Следует отметить, что мысль об отторжении, причем добровольном, Аляски от России стала овладевать правящими кругами России именно в эти годы. Весной 1853 года генерал-губернатор Восточной Сибири H.H. Муравьев-Амурский представил Николаю I записку, в которой подробно изложил свои взгляды на укрепление позиций России на Дальнем Востоке, подчеркнув важность тесных отношений с Соединенными Штатами и неизбежность распространения их влияния по всей территории Северной Америки. «С изобретением и развитием железных дорог, – писал H.H. Муравьев-Амурский, – теперь более, чем прежде, стало очевидно, что Соединенные Штаты «неминуемо распространятся по всей Северной Америке». «Нам нельзя не иметь в виду, – продолжал автор записки, – что рано или поздно придется им уступить североамериканские владения наши. Нельзя было однако ж при этом соображении не иметь в виду и другого: что весьма натурально и России, если не владеть всей Восточной Азией, то господствовать на всем азиатском прибрежье Восточного океана. По обстоятельствам мы допустили вторгнуться в эту часть Азии англичанам… но дело это еще может поправиться тесной связью нашей с Северо-Американскими Штатами» [200] .
В рассуждениях генерал-губернатора Восточной Сибири отчетливо просматривается нарастающее в правящей элите мнение о неизбежности уступки США наших североамериканских владений на основе взаимного сотрудничества с этим государством. Мысль эта обретает сторонников в тех российских кругах, от которых так или иначе зависело решение геополитических проблем государства.
Уверенность исследователей в правдивости оправданий Э.А. Стекля и П.С. Костромитинова в том, что акт продажи Русской Америки 1854 года был фиктивной сделкой, не выдерживает критики, поскольку, во-первых, территориальные претензии США на весь Северо-Американский континент составляли суть их внешнеполитической доктрины, во-вторых, договор признавался фиктивным на основании устных договоренностей частных лиц и компаний, но предметом договоренности являлись государственные территории, распоряжаться которыми частные компании не имели права. В-третьих, в основе этого договора уже тогда лежала всем очевидная мошенническая афера, о которой были уведомлены заключавшие договор стороны. В этой афере государство Российское в любом случае оставалось в проигрыше, следовательно, его представители должны были иметь от сделки какую-то свою частную выгоду и какой-то свой личный интерес.
Если следовать логике оправдывающихся Стекля и Костромитинова, а также исследователей, уверенных в их оправданиях, то можно утверждать, что с таким же успехом Россия могла «фиктивно» продать Курилы, Сахалин и Камчатку. Все территории, которые могли бы подвергнуться атакам Англии и Франции, можно было оформлять на США в тщетной надежде вернуть их после войны. Допустить, что «спасители» Аляски – Стекль и Костромитинов – отводили роль благодетелей России американскому правительству и частной торговой компании, не только исторически не логично, но и абсурдно. При этом до сих пор не найдены документы, освещающие два ключевых вопроса, ответы на которые смогли бы доказать или опровергнуть подозрения в готовившейся тогда мошеннической афере: какие гарантии возврата наших колоний предоставляла американская сторона? И каков механизм возврата Аляски от США России? Исходя из того, что подобные вопросы в известных нам источниках даже не были подняты, а сама сделка была исключительно «основана на полном взаимном доверии» [201] , очевидно, что «фиктивной» продажа Аляски в 1854 году стала только после срыва ловко задуманной сделки.
Перед нами классический пример мошенничества в международных масштабах: в начале заинтересованное государство при помощи посредников уговаривает другое государство сделать вид, что последнее будто бы продало первому свои территории, и документально это оформить, и это для того, чтобы третья сторона имела территориальные претензии к мнимому покупателю, а не к подлинному владельцу. Если бы дело выгорело, то государство, доверившее свои территории в мнимую собственность, рассталось бы с ними согласно подписанному сторонами договору, а устные договоренности страной-покупателем были бы просто «забыты». Сделка, прежде объявленная фиктивной, стала бы реальностью. Обратим внимание, что по этому якобы фиктивному договору выплата денег за Аляску России вообще не предусматривалась, и покупатель-мошенник выигрывал вдвойне: на сэкономленные 7,6 миллиона долларов он мог бы вооружить армию и флот для защиты Аляски от прежнего обманутого им владельца.
