Некоторые Чингизиды сочли, что их обязательства теперь выполнены, и повернули назад, уводя с собой свои отряды. «Гуюк-хан и Менгу-хан вернулись домой и расположились в своих ордах. Вот и всё!» – таким бодрым восклицанием заканчивает Рашид-ад-дин свой рассказ о самой трагической странице нашей истории.
В самом деле: вот и всё. Прежняя Русь прекратила свое существование.
Историки по-разному излагают и оценивают течение Европейского похода Бату-хана, однако, поскольку события происходили за пределами Руси и напрямую не связаны с нашей темой, я коротко опишу лишь общий ход боевых действий.
Запад был подготовлен к вторжению сильной, прекрасно устроенной вражеской армии не лучше, чем Русь. В Европе тоже распались или распадались ранние централизованные государства, на смену им пришла феодальная раздробленность. Кроме множества мелких раздоров внутри каждой страны существовала еще и вражда между двумя главными фигурами западного мира – римским папой и германским императором.
В военном отношении европейские армии, ударную силу которых составляла тяжелая, неповоротливая и недисциплинированная рыцарская конница, были для монголов не более опасным противником, чем дружины русских князей.
Казалось, Европа была обречена пасть под натиском стремительных ударов Субэдея – и несомненно пала бы, если б ее не спасло случайное обстоятельство, которое не позволило всемирной истории целиком повернуть в «азиатское» русло.
Очевидно, монголы хорошо знали, насколько слабы и разобщены страны, находящиеся западнее Руси. Только этим можно объяснить тот факт, что Бату разделил свои силы: сам пошел на Венгрию, а своего двоюродного брата Байдара (сына Чагатай-хана) отправил на Польшу. Известно, что Байдар получил под свое начало двадцать или тридцать тысяч воинов; каков был размер главной армии, точно неизвестно – предположительно тысяч пятьдесят. С этими силами монголы собирались осуществить операцию по завоеванию всей центральной Европы, применив неоднократно опробованную стратегию: охватить намеченную территорию в клещи с севера и юга, а затем сомкнуть кольцо.
Второй поход Бату-хана (1240–242). М. Руданов
У Бату-хана накопилось много претензий к венгерскому королю Бэле IV (1235–1270), давшему приют половецким и русским изгнанникам; к тому же венгерская равнина была удобна для перемещений больших масс кавалерии. Отсюда можно было, дав отдых лошадям, подготовить следующий этап завоевания Запада.
Поэтому весной 1241 года основная часть монгольского войска двинулась через Карпаты и, преодолев перевалы, как обычно, разделилась на отдельные корпуса, поведшие «веерное» наступление во все стороны.
Король Бэла призвал на помощь своего брата хорватского герцога и рыцарей-тамплиеров. Эта объединенная армия, по-видимому, численно превосходила монгольскую. Сошлись у реки Шайо, в северо-восточной Венгрии. Сражение, произошедшее 11 апреля 1241 года, можно считать образцом монгольского военного искусства.
Король Бэла бежит от монголов. Миниатюра из венгерской хроники XIV в.
Скрытно форсировав реку, Субэдей обошел укрепленный неприятельский лагерь с фланга, а Бату тем временем захватил мост. Потом монголы стали осыпать скученного неприятеля стрелами, обстреливать из камнеметов, а когда венгры дрогнули, ударила тяжелая конница.
Имея недостаточное количество воинов, чтобы замкнуть кольцо, Субэдей и это обстоятельство обратил себе на пользу. Он нарочно оставил зазор, чтобы врагу было куда ретироваться. Отступление перешло в беспорядочное бегство, и монголы в течение шести дней преследовали разбитого противника, почти полностью уничтожив его и ворвавшись на плечах беглецов в венгерскую столицу Пешт.
Так катастрофически завершилось первое же крупное столкновение европейского войска с монгольским. Сильное венгерское королевство было разбито в одном сражении.
Бэла бежал в Австрию, а победители принялись грабить города захваченной страны. По разным оценкам, Венгрия потеряла от 15 до 25 процентов своего населения убитыми и угнанными в рабство.
Один из монгольских отрядов отправился наказать Хорватию за помощь венграм, другой пошел навстречу корпусу Байдара, возвращавшемуся из Польши.
На севере монголам тоже повсюду сопутствовал успех.
В начале 1241 года царевич Байдар со своими двумя (по другим сведениям, тремя) туменами вторгся в Польшу, разбив по отдельности сандомирского и краковского воевод.
