Овладев указанными двумя судами армадгслъи, Ричард Со-кинс спросил у пленных, сколько людей могло находиться на борту самого большого корабля, стоявшего в гавани острова Перико, а также на других, имевших меньшие размеры. В ответ капитан Перальта стал отговаривать его от нападения на них, уверяя, что на большом судне находится 3 50 человек, и что остальные парусники тоже хорошо подготовлены к защите. Но в это время один из испанцев, лежавший при смерти на палубе, опроверг его, заявив, что на борту тех кораблей вообще нет людей, ибо всех их забрали оттуда для усиления команд армадилыи «Мы поверили этому сообщению, ибо оно исходило от умирающего, — пишет Рингроуз. — Взяв курс на остров, мы поднялись к ним на борт и не обнаружили там, как он и говорил, ни одного человека. Самый большой их этих кораблей, называвшийся «Ла Сантисима Тринидад», или «Блессинг Тринити», они подожгли, сделав в нем пробоину и сорвав фок, но мы быстро загасили огонь и остановили течь. Когда это было сделано, мы перенесли наших раненых на его борт и, таким образом, превратили его на время в наш госпиталь.
Осмотрев наши собственные потери и повреждения, мы обнаружили, что во время сражения было убито восемнадцать наших людей, а двадцать два было ранено. Три капитана, против которых мы сражались, считались у испанцев самыми храбрыми на всех Южных морях… Когда третий корабль уклонился от боя, он встретился с двумя другими, выделенными им в помощь, но столь мало их вдохновил, что они повернули назад и не осмелились сразиться с нами. Мы начали бой примерно через полчаса после восхода солнца и завершили сражение к полудню, полностью одолев их. Капитан Перальта, когда он был нашим пленником, часто восхищался нашим мужеством и говорил: «Несомненно, вы, англичане — самые храбрые люди на всем свете, которые всегда ведут борьбу открыто, тогда как все другие нации изобретают всевозможные способы, чтобы оградить себя, и сражаются, максимально защищая себя». И, тем не менее, мы убили больше наших врагов, чем они нас.
Через два дня после сражения мы похоронили капитана Питера Харриса, бравого и крепкого солдата, храброго англичанина, рожденного в графстве Кент, смерть которого нас весьма сильно опечалила. Он умер от ран, полученных в бою, и, кроме него, умер лишь еще один человек; прочие наши раненые выздоровели».
У острова Перико флибустьеры без боя овладели стоявшими там пятью судами. Самый большой из призов, галеон «Ла Сантисима Тринидад», имел в трюмах вино, шкуры и мыло, второй был наполовину нагружен железом, третий — сахаром, четвертый — мукой, а пятый оказался без груза Флибустьеры оставили себе три судна, предав огню два других; сожжены были и два захваченных ранее вооруженных корабля.
Там же, у острова Перико, состоялся общий совет братства Некоторые разбойники стали открыто обвинять Джона Коксона в том, что ему не хватило мужества во время боя против испанских судов. Настоящим героем дня оказался капитан Сокинс, по сравнению с которым «генерал» выглядел более чем скромно. Упреки были сделаны, очевидно, после того, как пираты опустошили несколько бочонков вина, дабы отпраздновать свою победу. По информации губернатора Ямайки графа Карлайла, разрыв между Коксоном и другими произошел вследствие пьяной ссоры. Как бы там ни было, отряд раскололся. Коксон с группой сторонников отправился через Панамский перешеек назад в Карибское море, а остальные избрали своим новым главнокомандующим Ричарда Сокинса и продолжили крейсерство в Тихом океане.
Флибустьер Лауренс Корнелис Баудевэйнсзоон де Графф, уроженец Дордрехта, в различных документах упоминается также как Лаурент де Грааф, капитан Лоран, Лоренсо Хакоме и Лоренсильо. Это был один из самых смелых и удачливых джентльменов удачи, прославившийся своими невероятно дерзкими морскими операциями в Карибском море и Мексиканском заливе.
Согласно традиционной версии, идущей от сочинений Эксквемелина (1699), а также французских иезуитов Ле Пера и Шарлевуа, Лауренс в молодости поступил на службу к испанцам простым матросом. Позже он стал морским артиллеристом, причем весьма искусным.
По данным Р. Лаприза, в начале 1670-х годов де Графф обосновался на Канарских островах, где в 1674 году женился на испанке Франсиске Петронилье де Гусман. В том же году он сел на судно, отправлявшееся в Вест-Индию, и с тех пор никогда больше не видел ни Канарские острова, ни Франсиску.
