Ознакомительная версия.
Сами же дроздовцы вспоминали, что в Бердянске расстреляли 23-х видных большевиков, как из этого города, так и из Ногайска, Федоровки и Полог[272].
24 (11) апреля 1918 г. Дневник полковника М. Г. Дроздовского: «Перед возвращением к себе в Куцую поймал меня австрийский гауптман: по распоряжению Рады все деятели большевизма должны арестовываться и отправляться на специальный суд в Одессу. Мы не можем казнить. Как офицер, он вполне понимает, что их нужно убивать, но, как исполнитель воли начальства, обязан мне заявить настоятельно: комиссаров, еще не казненных, передать ему; дружески переговорили, и так как все, кого нужно было казнить, были уже на том свете, конечно, обязательнейше согласился исполнить все…»[273].
24 (11) апреля 1918 г. в Крыму татарскими националистами были зарублены шашками руководители Республики Тавриды – Н. Г. Слуцкий, Я. Ю. Тарвацкий, С. П. Новосельский, А. Коляденко и другие сторонники советской власти[274]. Среди последних были член алуштинского ревкома Т. Багликов, красногвардейцы И. Жилинский, С. Кулешов, члены севастопольского совета А. Бейм, Баранов и другие. Следует отметить, что обстоятельства казни варьируются, так, согласно М.Ф. Бунегину, они были расстреляны[275].
28 (15) апреля 1918 г. первый заход дроздовцев в Мариуполь. Дневник полковника М. Г. Дроздовского: «Население Мариуполя и наших деревень большевистского типа, масса против нас, сказываются фабрики… Интеллигенция, конечно, за, но ее мало[276]».
29 (16) апреля 1918 г. съезд 15 станиц Оренбургского казачьего войска создал свой военно-полевой суд, члены которого в своих решениях должны были «руководствоваться своею совестью» и выносить только два решения: смерть или оправдание. Утверждения приговора иными органами власти или лицами съездом не предусматривалось[277].
29 (16) апреля 1918 г. Косоротовка, 3 версты восточнее Мариуполя. Дневник М. Г. Дроздовского: «В 11 похоронили князя Шаховского – вчера привезли тело; избит и убит комитетом, лицо – сплошная ссадина и кровоподтеки, поднят на штыки; карательный взвод поступил глупо – виновные бежали, кроме одного, секретаря, его привели сюда, надо было на месте»[278]. «В 13 был на заседании «Союза офицеров», объяснил наши цели, задачи, несколько типов из группы фронтовиков пытались наклеветать, говорить о расстрелах «невинных» и т. п. Отвечал удачно и резко, они с треском провалились, не учли аудитории»[279].
29 (16) апреля 1918 г. По сведениям барона А. Будберга (запись в дневнике 13 мая о событиях предшествующих дней), на окраине Харбина обнаружен труп зверски убитого бывшего преподавателя Хабаровского кадетского корпуса Уманского. Три дня назад его похитили члены отряда атамана уссурийского казачьего войска И. П. Калмыкова и вскоре осуществили расправу: обнаруженное тело покойного было все изрублено шашками[280].
В ночь на 30 (17) апреля 1918 г. трехтысячный отряд казаков под общим руководством кубанского полковника Подгорного предпринял штурм Ейска. В город на непродолжительное время ворвался казачий полк во главе с полковником Топорковым из станицы Копанской. Все горожане, встретившиеся отряду во время этого стремительного рейда, были порублены шашками. Всего в городе погибло 125 человек, красногвардейцы и простые горожане. Среди погибших был и командир ейского революционного батальона Иван Балабанов. Согласно краеведческому изданию, казаки перед походом выпили немало спиртного[281].
30 (17) апреля 1918 г. в станицу Новониколавская входят дроздовцы. Дневник полковника М. Г. Дроздовского: «Встреча в станице, первой станице Войска Донского, восторженное отношение казаков, скрытое недоброжелательство и страх пришлого, иногороднего… В станице и соседних поселках идет обезоружение неказачьего населения. Тюрьма пополняется из всех закоулков. Казаки волокут за жабры вчерашних властелинов – колесо истории вертится. Много главарей расстреляно…»[282]. Данные дневника Дроздовского подтверждают воспоминания Андреянова: «17 апреля Отряд двинулся в Ново-Николаевку. При входе в станицу мы были встречены всадниками – казаками. Станица встретила нас почетным караулом из конных и пеших сотен. За все время пути мы впервые встретили подтянутую и по форме одетую часть. Впечатление было очень сильное. После встречи нам были выданы арестованные комиссары около 30 человек, которые по приговору суда были расстреляны»[283].
Апрель 1918 г. При налете добровольцев на кубанскую станицу Незамаевскую казаку В. И. Краснову, за сочувствие к большевикам, отрубили руки, уши и в таком виде возили на подводе по станице для устрашения[284].
