Когда датчане были не более чем в пятидесяти шагах от палисада, Штёртебекер подал знак тем, кто был внизу на льду. Они поднесли огонь к фитилям и поспешили на свои корабли.
Датские корабли, стоящие в открытом море, обстреливали ледяную крепость, но не причинили большого вреда. И вот первые датские воины достигли палисада. Они приставили принесенные с собой лестницы, однако, когда все больше и больше солдат устремилось на штурм укрепления, тонкая корочка, намерзшая за ночь на месте расколотого льда, сломалась, и многие оказались в воде. Это привело к замешательству.
В другом месте, где атака проходила удачнее, некоторые уже достигли вершины палисада. Их встретил град выстрелов из арбалетов. Первые убитые покатились с лестниц. И все же атака продолжалась. И тут один за другим последовали пять глухих взрывов и страшный крик. Лед в пяти местах проломился, словно по волшебству. Ужас овладел нападающими. Бросая лестницы и оружие, они в паническом страхе побежали.
Команда Клауса Штёртебекера и все витальеры издали победный клич, "думкёне" выпустила несколько ядер вслед бегущему врагу.
Датчане и не думали о повторении нападения; они подняли паруса и ушли прочь, а витальеры устроили на льду большой праздник победы. Был зажарен на вертеле целый бык, на палубы выкатили много бочек вина и пива. Были приглашены все, никого не обошли. Прибыли и "благородные" предводители и их матросы. Клаус Штёртебекер всем говорил: "Добро пожаловать!" Матросы Хеннинга Мантойфеля запели песню, которую они называли гимном витальеров: "Богу друг, всему свету враг". Она звучала так:
Развевайся гордо, грозный наш флаг,
В мире нет преграды для морских бродяг.
Убивай! Жги все подряд!
Богу друг, всему свету враг!
С запада, с востока суда идут.
Знатную поживу они нам принесут.
Убивай! Жги все подряд!
Богу друг, всему свету враг!
На борту у них в бочонках вино,
Бархат и оружие нужны нам давно.
Убивай! Жги все подряд!
Богу друг, всему свету враг!
Парус подымай - и к бою коггу,
Якорь выбирай - да смелее в дорогу.
Убивай! Жги все подряд!
Богу друг, всему свету враг!
Под покровом ночи в путь по следу,
Тот посмеется, кто одержит победу.
Убивай! Жги все подряд!
Богу друг, всему свету враг.
- Всему свету враг? Только богу друг? - воскликнул Клаус Штёртебекер. - Мои враги - Вульфламы! И если вы не знаете, кто это такие, то, скажу я вам: это волки среди людей! Волки, которые то и дело рвут ягнят! Друзья, споем лучше нашу песню!
И моряки Штёртебекера запели:
С волков овечьи шкуры снять!
Из тайных теплых мест изгнать!
Добро отнять, огнем донять
Проклятый волчий род!
Так требует народ
ШТУРМ ГОТЛАНДА
Морская блокада Стокгольма была прорвана. Клаус Штёртебекер уговорил Гёдеке и Вигбольда напасть на Сконе. Королева Маргарет управляла Сконе как территорией датского государства, и нападение на нее было военной операцией. Клаус Штёртебекер стремился прежде всего отомстить Вульфламам.
Хеннинг Мантойфель все противился этому плану: он считал, что витальеры должны держаться вместе: датский флот рассеян, но не уничтожен. Штёртебекер сказал, что и один не боится встретиться с датским флотом.
Капитаны кораблей совещались, Штёртебекер, Гёдеке и Вигбольд тоже были приглашены Хеннингом Мантойфелем, но они передали в ответ, что ничего не слышали о назначении его главнокомандующим и о предоставлении ему права собирать подобные совещания.
"Благородные" пираты, таким образом, остались одни и стали обсуждать между собой, как бы урегулировать отношения с пиратами-плебеями. Силой здесь ничего не сделаешь. Их собственные команды преклонялись перед такими вожаками, как Штёртебекер и Михель Гёдеке, и никогда не выступили бы против них. Поэтому Хеннинг Мантойфель и Марквард Ирин решили предпринять еще одну попытку договориться с ними в надежде преодолеть раскол в пиратском флоте. Они искали удобного случая начать разговор с Магистром Вигбольдом, именно с ним одним. У "дипломата" и "канцлера" пиратов они надеялись найти понимание и поддержку.
И вот Магистр Вигбольд неожиданно для себя оказался среди предводителей витальеров. Хеннинг Мантойфель, Марквард Прин, Генрих Люхов, Арндт Штюк, Боссефон Каланд, рыцарь из Эппа - все были тут. Вигбольд сперва немного удивился, потом по его хмурому хитрому лицу скользнула усмешка.
- Торопитесь, - произнес он сухо. - Через полчаса меня сочтут пропавшим без вести, и команда примется меня искать.
- Магистр, мы хотели бы переговорить, - дружелюбно начал Марквард Прин.
