которые символизировали общее британское наследие. Бросающийся в глаза нейтралитет Неру и разнородная, зачастую противоречивая политика других участников, особенно апартеид в Южной Африке, служили напоминанием о том, что Содружество уцелело в качестве международного форума, а не союза. Не все канадцы поняли эти перемены, а из тех, кто понял, не все приняли.
После НАТО и Содружества третьим многосторонним форумом для Канады была ООН. Создание в 1945 г. новой всемирной организации канадцы приветствовали с эмоциональным идеализмом, который так или иначе сумели сохранить в течение худших тупиковых лет «холодной войны». В силу относительной близости штаб-квартиры ООН в Нью-Йорке или же из-за недоброй памяти бессилия Лиги Наций и простые жители Канады, и ее дипломаты выказывали постоянную преданность новой всемирной организации, которая чаще разбивала надежды ее создателей в прах, нежели помогала им сбыться.
Свою терпеливую преданность ООН Канада в итоге доказала в Суэце. В 1948 г. Луи-Стефана Сен-Лорана на посту главы внешнеполитического ведомства сменил Лестер Пирсон, один из талантливых выдвиженцев О.Д. Скелтона в Департаменте внешних дел, для чего ему пришлось переключиться с государственной службы на политическую деятельность. В 1956 г. Пирсона высоко ценили и в Канаде, и в Совете Безопасности ООН. Это был трудный год. Взбешенный отказом Соединенных Штатов кредитовать его проект строительства Асуанской плотины на реке Нил, президент Египта Гамаль Абдель Насер 26 июля захватил Суэцкий канал, соединявший Красное море со Средиземным и принадлежавший Великобритании и Франции. Американские кредиты на финансирование строительства плотины в Асуане должны были заменить провозные пошлины, взимаемые за проход по этому жизненно важному морскому пути. В свою очередь, Великобритания, Франция и крошечный Израиль, который также оказался под угрозой, втайне готовили месть. Как и планировалось, в конце октября Израиль нанес первый удар, танковым клином пройдя через Синайскую пустыню.
По согласованию с Израилем Великобритания и Франция приказали и Египту, и Израилю держаться подальше от самого Суэцкого канала и с той скоростью, какую позволяли их ржавые военные машины, перешли к прямой интервенции, начав бомбардировки зоны канала.
Большая часть мирового сообщества была возмущена. Страны Третьего мира не замедлили высказать симпатии Египту. Русские, которые видели в Насере своего сателлита, угрожали бомбардировками Лондона и Парижа. Американцев злило, что с ними не посоветовались. Даже у Сен-Лорана кровь вскипела от такого откровенного проявления новейшего британского империализма. Неправильным до нелепости оказалось, в частности, и предположение Уайтхолла, будто режим Насера вскоре рухнет. В довершение ко всему Суэцкий кризис совпал с жестоким подавлением советскими войсками восстания в Венгрии.
На этот раз ООН не стала тратить время на призывы к поддержанию мира, и причина была вполне очевидна — влияние Лестера Пирсона и авторитет, который Канада завоевала за эти десять лет своей дипломатией средней державы. Введя в зону военных действий свои многонациональные миротворческие силы, ООН помогла британским и французским войскам выйти из затруднительного положения, а израильтяне вернулись к собственным границам. Канадца, который командовал наблюдателями, следившими за выполнением условий перемирия на израильской границе, генерал-лейтенанта И.Л.М. Бёрнса, назначили командующим новыми Чрезвычайными силами ООН (United Nations Emergency Force). Одной из его первоочередных задач было смягчить резкий отказ полковника Насера согласиться на размещение Собственного Ее Величества канадского пехотного полка (Queen’s Own Rifles of Canada) — не в последнюю очередь из-за сохранявшейся у канадцев британской униформы и традиций. После утомительных переговоров Канаде позволили отправить в Египет тыловые части и подразделения для оказания силам ООН необходимой хозяйственно-технической поддержки.
В Канаде достижения Пирсона получили смешанные отзывы. Опрос общественного мнения показал, что большинство канадцев сочувствовали Великобритании и Франции. Опрашиваемые негодовали по поводу оскорбительного поведения египетского руководителя, который изворотливо распоряжался и советской, и американской поддержкой. Мало кто понял тонкость дипломатии Пирсона и величие его успехов. И если мировая общественность смогла понять, за что Пирсон в 1957 г. получил Нобелевскую премию мира, то многим жителям канадской средней державы это оказалось не под силу, и их недовольство впоследствии еще сыграло свою роль.
Послевоенное процветание, словно наркоз, сделало канадцев невосприимчивыми к политике. Морис Дюплесси, вернувшийся к власти в провинции Квебек в 1944 г., и тори Джордж Дрю, премьер-министр провинции Онтарио от Прогрессивно-консервативной партии, оказали всесильному центральному правительству положенное сопротивление, но на федеральных выборах их избиратели поддержали либералов. В борьбе за контроль над новыми отраслевыми профсоюзами сторонники ФКС победили коммунистов, но много голосов ФКС набрала только в Британской Колумбии, Саскачеване и Манитобе. Альберту ее нефтяное богатство хранило для Партии «Социального кредита».
Соглашения военного времени о налогах [451] продемонстрировали, насколько была способна Оттава выполнять предложения комиссии Роуэлла-Сируа [452] 1 940 г. о перераспределении доходов между богатыми и бедными провинциями. Премьеры более богатых провинций убедились, что подобные схемы годятся лишь для чрезвычайных ситуаций военного времени. В конечном счете на отдельном подоходном налоге продолжал настаивать только Квебек, но свою долю от самого богатого источника доходов Канады потребовали все. Провинции нуждались в средствах на строительство автострад, больниц и школ, которых требовали их избиратели. Перевооружение, социальные программы и скромные усилия по выравниванию положения провинций в 1946–1961 гг. увеличили расходы Оттавы более чем втрое. В тот же период муниципальные расходы выросли на 580 %, а провинциальные — на 638 %. В то время как федеральные министры финансов постоянно хвастались профицитом, составляющим половину бюджета того же Квебека или Онтарио, их провинциальные коллеги захлебывались в потоках враждебности избирателей, изливавшихся на них после введения очередных налогов на продажи. Оттава свои регулярно получаемые излишки пускала на совместно финансировавшиеся программы развития университетов, завершение строительства Трансканадской автострады (Trans-Canada Highway) и открытие новых технических школ. Богатые провинции получали прибыль, бедные отчаянно боролись за свою долю. Выплачивая Оттаве только четверть положенных налогов, провинция Онтарио смогла в 1962 г. построить 196 средних профессионально-технических школ; менее смелым провинциям оставалось только наблюдать. Квебекский премьер Морис Дюплесси отклонил федеральные схемы развития, которые счел вмешательством в компетенцию Квебека, и потребовал вместо них финансовую компенсацию. Оттава его требования проигнорировала.
Провинциальные политики тоже чувствовали, как накаляется атмосфера в регионах и группах населения, обойденных послевоенным процветанием. Невзирая на урбанизацию страны, в законодательных органах Канады по-прежнему доминировали депутаты из сельской местности и маленьких городков, которые не видели пользы от меняющейся экономики. Утрата рынков сбыта бекона, яблок и сыра оказалась весьма ощутимой для сельского хозяйства восточных районов. Эпизоотия ящура в 1952 г. в прериях нанесла невосполнимый урон крупному рогатому скоту. В том же году фермеры на Западе собрали небывалый урожай пшеницы в 700 млн бушелей, но восстановление Европы и жестокая конкуренция с другими поставщиками зерна
