Для этой цели на зап. берегу р. УГРА в районе НОВ. МИХАЙЛОВКА, КЛЮЧИК, МОСЕЕНКИ, ЖАРЫ сосредотачиваются танки (сведения требуют проверки).
Вышедшие из окружения докладывают, что лично они танков не видели, но в деревнях КЛЮЧИК, НОВ. МИХАЙЛОВКА, МОСЕЕНКИ, ЖАРЫ слышится шум моторов (по звуку определяют, что в этих деревнях имеется большое количество танков). 25–26.04.42 наблюдали несколько парашютных десантов 10–15 человек, сброшенных в районе БОРИСЕНКИ.
Проходя по лесу зап. КОСАЯ ГОРА, установили, что в этом лесу противника очень немного, но на вост. опушке леса имеются завалы, проволока, пулеметы и автоматчики. При подходе к р. УГРА группа была обстреляна пулеметным огнем со стороны немцев и позже с нашей стороны, под воздействием чего большая часть группы вернулась обратно в лес, а три человека во главе с тов. МАЯЧЕНКОВОЙ остались на зап. берегу реки, куда им была подана лодка с вост. берега…
О генерал-лейтенанте ЕФРЕМОВЕ никто из вышедших сведений не имеет.
Майор ТУРАНТАЕВ»[467].
Несомненно, особый интерес представляет доклад старшего помощника начальника оперативного отдела штаба 33-й армии майора Толстикова Павла Федоровича, вышедшего из окружения 18 апреля 1942 года:
«Согласно приказу командарма № 027 для соединения с восточной группировкой части ударной западной группы 33 АРМИИ должны были к исходу дня 12.04.1942 года занять исходное положение в районе ШПЫРЕВО, ЖОЛОБОВО. Но 338 СД, выступив в ночь на 12.04.1942 года, к сроку на исходное положение не вышла, в результате чего наступление было отложено на 13.04.1942 года. В ночь с 13.04. на 14.04 части 160 и 338 СД начали марш в своих направлениях (по приказу № 027).
КОМАНДАРМ, ОФРОСИМОВ, ВЛАДИМИРОВ, КАМБУРГ, УШАКОВ, ОЛЕХВЕР, ЖОРОВ, ВОДОЛАЗОВ и Я шли в голове колонны главных сил 160 СД. Легкораненые двигались в колонне, а тяжелораненые на подвозах в хвосте колонны главных сил. Обозы раненых охранялись арьергардами дивизий. Ответственность за раненых была возложена на полковника САМСОНОВА, выполняющего обязанности зам. командующего по тылу. Я цифры раненых не помню, приблизительно тяжелораненых было человек 300. Арьергард западной группировки составляла 113 СД, усиленная подразделениями 160 и 338 СД. Материальная часть и спецмашины были разобраны и закопаны на участках дивизий. При подходе к дороге БЕЛЯЕВО — БУСЛАВА авангард колонны был встречен пулеметным и автоматным огнем из окопов у дороги. В результате боя противник был уничтожен, и колонна продолжала движение в направлении РОДНЯ, отм. 191.5.
Противник, подтянув силы из Беляево и Буслава, на рассвете 14.04 обрушился огнем на обозы, идущие за главными силами. В завязавшемся бою с арьергардами колонны противник уничтожил много состава 14.04.1942 года днем, в лесу восточнее РОДНЯ на поляне авангард был встречен огнем пулеметов и автоматов. Главные силы развернулись, сбили противника, после чего продолжали движение. В лесу севернее ШУМИХИНО в ночь с 14 на 15.04 боем уничтожили засады противника на дороге МАЛАЯ БУСЛАВА — СТАРОСЕЛЬЕ и продолжали движение лесом на Ключик. 16.04 утром вышли к высоте 191.6 (северо-западнее НОВ. МИХАЙЛОВКА).
Командарм с группой старшего ком. состава штарма был в середине колонны главных сил. Здесь командующий приказал мне выйти в голову колонны. Выйдя в голову колонны, перебежали вместе с ней дорогу КОБЕЛЕВО — КЛИМОВ ЗАВОД. Сосредоточились в лесу восточнее НОВ. МИХАЙЛОВКА, не встретив сопротивления противника. Всего перешло дорогу около 60 человек. Посланная назад для связи разведка сообщила, что колонна главных сил прошла по лесу севернее КЛЮЧИК. Я с группой пошел по лесу, вышел на свежую тропу и услышал стрельбу в направлении высоты 179.5 (на ЖАРЫ). Рассчитывая, что там ведет бой колонна главных сил, пошел туда. Подойдя к высоте с севера, встретил наших красноармейцев, сообщивших мне, что ЕФРЕМОВ здесь и наши ведут бой. Наша группа развернулась и начала наступать на высоту. В районе высоты был лагерь противника. В результате боя на высоте уничтожено до 60 солдат и офицеров противника. Далее наступали на МОСЕЕНКИ. Западнее МОСЕЕНКИ встретил начальника разведотдела штарма ГЛАДЧЕНКО и батальонного комиссара ФЕТИСОВА и выяснил, что здесь не главные силы западной группировки армии, а часть сил авангарда (подразделения 160 и 338 СД) с полковником КУЧИНЕВЫМ.
