Еще недавно подобные вспышки эрготизма (в гангренозной форме) наблюдались в слаборазвитых странах:
Совместно с директором ЦНИИ эпидемиологии РАМН В.И. Покровским мы наблюдали локальные вспышки эрготизма в одном из регионов Центральной Африки в марте—мае 1978 года. Обращали на себя внимание чрезвычайные условия, способствовавшие развитию заболевания — трехлетняя засуха, неурожай, голод. При осмотре скудных запасов зерна (главным образом ячменя) в нескольких населенных пунктах района стихийного бедствия была обнаружена типичная картина тотального поражения зерна склероциями спорыньи. В очагах мы выявили около 150 больных с гангренозной формой эрготизма. Наблюдали несколько случаев спонтанной ампутации конечностей.
В статье академика Тутельяна есть фотографии безногих африканских детишек — те самые «случаи спонтанной ампутации конечностей». Слабонервным перед сном не рекомендуется.
* Отмена Христом Закона Ветхого Завета — отдельная тема, но с тем, что он отменен, согласен почти любой христианин. Православные священники рекомендуют пастве Ветхий Завет вовсе не читать. Попробуйте, например, спросить христианина почему он не обрезается или «произносит имя Господа в суе», не приносит ветхозаветные жертвы животных и уж тем более не исполняет заповедь «Помни день субботний» — услышите в ответ: «Закон отменен! Мы больше не живем под Законом, мы живем в Новом Завете, под Благодатью!» и подтвердит свою правоту десятком цитат из Библии вроде: «истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас» (Кол. 2:14) или «Говоря 'новый', показал ветхость первого; а ветшающее и стареющее близко к уничтожению» (Евр. 8:13). И формально будет прав. Для него Ветхий Завет — «Это лишь воспоминания о реально бывшем, и урок нам, живущим в Новом Завете. Живущим не под Законом, а под Благодатью» (отец Максим (Петренко).
Но только не спрашивайте его, почему это он якобы живет по Десяти Заповедям, если они по его же словам отменены — вы можете вызвать у него коллапс мозга.
Теологи же утверждают необходимость исполнения Закона Моисеева очередными невразумительными софизмами вроде: «Попытка спастись соблюдением закона (а это не то же, что просто соблюдение закона) попросту ставит человека ВНЕ завета, но отменить сам завет это не способно».
В средние века христиане, борясь с выдуманным ими дьяволом всеми возможными способами, приход настоящего «дьявола» не заметили. Средневековые теологи, помня «имя мне — легион» и подсчитывая имена дьявола с таким же усердием, как и количество ангелов на кончике иглы, имя настоящего дьявола пропустили. А имя этому дьяволу было — РОЖЬ. Именно с ее приходом тьма опустилась над Европой.
«Спорынья, паразитический злаковый гриб, таинственное оружие тысячелетий…» — писал о незаметном грибке Н. Непомнящий. И это действительно так. Древние ассирийцы не только первыми придумали дрожжевой хлеб, но и научились использовать алкалоиды спорыньи в качестве химического оружия — еще в VII веке до н. э. они добавляли спорынью в воду, чтобы вызвать у противника тяжелое отравление, часто заканчивающееся смертью. Они же, естественно, не могли не заметить, что перед смертью жертв посещали странные видения, а при недостатке смертельной дозы видениями и галлюцинациями дело и ограничивалось. Ниневию, которая в течение столетий была столицею ассирийского царства и вместе с тремя другими ассирийскими городами — Реховоф-Ир, Калах и Ресен — составляла «Великой город», древние писатели и Библия описывают как неприступную крепость, а Наум называет его «городом кровей, полным обмана и убийства». Для пророка же Ионы Ниневия была «великий город у Бога, на три дня ходьбы» (Ион 3:3). При тесном контакте ассирийские секреты должны были стать известны иудеям. Это дало повод злым языкам утверждать, что Иисус совершил свое известное чудо по превращению воды в вино древним ассирийским способом — бросив в кувшины ячменной спорыньи.
Как бы там ни было, но из секретного отравляющего вещества для локальных операций с приходом ржи спорынья действительно превратилась в оружие массового поражения. Только это оружие никто не использовал — оно действовало само.
«Средневековье мало что само изобрело и мало чем обогатило даже продовольственную флору. Рожь, например, — главное приобретение средних веков — к настоящему времени почти исчезла в Европе; это было лишь преходящее обогащение агрикультуры». — Так писал в своей работе знаменитый медиевист Ле Гофф.
