В своем учении Баха-Улла исходил из того, что земной мир лишь один из многих в беспредельном и бесконечно разнообразном космосе «Знайте же истину, что миры Господни неисчислимы и беспредельны, — писал он — Никто не может сосчитать и достигнуть их, кроме Бога Всезнающего, Всемудрого.
Созидание Бога охватывает все миры вне этого мира, и все созданное отличается друг от друга. В каждом из этих миров Он предопределил вещи, которые никто, кроме Него Самого, Всевидящего и Всемогущего, не может отыскать. «Развитие всей Вселенной и каждого отдельного мира движется к одной, назначенной Господом цели. Он направляет и поддерживает это движение силой Своих Откровений.
Переходя к истории человечества, Баха-Улла подчеркивал в ней особое значение сменяющих друг друга пророков или явителей божественной воли. Пророк приходит в назначенное ему время и свидетельствует о Боге, отражая Его волю точно так же, как чистейшее зеркало отражает солнечный свет. Он — путь, соединяющий человека с Богом («Я есмь путь, и истина, и жизнь, — говорил Иисус, — никто не приходит к Отцу, как только через Меня. Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего» То же самое, считал Баха-Улла, мог сказать о себе любой из великих пророков, будь то Мухаммад или Будда). Каждый Явитель заключает в себе как бы три составляющих. Прежде всего, как и у всех людей, это бренное тело, которое рождается и умирает, и бессмертная душа. Но, помимо них, все пророки имеют в себе также святой дух — некую божественную субстанцию или энергию Бога. Пророк материализует эту энергию в слова, в учение, которое затем передается людям.
Сообщаемые явителями божественные откровения и есть движущая сила любой цивилизации. Когда откровение проявляет себя, писал Баха-Улла, его преобразующее влияние на умы и сердца откликнувшихся на него людей находит свое повторение в новом обществе, постепенно обретающим форму на основе духовного опыта. Сначала появляется новый центр притяжения, способный увлечь представителей самых разных культур; музыка и искусство обращаются к новым символам; происходит разительное переосмысление понятий правильного и неверного, что дает возможность сформулировать кодексы закона и морали. Как следствие вырастают новые государственные и общественные институты, выражающие новые принципы их устройства. По мере того как новая культура прорастает в цивилизацию, она вбирает в себя достижения и прозрения предыдущих эпох, порождая множество новых, невиданных доселе метаморфоз. Те элементы прошлых культур, что не могут органически вписаться в эту цивилизацию, отмирают. Так Слово Божие, возвещенное пророком, создает новые возможности как для индивидуального сознания, так и для человеческих взаимоотношений. («Каждое слово, слетающее с уст Господа, — писал Баха-Улла, — наделено такой силой, что может вдохнуть новую жизнь в каждую плоть человеческую…»). Однако истина, возвещенная любым явителем, не есть истина абсолютная и вечная, она имеет ограниченный предел временного влияния. По мере того как непрерывно развивающаяся цивилизация исчерпывает свой духовный источник, неизбежно начинается процесс разложения, подобно тому как это происходит с физической реальностью. Тогда общество вступает в эпоху кризиса, ослабевает жизненная сила морали, распадаются социальные связи, религия теряет свою уместность, поиски нового становятся все более фрагментарными, углубляется общественный раскол. И тогда наступает пришествие нового Явителя божественной воли, несущего следующую долю божественного вдохновения для новой стадии пробуждения и просвещения человечества.
Последовательное развертывание Божественных Откровений, учил Баха-Улла, есть «процесс, не имеющий начала и не имеющий конца». Миссия каждого пророка ни в коей мере не обособлена от других миссий и является неразрывной составной частью непрерывного поступательного процесса раскрытия божественной власти и воли. «Каждый из них, — писал Баха-Улла, — нес свою особенную Весть и каждому из них вверена была Богоявленная Книга… Мера откровения, отпущенная каждому из них, была незыблемо предопределена… «Каждый следующий пророк не отвергает, а лишь дополняет предыдущего, ибо задача у них одна — объединение. Так Авраам объединил племя, Моисей — народ, Мухаммад — нацию, Иисус — многие народы и нации. Задача его, Баха-Уллы, как одного из многих в бесконечной цепочке пророков, заключается в том, чтобы возвестить миру следующую часть Божественного Откровения — учение о единстве всего человеческого рода. Ибо целью чреды явителей Божественной воли должна стать подготовка общественного сознания к объединению рас в единое человечество, подобное единому организму, способному принять на себя ответственность за свое будущее. «Самая высокая ступень, — писал он, — в том, чтобы понять великие слова: все живые существа — плоды одного дерева, листья одной ветки, капли одного моря… Мир один и для всех отечество… Господь ваш милосердный уповает увидеть род человеческий подобным единой душе и единой плоти. Благоденствие человечества, его мир и спокойствие недостижимы до тех пор, пока не упрочится незыблемо его единство». Существует лишь одна человеческая раса, подчеркивал Баха-Улла, а унаследованные из прошлого утверждения о том или ином превосходстве определенной расовой или этнической группы над остальным человечеством лишены основания.