Часам к 16.00 16.04 мы овладели МОСЕЕНКИ, группа человек 15 наших бойцов ворвалась в ЖАРЫ, разогнали находившихся там немецких обозчиков, а потом были из ЖАРЫ выбиты. В МОСЕЕНКИ нами сожжен склад с боеприпасами. Под нажимом противника на МОСЕЕНКИ с запада наша группа пошла в лес восточнее, с наступлением темноты перешли поле и вошли в большой лес. Попытки в ночь с 16 на 17.04 и 17.04 перейти в направлении КРАСНЫЙ ОКТЯБРЬ, КРАСНАЯ ГОРКА отражались сильным пулеметным и автоматным огнем противника с берега реки СОБЖА. В ночь с 17 на 18.04 мы пошли по восточному скату высоты 180.5, лес южнее и вышли на южную окраину ПАВЛОВО. Вышло со мной 10 человек. С высоты 180,5 мне помогали идти красноармейцы. В ПАВЛОВО бойцы 238 СД 49 АРМИИ по распоряжению командира полка положили меня в землянку, где я пролежал день 18.04.1942 года.
Связь с ЕФРЕМОВЫМ потерял в лесу восточнее НОВ. МИХАЙЛОВКА 16.04.1942 г. Командарм и перечисленная выше группа командиров была здорова. Больше о них сведений не имею. Представителю 49 АРМИИ и оперуполномоченному 238 СД я сообщил о положении западной группировки 33 АРМИИ и данные о противнике, наблюдаемые мной на пути. Мною доставлены документы: подлинник боевого приказа № 027, боевая характеристика 160 СД, ключи кодировки карты, прогноз погоды, карта, личное оружие и автомат.
Майор ТОЛСТИКОВ П.Ф.»[468].
Краткое описание выхода из окружения военюриста 1 ранга заместителя военного прокурора 33-й армии Зельфы Александра Александровича:
«С получением приказа Главкома Западного направления о выходе из окружения путем прорыва вражеского кольца, 11.04.1942 года командармом-33 была поставлена боевая задача: войскам западной группировки прорвать вражеское кольцо окружения и соединиться с частями 43 АРМИИ. В это время командарм ЕФРЕМОВ со штабной группировкой численностью до 400 человек находился в деревне НАУМЕНКИ. В этой группе были товарищи ЕФРЕМОВ, КАМБУРГ, ОЛЕХВЕР, ТОЛСТИКОВ, ВОДОЛАЗОВ, КУЗНЕЦОВ, комендант со своим помощником, фамилию которого не помню, главный хирург ЖОРОВ, полковой комиссар ВЛАДИМИРОВ, генерал-майор ОФРОСИМОВ, полковник УШАКОВ, интендант группы ЦКЛОВЕР, начальник авиации п/п-к ГОНЧАРОВ, вет. врач ХОДАНОВИЧ, Я и другие командиры. Вооружение нашей группы — винтовки и около 10 шт. автоматов.
Из деревни НАУМЕНКИ мы вышли 11.04, а 12.04.1942 года были в ШПЫРЕВО. 13.04 дали первый бой противнику около дер. БУСЛАВА, прорвались и по лесам мимо деревень РОДНЯ, ПОЖОШКА ночью 14.04.1942 года вышли в лес северо-западнее Шумихино. В бою около дер. БУСЛАВА убиты 14.04.1942 года интендант ЦКЛОВЕР и п/п-к ГОНЧАРОВ. О ЦКЛОВЕРЕ официально докладывали командующему, а ГОНЧАРОВА я лично видел убитым 16.04.1942 года. На рассвете в ШУМИХИНСКОМ лесу нашу группу атаковала большая группа автоматчиков противника, которая рассеяла нашу группу. Здесь я с пятью красноармейцами и ст. лейтенантом 160 СД ТИТКОВЫМ расстались с группой командарма ЕФРЕМОВА и больше с людьми командарма не встречались, за. исключением профессора ЖОРОВА. Я с 5 товарищами после боя в ШУМИХИНСКОМ лесу пошли по лесам мимо деревень: БОРИСЕНКИ, СТАРОСЕЛЬЕ, НОВАЯ ЛУКА и добрались до реки УГРА южнее КОЗЛЫ. В реке Угра наловили бревен, связали плот и по реке Угра на этом плоту поплыли вниз по течению мимо деревень: СТАРАЯ ЛУКА, БАБИНКИ, КОБЕЛЕВО, СИНЯКОВО, КОСТЮКОВО, где нас ружейно-пулеметным огнем обстреляли, в результате был ранен один красноармеец. 23.04 на рассвете мы доплыли до дер. МАЛОЕ УСТЬЕ и высадились к частям 53-й СД 43 АРМИИ, где сдали раненого в ПМП 53 СД. Питались мы до боя под БУСЛАВОЙ продуктами, сброшенными нашей авиацией. До района БУСЛАВА шли за нами и обозы и везли раненых. После боя под БУСЛАВОЙ обозы отстали, а вместе с ними и продукты. Питаться приходилось, где кто что найдет, кониной убитых лошадей и т. д.
Из слов других товарищей убиты: п-к САМСОНОВ, п-к УШАКОВ. Докладывали, что убит полковой комиссар ВЛАДИМИРОВ.
Подпись: ЗЕЛЬФА A.A.»
Этот документ требует не только пояснения, но и некоторого анализа. Станислав Дмитриевич Митягин не без основания считает, что многое из написанного A. A. Зельфой чистая выдумка. Восстанавливая на протяжении многих десятилетий картину происшедшего в те апрельские дни 1942 года, в ходе многочисленных встреч с ветеранами 33-й армии, которым удалось тогда выйти из окружения, и, в частности, в беседах с бывшим старшим лейтенантом Титковым Владимиром Владимировичем (проживал в городе Москве. — Прим. автора) ему удалось многое проверить из того, о чем написал Зельфа. Однако мало что из его рассказа соответствовало действительности.