Вигбольд снова усмехнулся. Он думал, что здесь будет судилище, что наступил его последний час, а вместо этого его вежливым образом просят о переговорах. "Что ж, посмотрим, что у этих господ на уме".
- Я рад быть в вашем обществе, господа. Говорите, какие у вас заботы? - И Магистр Вигбольд опустился на стул с высокой спинкой.
Начал Марквард Прин. Он указал на опасности со стороны датчан, морские силы которых еще не сломлены. Разобщенность среди пиратов означает верную гибель. Единство же - непреодолимая сила. Он не отрицал, что битва на льду принесла трем пиратам еще большую славу и известность. Или Магистр Вигбольд не понимает необходимости единения? Или он не согласен, что первые успехи следует подкрепить совместными действиями?
Вигбольд объяснил, что он не против совместного наступления и никогда не был против общего руководства объединенными силами витальеров.
Это очень обрадовало собравшихся. Они поднялись, окружили Магистра, пожимали ему руки и дружески похлопывали по плечам: "О, он же благоразумный человек, ученый, с ним можно вести разговор".
Магистр Вигбольд тоже выразил удовлетворение достигнутым взаимопониманием. Разумеется, единство и общее верховное командование - это самые важные вопросы. Но с ними связано и назначение командующего...
Предводители насторожились. Не думает ли Магистр принять командование на себя?
- Кого вы имеете в виду, Магистр? - спросил Марквард Прин.
- Смелейшего, умнейшего и справедливейшего из пиратских капитанов, отвечал Вигбольд.
- Браво! - воскликнул Марквард Прин, который принял это на свой счет.
Остальные предводители застыли в полном ожидания молчании.
- Клауса Штёртебекера, - сказал Магистр Вигбольд. - Сразу можно было догадаться, кого я имею в виду. - И при этом он взглянул на Маркварда Прина, в глазах которого вспыхнула ярость.
- Клауса Штёртебекера? - вскрикнул Хеннинг Мантойфель. - Никогда!
- Почему никогда? - вкрадчиво спросил Вигбольд.
- Никогда! - только и услышал он.
- Никогда! - в один голос крикнули собравшиеся предводители.
- У меня есть еще одно предложение, - Магистр Вигбольд медленно поднялся, посмотрел на окружающих. - Может быть, мы еще достигнем соглашения.
- Послушаем, - глухо сказал Марквард Прин.
- Спросим у наших матросов, братьев витальеров. Пусть они выберут командира.
- Спрашивать чернь? - возмутился Хеннинг Мантойфель. - Матросам решать?
- Именно это я и имел ввиду, - подтвердил Вигбольд.
- Никогда! - зло крикнул Хеннинг Мантойфель.
- Никогда! - повторили другие.
Под полными ненависти взглядами "благородных" капитанов Магистр Вигбольд покинул зал.
... Солнечным апрельским днем из озера Меларен в открытое море шли в кильватер три когги. Впереди "Пенящий", за ним "Тигр" и последним "Рысак". Моряки ликовали. Наконец-то миновали томительные месяцы ледовой осады. Осталась позади и тоскливая служба по сопровождению судов. Больше они не овчарки, им не надо теперь присматривать за стадом. Они снова тигры, морские тигры, которые охотятся за волками и за добычей.
Штёртебекеру стало известно о разговоре капитанов. Стоя у руля своего корабля, он поглядывал на "Рысака", который шел сразу же за ним. Он был горд за Магистра, так мужественно отразившего притязания "благородных". Он задумался над словами Магистра, тот произнес их, когда он, Клаус, был чем-то рассержен. Скорее всего, эти слова были из той ученой книги, которую он часто читал: "Дорожи теми, кто дорожит тобой. Остерегайся врагов. Круг друзей никогда не велик. Ни один враг в этом мире не мал".
Ведь это были почти те же самые слова, которые однажды произнес Хозанг: "Один враг - это слишком много, сто друзей - это слишком мало". Кто имеет таких друзей, как Магистр, Михель Гёдеке, Киндербас, да и все его матросы, тот богат, тому сам черт не брат. А они и собрались для того, чтобы бороться с чертом: "Трепещи, Вульфлам, час расплаты наступил! Я готов отказаться от всех сокровищ мира, но не от своей мести. Ты должен заплатить за Хозанга, за Свена, за Герда, за восьмерых олдерменов. И только одной монетой ты можешь рассчитаться - кровью".
Неподалеку от острова Готланд они заметили вдали датского охотника за пиратами, и "Пенящий" начал маневр. Были поставлены все паруса, так что даже мачты гнулись. Штёртебекер резко повернул "Тигра" к берегу. Он хотел закрыть датчанину возможность искать там спасения. Вигбольду пришлось держаться позади "Тигра", потому что тот скользил по волнам, как дельфин. Команда Штёртебекера оживилась. Наконец-то охота и борьба! Лихорадочно велись приготовления к абордажу.
