В декабре 1994 г. Владимир Гусинский, один из крупнейших банкиров страны, сбежал в Лондон. Президента группы «Мост» до смерти напугала операция СБП «мордой в снег».
Версию этой истории, поданную прессой, пересказывать, полагаю, не нужно. С подачи Гусинского и верных ему изданий журналисты создали ужасающий образ «монстров» из СБП, которые повалили на землю сотрудников службы безопасности «Моста» и держали их под стволами несколько часов. Когда же начальник столичного управления ФСК Савостьянов попытался отбить «несчастных», «банда Коржакова» в считанные минуты отправила его в отставку.
Савостьянов действительно вмешался в операцию. Ему позвонил Гусинский, истерически прокричал, что неизвестные бандиты убивают его парней. Друг банкира даже не попытался разбираться в случившемся. Тут же послал на выручку своё спецподразделение.
Дело дошло до стрельбы. Кто-то из чекистов выстрелил, и только чудом пуля, задев куртку одного из наших сотрудников, не лишила его жизни. Но, к счастью, один из контрразведчиков узрел среди «бандитов» своего бывшего товарища и понял: что-то здесь не так.
Если же говорить о самой операции, то лично я в ней не участвовал. Прошла она 2 декабря. Я приступил к работе в конце ноября. Впрочем, цели, которые ставило перед собой руководство СБП, мне абсолютно понятны. Да, получилось, может быть, и жестковато. Но как иначе можно было остановить наглое вхождение Гусинского во власть? Он к тому времени потерял уже всякий стыд. Открыто подкупал чиновников, заставляя их работать не на интересы государства, а на свой карман. Открывал ногой двери во многие кремлёвские кабинеты, пропихивал на важные посты «ручных» людей, подбирался к семье президента.
Да и та вооружённая кавалькада, которая постоянно носилась по Новоарбатскому проспекту, по президентской трассе, не могла оставлять СБП равнодушной.
Роль банкира явно перестала удовлетворять Гусинского. Он желал стать серьёзной, ключевой фигурой в политике и для этого не жалел ни денег, ни сил. Но никто, кроме Коржакова, образумить его не решался.
Операция у «Мост-банка» наконец-то показала, что миллионы решают далеко не всё. Согласно третьему закону Ньютона, на любое действие всегда найдётся равное противодействие. Своего Коржаков добился. Гусинский из России сбежал. Однако планы «мирового господства» по-прежнему его манили. Он продолжал плести невидимые сети из-за рубежа.
Банкир использовал все свои силы, чтобы восстановить прежнюю мощь. Мы знали, что он пытается выйти на семью президента. Действует через ельцинских помощников - Сатарова, Батурина, Лившица, «писателя» Юмашева. Кое-кто из «заступников» даже приходил к Коржакову. Например, Сатаров - просил не трогать Гусинского, простить. Он, дескать, хороший, его просто не так поняли.
- Давайте не будем обрубать парню надежду восстановить доброе к себе отношение, - предложил я шефу, когда узнал о телодвижениях ходоков. - Мне кажется, лучше установить с ним оперативный контакт.
Расчёт был прост. Зная болтливость Гусинского, его экспрессивность, я предполагал, что он может рассказать нам много интересного. Коржаков с моими доводами согласился.
* * *В мае 1995 г. я вылетел в Будапешт. Именно в венгерской столице Гусинский пожелал встретиться с представителем СБП.
Уламывали его долго. Несколько месяцев было потрачено лишь на то, чтобы убедить банкира в необходимости такой беседы. Сначала он отказывался. Потом поставил условие: будет говорить только с самим Коржаковым. Затем долго выбирал место: в России встречаться не хотел наотрез. В итоге снизошёл до меня.
Увидеться довелось в будапештской гостинице «Форум». В назначенный день я прибыл к берегам Дуная.
Зарегистрировался, отнёс в номер вещи. Сел в холле, чтобы выпить чашку кофе. Вдруг по холлу, как комета Шумейкера-Леви, пронёсся мой будущий визави, за ним - жена, за женой - три охранника.
Словно заведённые, они метались по гостинице.
Меня, понятно, не замечали. Я-то Гусинского знал в лицо, а он меня - нет. Глядя на «броуновское движение» банкира, я внутренне как-то успокоился. Понял, что ЭТОГО человека разговорить будет не трудно - не понадобится никаких особых ухищрений.
Так и вышло. Наутро, после завтрака, мы встретились.
- Здесь слишком много людей, - сказал Гусинский, насторожённо озираясь по сторонам. - Перейдём в другое место.
Пока мы шли к соседнему отелю «Атриум», я имел возможность рассмотреть главу «Мост-банка» получше.
