Из других античных источников известно, что в 95 году до н. э. римский наместник в Испании Лициний Красс совершил морской поход в Атлантику для посещения "Оловянных островов", находившихся, судя по описанию, совсем рядом с побережьем Иберийского полуострова[96].
Более грандиозным морским предприятием оказалась высадка войск Юлия Цезаря в Британии в 55–54 годах до н. э. потребовавшая предельной мобилизации всех сил римского флота. Но плохое знание римлянами местных условий привело к тому, что даже форсирование неширокого пролива Ла-Манш, отделявшего покоренную Галлию от еще не покоренной страны бриттов, превратилось в серьезное предприятие.
"В ту же ночь, — вспоминает Цезарь, — случилось полнолуние, а этот день обыкновенно вызывает в Океане сильнейшие приливы, что нашим не было известно. Таким образом единовременно и военные корабли, на которых я организовал переправу войска и теперь приказал вытащить их на берег, заливало волнами, и стоявшие на якоре грузовые бросало в разные стороны бурей, так что у нас не было возможности ни управлять ими, ни подавать, где нужно, помощь. Значительное число кораблей разбилось…"[97]
Часть судов унесло ветром в открытое море, и далеко не все они смогли вернуться впоследствии к европейским берегам.
Шесть десятилетий спустя римляне, уже прочно освоив каботажные океанские плавания вдоль своих владений от Гибралтара до Британии, рискнули проникнуть и дальше на север — к побережью Скандинавии.
"От Гадеса и Геркулесовых Столбов, вдоль берегов Испании и Галлии, — пишет Плиний, — совершаются плавания по всему Западу. Во время правления божественного Августа обошли большую часть Северного океана. Тогда флот, обогнув Германию, достиг Кимврского мыса [мыс Скаген], и оттуда увидели или услышали о скифской стране и чрезмерно влажных и обледеневших пространствах. Но малоправдоподобно, чтобы моря замерзали там, где в избытке влага… В морском заливе Кодан множество островов, среди которых самым известным является Скатинавия, размеры которой еще неведомы"[98].
Речь идет о плавании римского флота от устья Рейна в северном направлении до мыса Скаген (Дания) и еще дальше — до какой-то точки на южном побережье Скандинавии в проливе Скагеррак. О причинах, побудивших римлян к такому дальнему и рискованному плаванию у опасного западного побережья Ютландии, ничего не сообщается. О том, что Скандинавия не остров, видимо, не знали до XI и даже до XIII века[99].
Наконец, следует упомянуть здесь и о плавании римской эскадры на север Атлантики, за Оркнейские острова в 84 году н. э. Римский историк Корнелий Тацит писал:
"Римский флот, объехавший тогда этот берег самого крайнего моря, удостоверил, что Британия есть остров, и вместе с тем открыл и покорил неизвестные до того острова, называющиеся Оркадами. Была усмотрена издали и Туле, но приказ был ехать лишь до этих мест, да и зима приближалась. Море же там, говорят, малоподвижно и тяжело для гребцов; оно даже и ветрами не поднимается значительно"[100].
Этот военно-морской поход с некоторыми исследовательскими целями был предпринят на север Британии римским наместником Юлием Агриколой. Туле римляне, конечно, не видели. То, что они называли Туле, был, по-видимому, маленький островок Файр, лежащий на полпути между Оркнейскими и Шетландскими островами.
Уместно напомнить, что само по себе плавание римского флота вокруг Британии в 84 году н. э. и все географические достижения Агриколы были, в сущности, лишь частичным повторением подвига грека Пифея в IV веке до н. э. Если бы Пифею так долго не оказывали обидного недоверия, то не понадобилось бы и специальной экспедиции римского флота вокруг северной оконечности Британии. Она ведь только подтвердила те данные, которые за 400 лет до этого, но в гораздо большем объеме и с большей точностью сообщил отважный грек из Массилии. Правда, важно другое: с 84 года н. э. островная природа Британии уже никогда более не оспаривалась[101].
Таким образом, не подлежит сомнению, что уже с I века до н. э. римские корабли бороздили прибрежные воды Атлантики — от Гибралтара до северной оконечности Англии — достаточно часто. А это предполагает, в свою очередь, куда большее знакомство римлян с океаном, нежели признавали до недавнего времени специалисты по истории географии. Более того, по всей вероятности, некоторые из этих кораблей (военных или торговых) при неблагоприятном стечении обстоятельств уносились бурями и морскими течениями далеко на запад, в просторы океана, и, возможно, попадали на острова Антильского и Багамского архипелагов или восточного побережья Американского континента. Это предположение, кстати, не раз высказывали в печати многие серьезные ученые.
