Захват Туниса
После битвы при Лепанто турецкий флот не проводил крупных наступательных операций, однако это не означает, что прекратился морской разбой. Конечно, времена Хайреддина и Драгута навсегда минули в прошлое. Теперь пираты не отваживались месяцами осаждать Ниццу, Неаполь или Мальту. На смену полномасштабным операциям пришли мелкие разбойные рейды, которые, впрочем, не становились менее разрушительными, чем прежде. Идеалы распространения ислама, которыми ранее прикрывали простой разбой, теперь были отброшены и открылось истинное лицо мусульманского пиратства. Грабёж и захват чужого имущества — вот главная цель многочисленных морских разбойников, а религия — лишь ширма, прикрывающая этот бизнес.
Пример показал сам Улудж-Али. Сохранив свою голову преподнесением султану главного штандарта мальтийской эскадры, захваченного в сражении при Лепанто, он снова вернулся к прежним делам Более того, султан наградил его титулом капудан-паши.
Новое звание обязывало заняться восстановлением потрёпанного турецкого флота, и вскоре на верфях было построено даже больше галер и галеасов, чем турки потеряли в битве. Улудж-Али учёл печальный опыт, и теперь все турецкие корабли получили тяжелую артиллерию и огнестрельное оружие для абордажных команд К лету 1572 года было готово 250 галер, не считая множества мелких судов. Этого было достаточно для реванша за поражение при Лепанто. Однако по разным причинам, несмотря на то что оба флота снова встретились у берегов Морей, сражения так и не произошло.
Поскольку Улудж Али был занят морскими кампаниями в Адриатике, управление Алжиром было передано Ахмеду-паше. Между тем, воспользовавшись временным ослаблением турецкого флота, Хуан Австрийский провёл молниеносную операцию и в октябре 1573 года снова захватил Тунис Испанцы вновь рассекли турецкие владения в Северной Африке, отделив Алжир от Триполи. Селим II не мог допустить, чтобы испанцы и дальше расширяли свои владения за его счёт. Кроме того, в Европе сложилась коалиция против Испании, а война в Нидерландах отвлекала Филиппа II от североафриканских проблем.
В начале 1574 года всё было готово для нового завоевания Туниса Огромный флот, насчитывавший, по разным данным, от 250 до 300 кораблей под командованием Улудж-Али и Синана, доставил в Тунис 75 тысяч солдат. Вместе с контингентами из Алжира, Триполи и самого Туниса эта армия насчитывала до 100 тысяч человек Таким образом, турки создали подавляющее превосходство над обороняющимся испанским гарнизоном.
Прежде чем атаковать Тунис, турецким войскам необходимо было захватить крепость Голета, контролировавшую вход в гавань. 24 августа, после нескольких штурмов, остатки семитысячного испанского гарнизона сдались на милость врагу. Это означало, что путь на Тунис был открыт. Последнее сопротивление в городе было подавлено уже через неделю. 3 сентября всё было кончено.
Захват Туниса был столь скоротечен, что испанцы даже не успели выслать на помощь подкрепление. Флот Хуана Австрийского из-за штормовой погоды задержался у берегов Италии и не успел вовремя.
После падения Туниса его дальнейшая судьба была предрешена. Он окончательно вошёл в состав Османской империи и стал одним из главных рассадников морского разбоя на Средиземном море.
Улудж-Али был последним из великих мусульманских пиратов. Он тихо доживал свои дни в Константинополе, где и умер 21 июня 1587 года. С его смертью закончилась целая эпоха великих побед пиратских адмиралов, им на смену пришли капитаны новой волны морских разбойников, которые в XVII веке вышли далеко за пределы Средиземноморья.
Глава 2. СЕВЕРОАФРИКАНСКИЕ ПИРАТЫ В XVII ВЕКЕ
Новые капитаны пиратского флота
В 1600 году большинство европейских государств заключили с варварийскими пиратами мирные соглашения или хотя бы перемирия. Это касалось прежде всего Франции (1598 год), Англии (1604 год) и Голландии (1609 год). Мир между Австрийской и Османской империями был подписан в 1606 году. Только Испания продолжала военные действия против турок на Средиземном море.
Установление мирных отношений позволило европейским торговцам беспрепятственно посещать средиземноморские порты Италии и Испании. Вскоре французские, голландские и английские моряки стали частыми гостями и на побережье Северной Африки. Они принесли с собой традиции североевропейского судостроения, и уже в начале XVII века мавры начали использовать наряду с галерами большие парусные корабли. Их существенным преимуществом, по сравнению с гребными судами, было более сильное вооружение, скорость, особенно при попутном ветре, и автономность плавания. Опыт применения больших морских кораблей позволил корсарам значительно расширить географию своих операций, и вскоре они стали нападать не только на средиземноморские города, но даже на отдалённые земли Ирландии и Исландии.
