Ознакомительная версия.
Подведение жизненных итогов у Юрия Владимировича было тяжелым и трагичным. Как говорится: «Не человек гонит, а время. Не время проходит, а мы проходим через годы. Мы не живем, а дни провожаем». А они, эти дни, мелькают, как окна проходящего вблизи нас пассажирского экспресса. Из них складывается сама жизнь.
Как писал Е.И. Чазов:
«Ю.В. Андропов, последние шестнадцать лет, страдал почечной недостаточностью, а точнее, выражаясь медицинской терминологией, как это было сказано в медицинском заключении — интерстициальным нефритом, нефросклерозом, вторичной гипертонией, сахарным диабетом, осложнившейся почечной недостаточностью».
Как видите, целый букет болезней, но он сумел дожить почти до 70-ти лет. Однако были, данные свидетелей, обнародовавшие после смерти Андропова свои наблюдения и признания, а также другие факторы, негативно повлиявшие на состояние здоровья и кончину Юрия Владимировича.
В 1969 году он вместе с А.Н. Косыгиным вылетал на похороны лидера вьетнамских коммунистов Хо Ши Мина в Ханой. На обратном пути была сделана остановка в Пекине. После возвращения в Москву, Юрий Владимирович занемог. Его положили в ЦКБ. Пройдя курс лечения, по данным журналиста Д. Макарова, со ссылкой на слова «высокопоставленного генерала КГБ», Андропов заявил в своем узком кругу:
«Китайцы меня чем-то отравили».
По утверждению того же самого журналиста, Ю.В. Андропов совершил в конце 1976 года тайную поездку в Афганистан. В своей статье журналист передает воспоминания В.М. Чебрикова:
«Когда мы провожали его в Москве в аэропорту, он легко вбежал по трапу в самолет. Вернувшись через несколько дней обратно, он не мог даже самостоятельно сойти с трапа вниз. Его спускали на носилках и прямо из аэропорта увезли в ЦКБ… Это была вирусная инфекция — нечто вроде ветрянки. Только особой формы.
Болезнь Андропова поначалу окружили глубокой тайной даже для высшего руководства КГБ».
А вот что рассказывал Владимир Пирожков:
«Когда Андропов вернулся из Кабула, я несколько раз пытался с ним встретиться, но всякий раз мне говорили, что Ю.В. очень занят. Это удалось мне только через две недели. Он все еще находился в ЦКБ, но ему уже разрешили гулять…
В парке около двухэтажного особняка, где всегда лечился Андропов… мы с ним и встретились…
Если бы я заранее не знал, что передо мной Ю.В., я бы его не узнал: все лицо его было покрыто какой-то ужасной коростой. Передвигался он с большим трудом».
Но врачам удалось победить эту болезнь. А вот другая, связанная с заболеванием почек, давала о себе знать с каждым месяцем все больше и больше. Со слов Е.И. Чазова:
«В начале 1983 года произошло то, чего мы давно боялись. У Андропова полностью перестали функционировать почки. В организме катастрофически стало нарастать содержание токсичных веществ… С тяжелым чувством, понимая всю безысходность, ведущие наши специалисты — академик медицины Н.А. Лопаткин, профессор Г.П. Кулаков и другие — вместе с нами приняли решение начать использование искусственной почки… Мы вынуждены были перейти на проведение гемодиализа — периодическое очищение крови от шлаков, которые почти не выводились из организма.
Несмотря на все кардинальные процедуры улучшения здоровья не отмечалось. Встал естественный в данной ситуации вопрос о пересадке донорской почки, но прибывший специалист из США доктор Альберт Рубин не советовал проводить операцию из-за слабости организма пациента».
Как могло случиться, что здоровье первого лица государства доверили подданному той страны, глава которой был крайне враждебно настроен к СССР? На этот вопрос ни в книге Е.И. Чазова «Здоровье и власть», ни в объяснениях руководителя КГБ СССР В.М.Чебрикова вразумительных ответов нет, как и не было ответа, отчего все же умер Ю.В. Андропов.
Александр Островский своей книге «Кто поставил Горбачева?» подробно исследует хитросплетения в кремлевской медицине. Освещая роль лейб-медика Е.И. Чазова, он говорит о «непонятном лечении».
