразиться. Римское влияние всюду утвердилось весьма многочисленными колониями, которые Август повсеместно основывал, а также тем условием, что Рим был теперь действительно столицей всемирного римского государства: в нем, как в центре, сходились все пути, пролегавшие от Рима во все стороны мира, и по этим путям правильно устроенная государственная почта разносила правительственные распоряжения к наместникам и поддерживала отношения путем непрерывной, сильно развитой деловой корреспонденции. Только теперь различные страны современного мира могли сознательно понять, что они были обязаны Риму: миром и спокойствием (pax et otium); вот почему именно в провинциях и стало быстро развиваться безусловное преклонение перед самодержавием, образовался даже целый культ его: всюду стали воздвигать святилища в честь Рима и Августа.
Алтарь Рима и Августа в Лионе.
Столица
Если так поднялось благосостояние в провинциях, то в такой же степени повысилось и значение столицы, и значение самой Италии, и все государство дивилось тому искусству, которое выказывал Октавиан в управлении центром государства. Новой и своеобразной особенностью единовластия было именно то, что оно соединяло в себе весьма серьезные задачи и принимало на себя труды самых различных республиканских должностей. Например, функции народного трибуна со всем национальным значением, чрезвычайной многосложной компетенцией и неопределенностью прав были переданы Октавиану. Он состоял членом всех высших жреческих коллегий, а в 12 г. до н. э., после кончины Лепида, принял на себя и должность «высшего жреца» (pontifex maximus), следовательно, важную обязанность наблюдения за богослужением и культом вообще.
Август в одежде великого понтифика. Статуя из Ватиканского музея.
С 31 по 23 гг. до н. э. он ежегодно заставлял избирать себя в консулы, и все управление велось на основании его эдиктов (указов). В какой бы области управления ни являлась потребность в особенном упорядочении дела или в чрезвычайных полномочиях, как например в распоряжении хлебными запасами, в управлении большими военными дорогами или же городскими водопроводами, — там он побуждал сенат и народ поручить ему эту чрезвычайную обязанность, хотя в то же время о диктатуре не было и помина, т. к. она в действительности, при новом порядке, правильном и законном, вовсе и не была нужна. Важно то, что и судебная власть состояла под его же высшим надзором; от него зависело указать инстанцию, которой следовало ведать тот или другой процесс: сам ли он займется его разбором, или сенату разбор предоставить, или обыкновенным судам, причем в последней инстанции являлась возможность апелляции к нему же, Цезарю, как к народному трибуну.
Сенат при Августе
В положении сената, уцелевшего несмотря ни на какие превратности с внешней и формальной стороны, не произошло никаких изменений. Уцелели также народные комиции. Цезарь в качестве princeps'a относился и к сенату, и к комициям очень внимательно: и если дважды в течение всего своего правления, в 29 и 18 гг. до н. э., он и подверг сенат очищению, то произвел это не из желания унизить сенат, а напротив, желая возвысить его значение удалением многих недостойных сочленов. Участие сената в законодательстве не уменьшилось, хотя конечно влияние, оказываемое им на управление, и должно было уступить место полновластию правителя, назначавшего представителей исполнительной власти. Притом же сенат по-прежнему остался рассадником высших сановников и составлял государственный совет главы государства, который при помощи небольшого числа избранных из его среды, подготавливал все доклады, подлежавшие внесению в ближайшее заседание сената.