Это был уже не тот вальяжный, самоуверенный господин, которого мы видели на телеэкране. Плечи у Гусинского были опущены, взгляд - поникший. Видно, сказывался постоянный страх за свою жизнь.
- Владимир Александрович, вы не находите; что во всём случившемся виноваты вы сами? - сразу же, с места в карьер начал я.
- В чём это я виноват? - завёлся он с пол-оборота.
- Интересно, а как мы, государевы слуги, должны были смотреть на ваше поведение? На то, как вы впихиваете во власть людей, подкупаете чиновников?
- Но мы же опора власти. Мы - капитал. На нас зиждется всё.
При этих словах лицо его приобрело прежнюю значимость.
«С таким лицом, - подумалось мне, - надо фотографироваться для предвыборных плакатов».
- Э-э нет, Владимир Александрович. Те методы, которыми вы действуете, только приводят к сращиванию капитала с властью.
- А ваши методы - что, хороши? Этак вы просто останетесь без денег накануне выборов!
Разговор явно переходил не в то русло. Следовало переменить тему.
- Нам известно, что вы очень тесно дружите с людьми из близкого окружения президента. Используете руководителей правоохранительных органов в своих интересах. Нехорошо...
- Вы, наверное, имеете в виду руководство ГУВД? Ну да, мы очень тесно с ними сотрудничаем. Не раз помогали им информацией. Бывало даже так, что сотрудники моей службы безопасности и ребята из РУОПа вместе выезжали на операцию. Клали бандитов мордой в грязь, как вы тогда меня в декабре... А то, что они у меня берут? Так уж пусть лучше берут у меня, чем у бандитов.
- Владимир Александрович, а чем, получается, вы лучше бандитов?
- А вы кем себя окружили? - вопросом на вопрос атаковал меня Гусинский. - Меня выпихнули. Березовского приблизили, Бойко, Фёдорова. Вы же знаете, что это за люди. У меня-то весь бизнес в России. Я в России родился и в России умру. А у Березовского израильский паспорт. Случись что, он тут же уедет в Израиль. Или Бойко. Вы же сами сделали его «Национальный кредит» уполномоченным банком правительства.
- Мы???
- А кто же... Зря вы на меня так наезжаете. Поймите, я не враг вам. Я могу и хочу быть другом. Мне нужно с Александром Васильевичем восстановить контакт. Я бы в страну давно вернулся, но ведь есть приказ о моём уничтожении.
- Глупость какая, - искренне возмутился я. - Мы не бандиты. Ни одна из государственных структур в России никогда не станет физически устранять людей.
Беседовали мы долго. Гусинский с воодушевлением рассказывал гадости о своих конкурентах по бизнесу - Березовском, главе «Национального кредита» Бойко. Он так торопился как можно больше поведать мне, что проглатывал слова, захлёбывался слюной.
От волнения у Гусинского даже вспотели очки. Он буркнул в ответ что-то нечленораздельное.
- Лучше помогите нам, - продолжил я. - Чем вы можете подтвердить информацию по Бойко и Березовскому?
- У меня есть материалы из сейфов «Белого дома» о признании «Национального кредита» уполномоченным банком правительства. Постановление это с грифом «Не для печати», но я вам его отдам. Есть ещё и документы по передаче «Нацкредиту» индийского долга.
- Владимир Александрович, видите, сами признаётесь. Как к вам, интересно, попали эти бумаги, если они «не для печати»? Опять подкуп? Опять коррупция?
- Но если бы я их не достал, - возмутился Гусинский, - то не мог бы предложить вам. Бойко - страшный человек. Он наркоман Держит ночной клуб «Метелица», а там наркотиками торгуют. У него и паспорт на другую фамилию.
- ?
- Я много раз пытался проконтролировать его выезд из России. Что он вылетел из «Шереметьево» - фиксировали. А прилёт, например, в Лондон установить уже не могли. Однозначно, у Бойко второй паспорт.
- А Березовский?
- Материалов на него у меня нет. Но за то, что у Березовского двойное гражданство, ручаюсь на сто процентов.
Мы договорились, что при третьей встрече Гусинский передаст мне документы по Бойко. А заодно попробует найти что-то на Березовского.
Долго ждать себя он не заставил. В том же месяце состоялось наше рандеву в гостинице «Балчуг», в ресторанчике на втором этаже. Гусинский выглядел опечаленным. Его аналитики провели исследование и пришли к выводу, что шансов выиграть выборы у президента нет. Посему он загрустил.
Правда, как мы потом узнали, боль за президента не помешала «Мосту» профинансировать на парламентских выборах... КПРФ, а заодно и «Яблоко»...