Апрель 1918 г. Немецкие войска, помогавшие донским казакам в борьбе с большевиками, в бою под Зверево взяли в плен 5000 человек. Поскольку казаки порывались их всех поголовно расстрелять, немцы для безопасности пленных вынуждены были отправить их в Германию[285].
Май 1918 г.1 мая (18 апреля) 1918 г. Дневник полковника М. Г. Дроздовского: «Стали на ночлег в Федоровке – одна из паскуднейших деревень Таганрогского округа, гнездо красной гвардии и ее штаба. Отобрали всех лучших лошадей из награбленных, не имеющих хозяев. Отобрали оружие. Много перехватили разбегавшихся красногвардейцев, захватили часть важных – прапорщика, начальника контрразведки, предателя, выдавшего на расстреле полковника и часть казаков из станицы Новониколаевской и т. п. Трех повесили, оставили висеть до отхода, указали, что есть и будет возмездие, попа-красногвардейца выдрали. Только ради священства не расстреляли, ходил с ружьем с красной гвардией, брал награбленное, закрыл церковь и ограбил ее. Страх нагнали. Левее, оказывается, шла еще казачья колонна, по Егорлыку вверх, обезоруживая население, казня виновных. Идет очищение, идет возмездие»[286]. Опять-таки дополнение Андреянова: «18-го Отряд двинулся на Федоровку, увозя с собой добровольцев казаков – будущая четвертая сотня. В Федоровке обнаружили зарытое оружие, захватили коммунистов, повесили их на виселице, приготовленной ими для казаков станицы Ново-Николаевской»[287].
2 мая (19 апреля) 1918 г. Николаевка: Великий четверг. Дневник полковника М. Г. Дроздовского: «Выступили в 8 часов. По дороге захватили несколько «гусей» – один комиссар, один большевистский интендант и т. д.»[288]
2 мая (19 апреля) 1918 г. отступающая с Кубани на Дон Добровольческая армия снова в Лежанке. Утром в селе повесили захваченных комиссаров и они висели, несмотря на церковный праздник – Великий четверг[289].
3 мая (20 апреля) 1918 г. отряд полковника М. Г. Дроздовского занял Таганрог. Согласно сообщениям советских газет, в Таганроге Дроздовский расстрелял несколько десятков человек. Указанные обезличенные цифры отчасти подтверждаются точной цифрой в этой же газете о более ранних расстрелах (19 членов Совета) в Бердянске[290].
4 мая (21 апреля) 1918 г. партизанский белоказачий полк в селе Гуляй-Борисовка на Дону взял 300 пленных. Как часто указывается в исторической литературе, впервые, в связи со Страстной Субботой, пленных решили не расстреливать[291]. Как вспоминал Б. Казанович: «Здесь я впервые от начала 1-го похода получил приказание ген. Богаевского: по случаю страстной субботы пленных не расстреливать»[292]. Впрочем, это указание генерала Казановича и данные историка А. В. Венкова существенно корректируют более точные мемуары первопоходника И. Какурина: «Пленных сгоняли на площадь на краю слободы. Вскоре их набралось у партизан генерала Казановича более 300 человек. Здесь впервые от начала похода было получено приказание генерала Богаевского, по случаю страстной субботы пленных не расстреливать. Но суровая действительность заставила военно-полевой суд отнестись к некоторым из них более строго»[293].
4 мая (21 апреля) 1918 г. в Страстную Субботу добровольческий отряд полковника М. Г. Дроздовского входит с боем в Ростов-на-Дону[294]. Через сутки под натиском красных войск дроздовцы были вынуждены покинуть город. По воспоминаниям В. А. Антонова-Овсеенко, Дроздовский бросил на поле боя «6 орудий, до 70 пулеметов и до 100 повозок с военным имуществом… Наши гнали их еще верст 20 от города. Захвачена была и канцелярия штаба дроздовцев, и два больших ящика с георгиевскими крестами, медалями и т. д.».
Этим временным взятием города завершился дроздовский поход Яссы-Дон, для которого была характерна жесткая практика репрессий. Только свидетельства, приведенные выше в тексте при описании указанного похода, говорят о примерно 400 расстрелянных и повешенных «большевиков и комиссаров» по пути следования отряда М. Г. Дроздовского. Данная цифра, на наш взгляд, является минимально-отправной, данные цифры следует умножать, по крайней мере, вдвое. Укажем, например, на деятельность только отдельной команды разведчиков особого назначения под командованием Бологовского при отряде Дроздовского. За время похода Яссы-Дон указанная спецкоманда истребила более 700 человек, в том числе около 500 непосредственно в Ростове-на-Дону[295].
Ознакомительная версия.
