Начиная с этого момента, Ричард стал концентрировать все силы непосредственно для защиты своего королевства. Сэр Джордж Невиль, сын лорда Абергавенни (кузена короля), командовал малым флотом, предположительно в Ла-Манше, в то время как другой сильный сторонник и чемберлен Ричарда III, виконт Лоувелл, базировался близ Саутгемптона с еще одним флотом, имея предписание стеречь все соседние порты и предотвратить вражескую высадку[118]. Это была наилучшая позиция для того, чтобы следить за флотом вторжения Тюдора, коль скоро было известно, что он снаряжается в устье Сены. Насколько нам известно, другой верный сторонник короля, герцог Норфолк, находился в своих владениях в Восточной Англии, и можно было твердо рассчитывать, что он защитит эту часть побережья и подступы к Лондону. Тюдору даже не стоило пытаться высадиться на северо-востоке, где Ричард располагал широкой поддержкой. В Девоне и Корнуолле его шансы на успех тоже были невелики, поскольку там у него осталось мало сторонников. Таким образом, оставался только Уэльс как наиболее подходящее место для высадки, особенно если учитывать, что Тюдор воспитывался в Пемброке и его дядя Джаспер в прошлом был графом Пемброка.
Скульптурное надгробие Риса ап Томаса (ум. 1525) в церкви Святого Петра, в Кардигане
(Фотография из коллекции Джеффри Уиллера)До сих пор формально ничего не пришло на смену тем огромным властным полномочиям, которыми Бэкингем пользовался во всем Уэльсе. Ричард отдал распоряжения, позволявшие ему установить лишь частичный контроль над княжеством. Джеймс Тирелл, надежный рыцарь из его личной охраны, получил под свое управление Глеморган и Морганнок, однако теперь он распоряжался там через представителей, поскольку был назначен комендантом замка Гин в округе Кале. Видный местный землевладелец Рис ап Томас отказался поддержать Бэкингема в 1483 году; хотя прежде Рис был сторонником Ланкастеров, Ричард, должно быть, надеялся, что теперь он стал йоркистом, поскольку получал от него ежегодную ренту. Морган Кидуэлли, верховный прокурор, также располагал влиянием в Уэльсе. Главным судьей Южного Уэльса был Уильям Герберт, граф Хантингдон, женатый на внебрачной дочери Ричарда, Катерине. Род Гербертов прежде считался значительной силой в Уэльсе, но сам граф был не слишком деятельным человеком, хотя король и мог полагаться на его брата Уолтера Герберта. Тринадцатого января 1485 года жителям Северного Уэльса было приказано поступить в распоряжение лорда Стэнли и его брата, сэра Уильяма, судьи Северного Уэльса, для оказания противодействия мятежникам. Оба Стэнли, вместе с лордом Стрэнджем, сыном лорда Стэнли, были весьма влиятельны в Северном Уэльсе, Ланкастере и Чешире. Учитывая, что в течение последних двух лет братья Стэнли занимали несколько уклончивую позицию, а также то, что лорд Стэнли был женат на матери Тюдора, стратегию Ричарда следует признать весьма рискованной, и в конечном итоге она обернулась крахом.
В Уэльсе и других областях на вершинах холмов были сложены сигнальные костры, чтобы срочно подать сигнал о начале вторжения[119]. До этого момента Ричард почти безотлучно провел пять месяцев в Лондоне. Двенадцатого мая он прибыл в Виндзор. Оттуда он направился в Кеннилворт и Ковентри, а затем 12 июня прибыл в Ноттингем. Там, в самом центре страны, он занял оптимальную позицию, чтобы отразить вражескую высадку в любом месте английского побережья.
Двадцать второго июня он послал письма шерифам графств и ответственным за воинский набор, предписывая им принять меры к тому, чтобы быть готовыми защищать королевство от всех мятежников и изменников. Текст писем составлен в таких выражениях, как если бы вторжения можно было ожидать в любой момент: «До нас дошли самые верные сведения о том, что мятежники и изменники, объединившись с нашими давними врагами во Франции и другими иноземцами, намереваются вскоре напасть на наше королевство». Далее в письмах повелевалось, чтобы «с надлежащим усердием» они срочно приступили к выполнению поручений. В другом письме, посланном в то же время, король приказывал своим уполномоченным ревностно следить, чтобы все их люди, равно как и все рыцари, сквайры и джентльмены в их округах, были готовы в течение часа собраться по тревоге. Кроме того, в письме несколько жалобным тоном говорится, что все лорды, знатные люди и прочие должны отложить в сторону свои распри, чтобы лучше помогать королю. Вероятно, в глубине души Ричард не рассчитывал, что все люди прислушаются к нему. Далее шерифы или их представители получили приказ оставаться в пределах главных городов своих графств, с тем чтобы их можно было легко найти[120]. Письмо, адресованное шерифу Йоркшира, было доставлено в Йорк 8 июля, и городской совет повелел главам ремесленных гильдий следить за тем, чтобы их члены были готовы с надлежащим военным снаряжением оборонять город[121].