Рожь действительно появилась в Европе только в начале средних веков. И именно ее появление превратило «средние века» в «темные века». Рожь — плебейка по происхождению, длительное время считавшаяся лишь сорной примесью пшеницы. Считается, что рожь посевная происходит от какого-то многолетнего вида, росшего в горах от Средиземноморья до Средней Азии. По имеющимся данным, возделывают ее только около 2000 лет — римские авторы упоминают посевную рожь как незнакомый им злак, разводимый варварами.
Как культурное растение рожь (Secale cereale) гораздо моложе пшеницы. Вначале она была лишь полевым сорняком в посевах этой культуры в Юго-Западной Азии и Закавказье. При раскопках поселений в Ассирии, Вавилоне, Египте, Китае и Индии никаких следов культивирования ржи обнаружено не было. Но когда пшеницу стали расселять в Европу и Сибирь, где она часто вымерзала, ее более зимостойкий спутник-сорняк постепенно превратился в самостоятельную культуру. А дикие виды ржи (всего в этом роде насчитывается 13 видов) и в настоящее время произрастают в Иране, Афганистане и Закавказье как сорняки на полях.
Это полностью соответствует исследованиям выдающегося отечественного ученого, академика Николая Ивановича Вавилова, который обосновал существование семи крупных центров, или очагов, происхождения культурных растений в странах Азии, Африки, Центральной и Южной Америки. Уже из первого своего крупного путешествия в 1916 г. — Памир и Энзели (северо-восточная провинция Ирана) — ученый привез 7 тыс. образцов злаковых, давших материал для обобщений о полиморфизме, и выяснил происхождение культурной ржи из сорняков древних пшениц. Рожь, обладая выраженной экологической толерантностью, имела широкое географическое распространение и лишь в крайних экологических условиях могла сама стать культурным растением. Происхождение слова рожь по Декандолю (Roggen, Rig, рожь) должно восходить к эпохе, предшествовавшей разделению Германцев от Славяно-Литовцев. Рожь, сначала яровая, а затем озимая, ввиду большей устойчивости к неблагоприятному климату по сравнению с пшеницей, почти вытеснит последнюю с территории Европы, а затем и России. Хлеб станет преимущественно ржаной, и именно им будет питаться население. Рассмотрим хлебный вопрос на примере Германии:
В прежние времена (в том числе и в средневековье) белый хлеб, который делают из пшеничной муки высшего помола, предназначался исключительно для господских и княжеских столов. Крестьяне же ели черный, прежде всего ржаной, хлеб.
В связи с этим необходимо упомянуть об «огне святого Антония» — болезни, которая «странным» образом поражала в основном бедных людей и крестьян. «Огонь святого Антония» — это отравление спорыньей — паразитическим грибком, образующимся в колосках ржи.
В средние века эта зачастую приводящая к летальному исходу болезнь разрослась до размеров эпидемии, особенно в неурожайные, голодные и т. п. годы, когда с полей собирались все, что более или менее попадало под определение злака, зачастую раньше положенного срока, то есть как раз в то самое время, когда спорынья наиболее ядовита. Отравление спорыньей бывает двух видов; форма, наиболее часто встречавшаяся в Германии, затрагивала нервную систему и в большинстве случаев приводила к летальному исходу.
Лишь в эпоху раннего Барокко один голландский врач обнаружил взаимосвязь между спорыньей и «огнем святого Антония». В качестве средства от распространения болезни использовался хлор, хотя несмотря на него, а то и благодаря ему, эпидемия свирепствовала еще сильнее.
Но использование хлора не было повсеместным и скорее определялось сортом хлеба: некоторые хитрые пекари отбеливали хлором свой ржаной и овсяный хлеб, а затем с выгодой продавали его, выдавая за белый (для тех же целей охотно использовался мел и измельченная кость).
С мошенническими методами подмешивания мела, костей, спорыньи и хлора пытались бороться:
В Швейцарии пекарей-мошенников вешали в клети над навозной ямой. Соответственно, тем, кто хотел выбраться из нее, приходилось прыгать прямо в зловонное месиво.
Чтобы пресечь издевательства, не дать распространиться дурной славе о своей профессии, а также для того, чтобы самим себя контролировать, пекари объединились в первое промышленное объединение — гильдию. Благодаря ей, то есть благодаря тому, что представители данной профессии заботились о своем членстве в гильдии, появились настоящие мастера пекарного дела.