Баха-Улла писал: «О противоборствующие народы и племена земные! Обратите лица свои к единению, и да озарит вас сияние света его. Соберитесь же воедино и ради Господа решитесь искоренить то, что служит причиной раздоров между вами… Не может быть и тени сомнения в том, что народы мира всех рас и религий черпают вдохновение из одного божественного источника и подвластны единому Господу.
Различия законов, которым они подчиняются, надлежит приписать разнообразию требований и нужд тех эпох, когда они были явлены. Все они, за исключением лишь тех немногих, что являлись следствием человеческой извращенности, предначертаны Господом и отражают волю и промысел Его. Восстаньте же и, вооружившись мощью веры, разбейте идолов тщетного воображения вашего, сеятелей раздоров между вами…» Он предвидел, что объединение народов будет сложным и многогранным, охватывающим все сферы бытия и духа, то есть будет происходить не только в религиозном, но и в политическом, экономическом, культурном и других направлениях. Некоторые элементы этого объединения были им предсказаны. «Неизбежно настанет время, когда настоятельная необходимость созыва величайшего, всеобъемлющего собрания представителей человечества будет повсеместно осознана, — писал Баха-Улла. — Правители и цари земные непременно должны войти в него и, участвуя в обсуждениях, рассмотреть пути и средства для закладки фундамента Вечного мира среди людей… Приближается тот день, когда все народы мира примут один всеобщий язык и единую письменность. Когда это будет достигнуто, то в какой бы город не прибыл путник, везде будет так, как будто входит он в собственный дом. Тот лишь истинно человек, кто во дни эти посвятил себя служению всему роду людскому… Не стоит гордиться любовью к своей стране, но должно гордиться любовью ко всему миру. Земля — единая страна, и все человечество — граждане ее».
Единство человечества, считал Баха-Улла, есть лейтмотив зарождающейся сейчас новой эры, то мерило, с которым надлежит соизмерять каждое предложение об усовершенствовании человеческого общества. Впервые в своей истории, пусть смутно, человечество осознало собственное единство, и то, что Земля — его единое отечество. Это пробуждение открывает возможность новой взаимосвязи между Богом и человечеством, результатом которого должно стать возникновение «новой расы людей», строящих единую мировую цивилизацию.
Учение Баха-Уллы вскоре нашло последователей в некоторых мусульманских странах.
Прежде других приняли его бабиды, многие из которых стали бахай. К 1868 г. бахаитские общины появились на Кавказе, в Сирии, Иране, Турции и Египте. В том же году под нажимом иранских властей Бах-Улла был сначала перевезен из Стамбула в Эдирне, а спустя короткое время под конвоем доставлен в палестинский город- крепость Акку. В то время она служила колонией, куда ссылали преступников со всех концов Османской империи. Из-за сырого климата, дефицита воды в Эдирне было трудно жить. Однако здесь Баха-Уллу суждено было провести остаток своей жизни.
Поначалу его заключение было достаточно суровым. Согласно султанскому указу, он должен был постоянно находиться под домашним арестом, общаясь исключительно с членами своей семьи. Его поместили в пустующие солдатские казармы и содержали очень строго. Но постепенно, по мере распространения его учения (в самой Турции почитателями бахаизма стали многие чиновники, офицеры и деятели культуры), контроль за ним смягчался. В 1870 г. Баха-Аллаха переселили в один из городских домов. В июне 1877 г. ему позволили переехать в Мазраи — небольшую усадьбу в нескольких километрах к северу от города, а в 1879 г. он перебрался в Бахджи — большой особняк, окруженный садами, который снял для него сын Абдул-Баха. Здесь он умер в мае 1892 г.