Девятого июля Ричард повторно издал прокламацию, впервые изданную в декабре, и вновь скрепил ее большой печатью. Одна из ее сохранившихся копий была послана шерифу Кента, однако в протоколах городского совета Йорка о ней ничего не сказано. На этот раз в прокламации не упоминался маркиз Дорсет, вероятно, потому что Ричард все еще надеялся, что он может покинуть Тюдора. Что касается самого Генриха Тюдора, то он был аттестован в прокламации как «сын Эдмунда Тиддера (Tydder), сына Оуэна Тиддера», и для полной ясности было еще добавлено, что «он унаследовал кровь бастарда как по материнской, так и по отцовской линии, ибо сказанный Оуэн, его дед, был незаконнорожденным, а его мать [происходит от]… госпожи Катерины Суинфорд и рождена ею от двойного прелюбодеяния». Любопытно, что Ричард не бросает и тени сомнения на брак Оуэна Тюдора с королевой Катериной де Валуа, которая в своем первом супружестве была женой Генриха V[122].
Теперь события ускорили свой ход. Двадцать четвертого июля Ричард послал за большой печатью; ему было необходимо иметь ее под рукой для того, чтобы заверять новые указы без всяких задержек. Двадцать девятого июля королевский посланник был принят канцлером Джоном Расселом, епископом Линкольна. Расселу было приказано вручить печать Томасу Бароу, начальнику свитков (Master of the Rolls), и это, соответственно, было сделано в пятницу 29 июля «в восемь часов… в Старом Храме, в нижней молельне…». При этом печать была «помещена в мешочек из белой кожи, запечатанный малой канцлерской печатью с изображением орла». Томасу Бароу потребовалось три дня, чтобы доехать до Ноттингема, и он вручил печать королю в его молельне примерно в семь часов вечера, в присутствии архиепископа Йорка, Джона, графа Линкольна, лорда Скроупа из Апсэлла, лорда Стрэнджа (старшего сына лорда Стэнли) и лорда Кендалла, королевского секретаря. Затем Ричард вернул большую печать Томасу Бароу и назначил его ее хранителем. Иногда говорится, что, затребовав большую печать у Рассела, Ричард фактически сместил его с должности лорда-канцлера, но вполне возможно, что назначение Бароу хранителем печати делало его в некотором роде вице-канцлером с полномочиями действовать при отсутствии канцлера[123]. Официально после этого не было совершено никаких больших дел, хотя «Свитки жалованных грамот» (Patent Rolls) показывают, что определенный рост будничного административного делопроизводства продолжался примерно до 9 августа, и сохранились предписания казначейства, которые были подготовлены летом 1485 года, но затем изменены после того, как Генрих стал королем. В этих документах имя Ричарда было выскоблено и исправлено на Генриха; кроме того, были внесены и другие сходные изменения. Административная работа, очевидно, продолжалась, несмотря на перемены в политической обстановке[124]. В середине августа король провел несколько дней в своих охотничьих угодьях в Бесквуде (ныне — Бествуд), близ Ноттингема. Именно там 11 августа он получил известие о том, что Генрих Тюдор высадился в Уэльсе на берегу залива Милфорд-Хэйвен, в воскресенье 7 августа.
Тюдор отчалил от французского берега 1 августа. Шестью днями позже, 7 августа, он пристал к юго-западной оконечности Уэльса. Как уже отмечалось выше, Тюдор был отчасти валлийцем, поэтому Ричарду непременно должно было прийти в голову, что его противник попытается высадиться на побережье Уэльса, где он мог бы рассчитывать на дружественный прием. Кроме того, дядя Тюдора, Джаспер, прежде был графом Пемброка и, вероятно, до сих пор сохранил там определенные связи. Ричард уже составил план по предотвращению вражеского вторжения в Уэльс, но поскольку Тюдор сумел беспрепятственно высадиться, вся ситуация изменилась. Легко было давать клятвы, что Тюдору не будет позволено пройти через Уэльс, когда казалось маловероятным, что он высадится там в первую очередь. Однако его физическое присутствие, подкрепленное армией, вызвало быструю перемену в умонастроениях местного джентри.
