Ознакомительная версия.
Задержка продвижения немецких войск даже на несколько суток (если предположить, что на тыловой рубеж советские войска отойдут 2б~27 июня) позволяла выиграть время для отмобилизования глубинных соединений Западного фронта—17-го механизированного корпуса, двух ПТАБР, артиллерийских полков РГК, которые дополнительно усилили бы войска фронта.
В целом основное изменение обстановки по сравнению с реальностью июня 1941-го заключалось в том, что своевременное выявление направления главного удара (который наносила 2-я танковая группа) и концентрация резервов фронта на этом направлении позволяли задержать наступление немецких войск и выиграть время для отхода на тыловые рубежи. При этом с очень высокой вероятностью удалось бы избежать окружения войск фронта. Потеря территории не имела такого большого значения, как потеря войск. Отход на тыловые рубежи с одновременным накоплением резервов позволял в определенный момент времени перехватить инициативу и перейти в общее контрнаступление. Как будет показано далее, этот момент мог наступить уже в начале июля (в реальности это произошло только в декабре 1941 года).
Самым плохим для РККА было соотношение сил в полосе Северо-Западного фронта. Против него развернулись две армии и две танковые группы Вермахта, всего 38 дивизий, их них 25 в первом эшелоне. В войсках Северо-Запад-ного фронта числилось 25 дивизий, из них в первый эшелон могло быть выдвинуто до начала войны от 7 до 9 дивизий (не ясно, сумели ли бы основные силы 48-й и 126-й стрелковых дивизий занять позиции на границе). Из 25 дивизий одна (16-я) находилась в Эстонии, одна (67-я) обороняла Лиепаю. Шесть территориальных стрелковых дивизий (из 22-го эстонского, 24-го латышского и 29-го литовского стрелковых корпусов) имели ограниченную боеспособность и требовали переформирования, прежде чем ввести их в бой. 3-й и 12-й механизированные корпуса были не до конца укомплектованы, их общую силу можно оценить как 7~8 расчетных дивизий. Следовательно, все силы фронта, включая второй эшелон, которые могли быть использованы, составляли 18–19 расчетных дивизий. Превосходство войск Вермахта в первом эшелоне — трехкратное, в целом — более чем двукратное. Рассчитывать на отражение удара немецких войск или задержку их на каком-нибудь тыловом рубеже (например, по рубежу Западной Двины) при таком соотношении сил не приходилось. Но хуже, чем в реальном июне 1941-го, события бы в любом случае не развивались. Были бы и некоторые улучшения — например 48-я стрелковая дивизия, вероятно, совершала бы марш более осмотрительно и не была бы разбита вначале ударами с воздуха, а затем и танковой атакой.
Хотя вероятность срыва наступления хотя бы одной 3-й танковой группы была. Для этого полностью развернувшиеся на границе 126-я и 128-я дивизии должны были задержать продвижение немецких войск к Неману хотя бы до середины дня 23 июня. В течение ночи и первой половины дня 23 июня к Неману могли быть выдвинуты 84-я моторизованная дивизия в район Приенай и 85-я стрелковая дивизия в район Друскининкай. Если бы при отходе 126-я и 128-я стрелковые дивизии не понесли больших потерь и сохранили боеспособность, соотношение сил становилось пять советских (включая 5-ю танковую дивизию в районе Алитуса) против семи немецких дивизий в первом эшелоне. С учетом того, что оборона проходила по реке, немецкое наступление могло быть остановлено. Однако вероятность такого развития событий была не слишком высока.
Предсказать, как конкретно развивались бы события в полосе Северо-Западного фронта, в отличие от Юго-Западного и Западного, довольно затруднительно — слишком много неизвестных. Успевали ли занять оборону 48-я и 126-я стрелковые дивизии? Против кого был бы повернут 3-й механизированный корпус? Для определенности будем считать, что события развивались бы примерно так же, как и в реальном июне 1941-го, только с задержкой наступления 3-й танковой группы примерно на 2–3 дня.
В итоге 29–30 июня в район Минска выходили три (7, 20, 12-я) танковые дивизии 3-й танковой группы. При этом к Минску выходили 20-я и 12-я танковые дивизии, 7-я танковая дивизия выходила к шоссе Минск — Борисов. В районе Минска были сосредоточены четыре советские стрелковые (100, 161, 64, 108-я) дивизии, 20-й механизированный корпус и 4-й воздушно-десантный корпус. Совокупно с учетом реального состояния 20-го механизированного корпуса это 5~6 расчетных дивизий. В отличие от реального июня 1941-го, на помощь дивизиям 3-й танковой группы не подходили четыре танковые дивизии 2-й танковой группы, и все наличные силы советской группировки можно было использовать против двух танковых дивизий севернее Минска. В район Борисова к этому времени уже выходила бы 1-я мотострелковая дивизия, о реальных боях с которой в конце июня — начале июля 1941-го командир 18-й танковой дивизии немцев Неринг писал: «Потери снаряжением, оружием и машинами необычайно велики и значительно превышают захваченные трофеи. Это положение нетерпимо, иначе мы напобеждаемся до собственной гибели». Вместо 18-й танковой дивизии 1-й мотострелковой дивизии предстояло бы сражаться с 7-й танковой дивизией немцев.