КРАХ САХАЛИНСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ
Передать русские колонии Соединенным Штатам под предлогом военной необходимости и угрозы их безопасности Э.А. Стеклю не удалось. Но идея отказа от Аляски как непосильного для России бремени уже заполоняла головы правящей верхушки государства. И с 1856 года в правительственных петербургских кругах начинается планомерная подготовка к сдаче Аляски Соединенным Штатам, растянувшаяся на десятилетие. С 1856 года узкий круг лиц в российском правительстве во главе с великим князем Константином Николаевичем, который с восхождением на престол старшего брата получил неограниченное влияние на политику России, начинает планомерное экономическое и административное уничтожение Российско-Американской компании – главной помехи отторжения от России ее заокеанских владений.
Начало этому было положено в 1856 году изъятием из ведения Российско-Американской компании острова Сахалин, который Компания получила незадолго до того. В 1853 году, когда на никем не занятые острова Тихоокеанского бассейна начали селиться иностранцы, российское правительство распорядилось занять Сахалин, начать его хозяйственное освоение и обеспечить безопасность русских поселений [202] . Реализовать сей план могла только Российско-Американская компания, имевшая для этого средства и силы и преследующая свои долгосрочные экономические выгоды. Приведем выдержки из «Записки о занятии острова Сахалина», переданной председателем Главного Правления Российско-Американской компании управляющему Министерством иностранных дел России 22 марта 1853 года: «По случаю снаряженной американцами в Японское море экспедиции, правительству угодно для обеспечения русских заселений при устьях р. Амура распространить таковые заселения и на о. Сахалин, с предоставлением этого дела распоряжению Российско-Американской компании» [203] . Исполнение данного поручения требовало, прежде всего, строительства оборонительной системы острова, которая могла бы обеспечить охранение русских поселений, а также воспрепятствовать любому посягательству на неприкосновенность русских границ. «Для лучшего исполнения сего поручения Главное Правление Компании, основываясь на новейших об о. Сахалине сведениях, доставленных от капитана 1 ранга Невельского, полагает занять два пункта, один на западной, другой на южной стороне острова, и устроить там два редута по образу учрежденных в колониях – избрание сих пунктов предоставить соображению, придерживаясь указанного направления» [204] . Помимо двух основных редутов, во всех бухтах и заливах предписывалось возвести небольшие укрепления, «чтобы присутствием русского флага и наших заселений отвратить возможность поселений там иностранцев» [205] . Освоение острова поручалось команде капитана 1-го ранга Невельского, усиленной двумя сотнями солдат и офицеров из амурского гарнизона, при этом все экспедиционные расходы должна была взять на себя Российско-Американская компания [206] .
Компании вменялось и хозяйственное развитие острова. Ее руководство должно было отправить на Сахалин партию плотников из Якутска, обеспечить на кругосветных судах снабжение острова товарами, припасами и материалами, необходимыми для торговой и хозяйственной деятельности. От Компании требовалось подготовить штат служащих для организации местной промышленности и коммерции. Для нужд острова из компанейской флотилии предписывалось выделить два судна [207] .
Развитие Сахалина предполагалось вести за счет опять же Российско-Американской компании, единственное, на что могла рассчитывать Компания, так это на скромную финансовую компенсацию, которая даже отчасти не покрывала планируемых расходов: «Хотя Главное Правление не имеет еще никаких данных, чтобы ожидать от этого предприятия выгодного влияния на капиталы и обороты Компании, но, исполняя волю правительства, готово принять на себя расходы по сему делу» [208] . Объем единовременной государственной дотации, которую Компания просила у правительства на освоение Сахалина, составил всего 50 тысяч рублей [209] .
Права и обязанности Российско-Американской компании по освоению Сахалина 11 апреля 1853 года утвердил сам Николай I [210] . Высочайшей волей новая территория была включена в привилегии Компании, которая фактически становилась полноправным собственником острова. В письме великого князя Константина Николаевича в Главное Правление Российско-Американской компании от 12 апреля 1853 года перечислялись распоряжения Николая I относительно Сахалина [211] .