"…В античное время в Атлантическом океане, — пишет известный этнограф Ю.В.Кнорозов, — плавали тартесские, финикийские, этрусские, греческие и римские корабли. Несомненно, довольно часто ураганные ветры уносили их в открытый океан. Прибрежные жители Мезоамерики, вероятно, много раз имели возможность видеть обломки этих кораблей, кое-какие вещи и утопленников, а иногда, может быть, даже и живых моряков"[102].
О большой вероятности таких вынужденных трансатлантических плаваний свидетельствуют и факты обратного порядка: документально зафиксированы случаи пересечения Атлантики жителями Нового Света в доколумбову эпоху. И таких случаев известно сейчас по меньшей мере три.
"В 62 году до н. э. к побережью Германии причалила лодка с двумя людьми неизвестной расы. Они были взяты в плен, и вождь свезов (по Плинию) или бойев (по Помпонию Меле) прислал их в дар римскому проконсулу Галлии Метеллу Целеру. Античные авторы считали их жителями Индии, проплывшими с востока на запад по океану, окружающему землю. Пленники были, по-видимому, рыбаками и питались в дороге рыбой, заменяя воду рыбьим соком. При императоре Фридрихе Барбароссе в 1162 году на побережье Германии попала лодка с неизвестными людьми. Хронист Гальвано считал их жителями легендарного острова Бак-калаос. В 1508 году французский корабль встретил недалеко от Англии лодку с семью людьми небольшого роста, с кожей бронзового цвета. Из них шесть умерли, в живых остался юноша, говоривший на незнакомом языке. Он был доставлен к королю Людовику XII, бывшему тогда в Мэне"[103].
Между тем сравнительно недавно появились вполне реальные доказательства того, что римляне не только бывали на островах, затерянных в просторах Атлантики, но и достигали (скорее всего случайно) берегов Мексики в районе Веракруса.
Как это случилось? При каких обстоятельствах?
Во II веке до н. э. после гибели Карфагена, Рим стал единственным и абсолютным властелином всего Средиземноморья. Именно к этому времени и появляются в трудах римских историков туманные сообщения об островах, затерянных в океане западнее Геркулесовых столбов. Правда, римляне могли узнать о них из каких-либо греческих или финикийских источников. Поэтому для нас важно установить, ходили ли римские корабли хотя бы до ближайших к Африке островов — Мадейры, Канарских и т. д.
Как было показано в предыдущей главе, посещение восточных и центральных Канарских островов, группы островов Мадейра и, видимо, Азорских (о. Корву) финикийскими мореходами представляется вполне достоверным. Примечателен и такой факт. До сих пор не раскрыты секреты приготовления знаменитой пурпурной краски финикийцев, торговля которой приносила им баснословные прибыли. Между тем именно на Канарских островах растет лишайник "орсель", содержащий в себе высококачественный краситель. Древние народы Средиземноморья, видимо, хорошо знали о богатствах островов, затерянных в океане, и время от времени совершали туда походы. Незадолго до нашей эры мавританский царь Юба II, находившийся в вассальной зависимости от Рима, побывал на Канарских островах и построил там собственную пурпурокрасильню. Он не нашел там никаких жителей, но видел руины древних каменных построек, скорее всего финикийских (карфагенских)[104].
В 1964 году на прибрежном мелководье, близ островка Грасьоса (группа Азорских островов), была обнаружена хорошо сохранившаяся античная амфора так называемого финикийского типа, которой пользовались только на римских судах во II–III веках н. э. Известно также, что подобных амфор на торговых кораблях не было, значит, речь идет скорее всего о визите на Грасьосу военного корабля[105].
Сопоставив изложенные выше факты, можно предположить, что Азорские острова были, по всей вероятности, известны римским мореплавателям и иногда посещались ими, но, видимо, чаще всего это происходило при случайных или вынужденных обстоятельствах. То, что на острове Грасьоса побывал когда-то военный, а не торговый корабль, который гораздо хуже приспособлен к далеким морским путешествиям, указывает как раз именно на такого рода возможность.