Дело в том, что Ю.В. Андропов в конце сентября 1983 года отдыхал в Крыму, откуда приехал с обширной флегмоной на спине. Со слов Е.И. Чазова он там простудился. Но причем простуда и флегмона? Автор имел некоторое отношение к медицине в армии после окончания учебного медико-санитарного батальона 41 ТД служил в ПМП санинструктором. Даже эти первичные лекарские знания позволяли знать и лечить у солдат фурункулы, абсцессы, карбункулы и флегмоны. Так вот флегмона — это гнойное воспаление клетчатки, возникающее через проникновения в нее микроорганизмов в результате заражения. За — ра — же — ни — я!
1 октября Ю.В. Андропова доставили в Москву и госпитализировали в ЦКБ. Ходить он уже не мог.
В своей книге «Здоровье и власть» Е.И.Чазов писал:
«Мы привлекли к лечению Андропова все лучшие силы советской медицины. Однако состояние постепенно ухудшалось — нарастала слабость, он опять перестал ходить, рана так и не заживала. Нам все труднее и труднее было бороться с интоксикацией».
Но в другой книге «Рок», вышедшей в 2000 году, он вдруг меняет свои версии в воспоминаниях:
«В связи с простудой у него развился абсцесс, который оперировал академик В.Д. Федоров. К сожалению, организм потерял сопротивляемость и ликвидировать гнойный процесс не удалось».
Но позвольте, «абсцесс» и «флегмона» — это разные воспалительные процессы и разницу между ними академик Е.И. Чазов хорошо знал. Тогда получается, он сознательно исказил данные о характере заболевания генсека? Наверное, чтобы обелить медицину.
А вот еще одно признание Е.И. Чазова в интерпретации Е. Жирнова:
«Погиб он (Андропов — авт.) нелепо. Я себя ругаю, что не уследил. У него на спине образовался гнойник. И он не заживал. И начался сепсис, заражение крови, от которого он, в конце концов, и погиб».
Тогда что же получается? Медицинское заключение о причинах смерти в феврале 1984 года Ю.В. Андропова было сфальсифицировано с целью сокрытия правды. Генсек умер не от почечной недостаточности, а от заражения крови.
Но это уже не подходит под определение «халатность». Такое объяснение трудно назвать непрофессионализмом. У любого здравомыслящего человека невольно возникает вопрос о преступлении.
В ноябре 1983 года в окружении Ю.В. Андропова возникли подозрения, что ухудшение его здоровья имеет искусственный характер. На имя председателя КГБ В.М.Чебрикова пришло письмо, подписанное двумя сотрудниками Комитета, указывающими на недостатки в лечении Андропова. Шеф КГБ вызвал Чазова. Доктор вспоминал:
«Чебриков был явно смущен, растерян и не знал, как начать разговор. Думаю, что сыграло роль то, что он знал уровень наших отношений с Андроповым.
«Знаете, Евгений Иванович, — заявил глава КГБ, — я получил официальное письмо от сотрудников КГБ, в котором они пишут о недостатках в лечении Андропова и требуют моего вмешательства в обеспечение процесса лечения».
И он показал мне письмо, которое, к моему удивлению, было подписано людьми, совсем недавно высказывавшими восхищение тем, что нам удалось так долго сохранить работоспособность Андропова».
Одним из авторов этого письма был начальник охранного главка «девятки» — генерал Ю.С. Плеханов.
И дальше Чазов продолжает в своей книге «Здоровье и власть»:
«Видимо, где-то внутри у него (Чебрикова — авт.) появилось сожаление, что он поднял вопрос о письме. Кто знает, а может быть, я изменю своим принципам и сделаю достоянием всех членов Политбюро и ЦК тот факт, который знали очень немногие, в частности он и я, что дни Андропова сочтены».
Получается, что в середине октября 1983 года В.М. Чебриков уже знал, что генсек — не жилец. Посвятить в эту истину его мог только Е.И. Чазов.
Что должен был сделать шеф КГБ, получив такую информацию?
Немедленно поставить в известность всех членов Политбюро или К.У.Черненко; потребовать срочного проведения консилиума; организовать оперативное изучение этой проблемы, ведь речь шла о главе государства.
Но что мы видим? В.М. Чебриков не только предпочел сохранить в тайне это письмо от руководителей партии и государства, но и отверг возможность привлечения к решению вопроса о судьбе генсека других специалистов.
Чебриков заметил:
«Считайте, что этого разговора не было, а письмо я уничтожу. И еще: ничего не говорите Андропову».
И он не боялся, так как знал, что оно не было зарегистрировано, а Плеханов передал его из рук в руки. Из этого вытекает, что Чебриков совершил преступление — злоупотребление служебным положением и фактически отдал судьбу Андропова в руки Чазова.
Ознакомительная версия.