13 августа 1676 года, занимая должность старшего канонира, де Графф прибыл в Гавану на борту корабля «Сан Хуан Баутиста»; капитаном его был Хуан Рико. Поскольку портовое начальство обнаружило на судне большую партию контрабанды, капитан и его первый помощник Антонио де Рохас были арестованы и посажены в тюрьму. Де Графф, лишившись работы, перебивался случайными заработками и либо в конце 1676 года, либо в 1677 году попал в плен к какой-то шайке флибустьеров. После этого он и сам стал пиратом.
Флибустьеры быстро оценили таланты де Граффа, особенно его знания об испанцах и навигационные способности. Через два-три года голландцу доверили командование баркой. Его первые походы в качестве главаря флибустьеров известны плохо. Сначала он захватил баркалону, на которой присоединился к флотилии Граммона и крейсировал у берегов Кубы. 23 февраля 1679 года он участвовал в неудачном нападении на кубинский город Пуэрто-Принсипе и при отступлении был ранен. 1 апреля его баркалона прибыла в Порт-Ройял, где он просил местные власти разрешить ему взять воду, дрова и провизию. Через две недели де Графф снова вышел в море. После нескольких мелких захватов он в первой половине 1681 года взял в районе Картахены добротный 28-пушечный голландский корабль «Тигр».
Какое-то время капитан Лауренс охотился за испанскими судами без каперской грамоты, то есть как обычный разбойник Во всяком случае, так утверждал губернатор Сен-Доменга сьёр де Пуансэ. Отсутствие у де Граффа каперской грамоты объясняет, почему губернатор Ямайки сэр Генри Морган назвал его «великим и злобным пиратом» и в июле 1681 года приказал капитану Хейвуду, командиру военного фрегата «Норвич», преследовать его. Лауренс крейсировал тогда среди островков у южного побережья Кубы на «Тигре», имея под своим командованием двести закаленных в боях головорезов. Умелый навигатор, де Графф легко ушел от «Норвича». В августе Морган писал своим покровителям в Лондоне, что между пиратами и военным кораблем произошла стычка. После этого инцидента де Графф отправился к северному побережью Кубы, откуда переместился к западному побережью Флориды. В консорте с четырьмя другими французскими и английскими пиратами он разорял испанскую навигацию во Флоридском проливе. В течение шести месяцев, которые они провели в этом месте, Лауренс и четыре его компаньона захватили 7 испанских судов малого и среднего тоннажа. Одним из их призов был корабль «Нуэстра Сеньора де Канделария», шедший из Сан-Аугустина в Веракрус; он был взят на абордаж в феврале 1682 года.
Оставив прибрежные районы Флориды, Лауренс возвратился на Большие Антильские острова. Вблизи Пуэрто-Рико, в июле 1682 года, он погнался за испанским кораблем «Сантисимо Сакраменто», имевшим на вооружении 26 пушек и 10 фальконетов (команда насчитывала 250 человек). Капитаном был Мануэль Дельгадо. Последний бежал к острову Эспаньола, надеясь ускользнуть от пирата. Голландец настиг его близ острова Найя, лежащего у юго-восточного побережья Эспаньолы. Оба корабля вступили в сражение. Согласно свидетельству Саймона Масгрейва, бой был отчаянно упорным и кровавым, 8 или 9 пиратов были убиты, а 16 или 17 — ранены. Что касается испанцев, их потери были еще тяжелее: 50 убитых и раненых, причем капитану Дельгадо ядро, выпущенное из расположенной на квартердеке пушки, угодило в верхнюю часть бедра и почти разорвало живот (раненого тут же отправили на берег вместе с хирургом и его помощником). В результате одержанной победы Лауренс стал хозяином одного из богатейших призов в своей карьере. Этот корабль, ранее захваченный испанцами у французов, шел из Гаваны с жалованьем для гарнизонов Пуэрто-Рико и Санто-Доминго. Он должен был покинуть Кубу вместе с армадой де Барловенто, но, задержавшись из-за ремонта подводной части корпуса, вышел в море с опозданием Флибустьерам досталась добыча на 120 тыс. пиастров, которую они разделили на 140 долей, что дало каждому из них по 700 пиастров.
Для Лауренса пришло время урегулировать свое правовое положение с властями Сен-Доменга. Он привел свой корабль и свой приз (переименованный в «Ла Франсез») в Пти-Гоав. Там, как того требовал обычай, он передал десятую часть добычи губернатору Пуансэ.
Лауренс провел в Пти-Гоаве лишь несколько недель. Он вооружил «Ла Франсез» 30 пушками и взял на борт 150 флибустьеров. Корабль «Тигр» де Графф передал своему ссютечесгвеннику Михелу Андресзоону (во французских источниках — капитан Мишель), который тоже командовал 150 людьми. Оба капитана решили захватить гондурасскую урку — корабль, который ежегодно доставлял европейские товары в Гондурас, а оттуда увозил в Испанию серебро, кошениль и индиго.