Тогда навстречу грозному врагу вышла большая союзная армия, объединившая силы силезского герцога, Тевтонского и Ливонского орденов; там был даже контингент французских рыцарей.
9 апреля 1241 г. – почти день в день с битвой в Венгрии – состоялось генеральное сражение и на северном театре военных действий, близ силезского городка Лигниц (Легница). Год спустя, на Чудском озере, дружина Александра Невского покажет, что западноевропейская латная конница уступает русскому оружию; тем более не было у рыцарей шансов против монголов.
Баталия при Лигнице – еще более яркое, чем бой на реке Шайо, свидетельство абсолютного превосходства монгольского военного искусства. Пожалуй, стоит рассказать о ходе сражения чуть подробней.
Командующий польско-немецкой армией герцог Генрих Благочестивый сначала попробовал тягаться с монголами в мастерстве стрельбы, выслав вперед лучников. Байдар применил невиданный прием – устроил дымовую завесу, под покровом которой уничтожил вражеских стрелков фланговым ударом конницы.
Рыцарям пришлось идти в атаку при плохой видимости. Они оторвались от пехоты. Из дыма со всех сторон раздались крики по-польски: «Спасайся кто может!» – еще одна монгольская хитрость, вызвавшая в рядах европейцев замешательство.
Одновременно контратаковала тяжелая кавалерия Байдара, который расположил свою ставку на холме, откуда отлично просматривалось всё поле, и координировал действия своих отрядов.
Замешательство перешло в панику, паника в беспорядочное бегство. Генрих Благочестивый погиб. Его насаженную на копье голову монголы принесли к воротам Лигница.
Чтобы сосчитать число убитых врагов, Байдар приказал отрезать у трупов по уху – набралось девять мешков (какому количеству жертв соответствует этот жуткий трофей, никто из историков, слава богу, подсчитать не пытался).
Монголы в Венгрии. Немецкая миниатюра XV в.
После этого разгрома с Польшей было покончено. Недели две пограбив города и селения, корпус Байдара повернул к югу.
Он прошел через территорию современной Чехии, широко развернув свои отряды. Существует легенда, что богемский король Вацлав разбил монголов в битве при Оломоуце и тем самым спас Западную Европу от завоевания, но это именно что легенда – вроде нашей о Евпатии Коловрате. Она появилась только в девятнадцатом веке. Если какая-то неудачная для монголов схватка и произошла, то малозначительная и ничего не изменившая.
Первый этап европейского похода завершился полным успехом Бату-хана. Венгрия и Польша были побеждены, корпуса армии соединились в одну мощную силу. Войска отдохнули и были готовы к движению дальше.
Вся Западная Европа пришла в смятение, ожидая нашествия. Папа Григорий IX призвал государей к крестовому походу против «тартар»; император Фридрих II, чьи земли теперь непосредственно соседствовали с монгольской территорией, тоже рассылал послов ко всем дворам.
Однако повторялась история с завоеванием Руси: чем дальше от места событий находились владения феодала, тем меньше он тревожился, а о совместных действиях папы и императора, заклятых врагов, речи идти не могло.
Всё шло к тому, что через год-другой европейский континент станет частью улуса Джучи, но на Востоке произошло одно вполне обыкновенное событие: заболел и умер пожилой, не особенно выдающийся человек – великий хан Угэдей.
Однако империи, в особенности военные, устроены таким образом, что кончина правителя повергает всю вроде бы незыблемую пирамиду в содрогание. Сложная система наследования, предполагавшая альтернативность кандидатов, еще больше осложняла периоды междуцарствия.
Монгольская ямская почта, конечно, была превосходна, но ей пришлось преодолеть десять тысяч километров, и во многих местах дорога проходила по разоренным, опасным местам. Когда в Венгрии и Силезии произошли масштабные сражения, Угэдей был уже четыре месяца как мертв, но Бату об этом еще не знал. Когда же наконец узнал, то забыл о Европе и заторопился на восток.
Великий курултай для него, как и для других членов императорского дома, был делом огромной важности. Слава победителя Запада и огромные завоеванные территории сильно повысили статус этого несколько сомнительного внука Чингисхана; он не мог претендовать на престол сам, однако имел шансы провести своего кандидата – если успеет вернуться вовремя. Возвращаться же был смысл лишь с войском, размер которого явится важным аргументом в споре за трон.