Начало XVII века было периодом процветания североафриканского пиратства. Алжир, Тунис, Триполи и Сале стали главными опорными базами североафриканских пиратов. Корсары из Сале в первых десятилетиях XVII столетия опустошали испанское побережье, но с течением времени постепенно перенесли свои операции дальше на север. В 1622 году они уже появились в Английском канале, а в 1627 году разорили столицу Исландии Рейкьявик. В 1631 году вместе с алжирцами они разорили побережье Ирландии.
Несмотря на соглашения, имевшиеся у европейских государств с Османской империей, которые теоретически должны были защищать торговое судоходство от разбойных нападений, ни один из европейских кораблей не мог чувствовать себя в безопасности. Между 1613 и 1622 годами из 963 кораблей, захваченных алжирцами, 447 были голландскими, а 253 были французскими. С 1625 по 1630 год только алжирцы захватили 600 кораблей, что дало пиратам доход в 20 миллионов ливров. Несмотря на то что большинство из них были совсем небольшого размера и не могли сопротивляться нападению, некоторые, особенно английские и голландские, имели весьма крупное водоизмещение и сильное вооружение. И всё же, несмотря на это, они становились лёгкой добычей ввиду малочисленности своих команд или из-за того, что подвергались атаке сразу нескольких пиратских кораблей. Каждый захваченный приз увеличивал пиратский флот и усиливал ощущение безнаказанности своего деяния.
Алжир теперь был значительно сильнее европейских государств на Средиземноморье. В 1616 году алжирский флот состоял из 40 боевых кораблей водоизмещением от 300 до 400 тонн. Он был разделён на две эскадры. Одна, состоявшая из 18 кораблей, располагалась возле Малаги, другая курсировала у мыса Санта-Мария, между Лиссабоном и Севильей. Оба эти флота были сильнее, чем соединённый вместе флот Англии и Франции, с которыми пираты находились в дружеских отношениях, и сильнее, чем флот Испании и Португалии, с которыми североафриканцы воевали.
Одним из главных факторов разгула морского разбоя в Средиземноморье было отсутствие согласованности в действиях европейских государств. Фактически североафриканцам противостоял только средиземноморский флот Испании, который состоял преимущественно из галер и не мог составить достойной конкуренции пиратам Флоты Франции, Англии и Голландии были ориентированы главным образом на защиту атлантических коммуникаций и лишь небольшая часть их военно-морских сил патрулировала Средиземное море. Более того, в период англо-голландских, франко-голландских и англо-французских войн весь наличный состав флота этих государств выдвигался в сторону Английского канала, который был главной ареной противостояния. Таким образом, оголялся средиземноморский театр военных действий, чем и пользовались многочисленные морские разбойники.
После того как Улуджа-Али отозвали в Константинополь и он стал капудан-пашой, на троне Алжира последовательно сменилось множество бейлербеев, многие из которых были, как и раньше, пиратами-ренегатами. Среди них сардинец Рамадан (1574–1577), венецианец Хасан (1577–1580 и 1582–1583), венгр Джафар (1580–1582), албанец Меми (1583–1586) и многие другие. В конечном итоге султаны перестали назначать бейлербеев из числа пиратов. Алжир, Тунис и Триполи превратились в турецкие пашалыки-провинции, и губернаторов стали присылать из Константинополя. Отныне пираты могли занимать лишь второстепенные должности и были вынуждены ограничиться правом командования своими кораблями. Сами паши, а затем бейлербей больше никогда не выходили на морской промысел, предпочитая взимать свою часть добычи в обмен на разрешение использовать порт в качестве места базирования.
Пиратские эскадры были достаточно многочисленны. Например, в 1581 году алжирский флот состоял из 26 галиотов или галер, из низ 14 находились под командованием ренегатов. В 1634 году алжирский флот состоял из 35 кораблей. Почти все они, кроме одиннадцати кораблей, находились под командованием отступников. Среди них были Джафар-паша (венгр), Меми-раис (албанец), Мурад-раис (француз), Дели Мимми-раис (албанец), Феру-раис (генуэзец), Мурад Мальтрапило-раис (испанец), Юсуф-раис (испанец), Меми-раис (венецианец), Меми Ганчо-раис (венецианец), Мурад-раис младший (грек), Меми Корсиканец, Меми Калабриец, Монтез Сицилиец и многие другие.