В тылу советских войск сосредотачивались бы войска второго стратегического эшелона. Поскольку Бобруйск не был бы захвачен противником, сосредоточение 21-й армии могло производиться не в районе Гомель — Новозыбков, а западнее, в районе Бобруйск — Осиповичи. В этот район могли быть выдвинуты 12 стрелковых дивизий 63, 66, 67, 45-го стрелковых корпусов, причем к 30 июня уже сосредоточились бы 1~3 дивизии. После того как войска 21-й армии влились бы в состав Западного фронта, соотношение сил на этом направлении становилось бы примерно равным. В районе Орша — Витебск — Смоленск сосредотачивалась бы 20-я армия в составе 11 дивизий (61, 69, 20-й стрелковые корпуса, 18-я стрелковая дивизия, 14-я, 18-я танковые дивизии 7-го механизированного корпуса). Эта армия могла быть использована для закрытия разрыва между Западным фронтом и 22-й армией РГК в районе Борисов — Полоцк. Все эти мероприятия позволили бы остановить продвижение 3-й танковой группы Вермахта и к 5-10 июля стабилизировать фронт примерно по линии Слуцк — Минск — Борисов — Полоцк. В полосе Северо-Западного фронта продвижение 4-й танковой группы даже до Лужского рубежа само по себе не несло существенной угрозы. Как и в реальном июле 1941-го, немецкий 56-й моторизованный корпус 14–16 июля получал бы контрудар в районе Сольцов, который закончился потерями для 8-й танковой дивизии и отходом немецких войск на запад на 40–60 км.
Вернемся к Юго-Западному фронту. В его составе на 30 июня имелось бы еще много соединений, находившихся в глубине территории и не учтенных ранее при описании боевых действий, поскольку к 30 июня они не могли быть переброшены непосредственно к линии фронта. Это 7, 49, 55-й стрелковые корпуса, 2, 3, 4-я противотанковые артиллерийские бригады, десять-двенадцать артиллерийских полков РГК. Эти соединения можно было использовать для усиления войск фронта, при этом Юго-Западный фронт уже получал превосходство в силах над противостоящим противником.
Кроме того, за Юго-Западным фронтом сосредотачивались две армии РГК — 16-я и 19-я. В их составе было 16 дивизий (25, 34, 32-я стрелковые, 5, 25-й механизированные корпуса, 57-я танковая и 38-я стрелковая дивизии). Поскольку фронт удавалось стабилизировать без привлечения этих армий, нужды в переброске их в состав Западного фронта, как это произошло в действительности, не было. На основе этих армий можно было бы сформировать мощную группировку для нанесения сильного контрудара (где именно, судить не берусь).
При этом РККА не оставалась без резервов. Позади линии фронта могли быть сформированы две армии резерва (24-я и 28-я) в составе 15 дивизий (30, 33, 52, 53-й стрелковые, 23-й механизированный корпуса) и 10–15 артиллерийских полков РГК. Кроме того, с 29 июня формировались 18 стрелковых дивизий РККА и НКВД (дивизии народного ополчения учитывать не будем). Не забудем и находившиеся в Северо-Кавказском и Среднеазиатском военных округах 26, 27-й механизированные корпуса и 64-й стрелковый корпус (а это еще восемь дивизий), которые, по последним предвоенным планам, не предполагалось задействовать против Германии, но которые в июле — августе 1941 года все же были переброшены на советско-германский фронт. Итого в резерве могло быть сосредоточено как минимум сорок дивизий — цифра достаточно внушительная.
Обобщая — при условии своевременного возвращения артиллерийских, зенитных и других частей с полигонов, развертывания войск прикрытия в соответствии с планом прикрытия боевые действия развивались бы таким образом, что в худшем варианте к 5-10 июля линия фронта стабилизировалась бы в полосе Южного и Юго-Западного фронтов — практически по линии госграницы, в полосе Западного фронта — по линии Слуцк — Минск— Борисов — Полоцк. В полосе Северо-Западного фронта продвижение немецких войск продолжалось бы, но это не несло существенных угроз. Соотношение сил уже изменилось бы в пользу РККА, при этом позади фронта накапливались резервы, которые позволяли бы в середине июля перейти в контрнаступление.
Ознакомительная версия.
