На практике меры эти, как мы еще увидим, применялись нечасто и несистематически, иначе пришлось бы уничтожить более половины личного состава Красной Армии.
Что касается Ленина, то его роль в военной кампании сводилась к отправке фронтовым командирам и комиссарам возбужденных посланий, в которых он требовал удерживать позиции любой ценой, «до последней капли крови»24, или немедленно переходить в наступление и смять врага, иначе «завоевания революции» будут потеряны. Вот, например, типичное его обращение к комиссару Южного фронта, написанное в августе 1919 г., когда Красная Армия отходила назад под натиском наступавших войск Деникина:
«Опоздание наступления в Воронежском направлении (с 1 августа по 10!!!) чудовищно. Успехи Деникина громадны.
В чем дело? Сокольников говорил, что там (под Воронежем) у нас в 4 раза больше сил.
В чем же дело? Как могли мы так прозевать?
Скажите Главкому, что так нельзя. Надо обратить внимание серьезно.
Не послать ли в РВС Южного фронта (копия Смилге) такую телеграмму:
шифром.
Совершенно недопустимо опаздывать с наступлением, ибо это опоздание всю Украину отдаст Деникину и нас погубит. Вы отвечаете за каждый лишний день и даже час проволочки с наступлением. Сообщите тотчас Ваши объяснения и срок, когда, наконец, начинаете решительное наступление.
Предсовобороны Ленин»25.
Представляется маловероятным, что призывы эти повлияли существенным образом на ход военных действий.
Ленин, помимо этого, без устали побуждал офицеров к запугиванию гражданского населения: «постараться наказать Латвию и Эстляндию военным образом (например, «на плечах» Балаховича перейти где-либо границу хоть на 1 версту и повесить там 100—1000 их чиновников и богачей)»26. В феврале 1920 г. он грозил «перерезать» все население Майкопа и Грозного за саботаж местных нефтяных промыслов — и, «наоборот», «даровать» жизнь всем, если эти два города «передадут в целости»27.
Что же касается третьей ключевой фигуры, Сталина, приписавшего себе впоследствии главные заслуги за победу в гражданской войне, вот что говорит о нем недавно вышедшая в России работа: «Внимательное ознакомление с протоколами заседаний ЦК РКП(б) и Совнаркома РСФСР позволяет уверенно утверждать: за все годы гражданской войны Сталин ни разу не выступал там с самостоятельными конструктивными идеями или предложениями по крупным проблемам военного строительства и стратегии»28.
В некоторых случаях большевистские вожди коллективно разрабатывали ключевые стратегические решения. По словам Троцкого, это становилось необходимым в силу того, что офицеры старой школы не могли вполне оценить значение различных социальных и политических моментов29. Весной 1919 г. руководство партии разделилось в дискуссии по вопросу, стоит ли занять оборонительную позицию в отношении Колчака и сконцентрировать основные силы на Южном фронте, где ситуация казалась более опасной, или следует сначала покончить с Колчаком. Троцкий и его ставленник И.И.Вацетис, тогда Главнокомандующий, придерживались первой точки зрения; Сталин и командующий Восточным фронтом С.С.Каменев — последней. Следующее разногласие возникло по поводу направления главного удара против Деникина, — Троцкий хотел направить его на Донбасс, в то время как С.С.Каменев при поддержке Сталина предпочитал нанести удар в район Донского казачьего войска. Осенью 1919-го возник конфликт вокруг обороны Петрограда, который Ленин считал уже потерянным и хотел оставить.
Троцкий, на этот раз поддержанный Сталиным, убедил Политбюро, что Петроград крайне важно было сохранить. И, наконец, летом 1920-го во время войны с Польшей ЦК пришлось урегулировать сложный вопрос, следует ли остановить наступление Красной Армии у линии Керзона или продолжать движение на Варшаву.
За короткое время новая армия стала во многом напоминать старую. Была восстановлена практика формальных воинских приветствий. В январе 1919 г. были введены нарукавные знаки различия: красная звезда, серп и молот, красный треугольник — для низших чинов, квадраты — для командиров вплоть до равных бывшему полковнику, ромбы — для командующих воинским соединением от бригады и выше. В апреле учреждена единая армейская форма; самым символическим ее элементом стала так называемая «богатырка», напоминающая шлемы древних русских богатырей, но с некоторого расстояния начинающая удивительно походить на чудовищные немецкие островерхие шлемы, Pickelhaube. [Иллюстрированное описание обмундирования и знаков различия Советской Армии (1918—1958) / Под ред. О.В.Харитонова. Л., 1960. Принятые в царской армии погоны, символизировавшие для многих революционеров черную реакцию и часто навлекавшие смерть на тех, кто показывался в них на улице в 1917-м, были вновь введены Сталиным во время Второй мировой войны.].
Красная Армия выиграла гражданскую войну. Можно было бы предположить, что у нее было, таким образом, лучшее командование и более боеспособные войска. Подробное ознакомление с имеющимися данными не позволяет, однако, сделать такой вывод. У Красной Армии были те же проблемы, что и у ее противника: повальное дезертирство, склонность некоторых командиров не подчиняться полученным приказам, трудности при мобилизации, неэффективное снабжение, плохо налаженная медицинская служба. Решать эти проблемы помогало Красной Армии ее колоссальное численное превосходство.
Общее число уклонений от призыва в армию и дезертирств было, судя по архивным источникам, исключительно велико30. За период с октября 1918-го по апрель 1919-го правительство объявило о мобилизации 3,6 млн. человек; из них 917 тыс., или 25%, не явились на призывные пункты. В украинских губерниях призыву в начале 1919 г. подчинилось так мало народу, что приказы о мобилизации приходилось в некоторых случаях отменять31. Статистика такова: количество дезертиров за период между июнем 1919-го и июнем 1920-го оценивается в 2,6 млн. человек. [Figes О. // Past and Present. 1990. № 129. P. 200. Дезертиры, в большинстве своем — крестьяне, оправдывались плохим снабжением в армии и необходимостью помочь дома по хозяйству: (см.: Оликов С. Дезертирство в Красной Армии и борьба с ним. Л., 1926. С. 10, 13—14). Примерно четверть опрошенных дезертиров указывала как причину бегства приказ о переброске их части на фронт (см.: Figes О. Loc. cit.). Дезертирством в Красной Армии называлось не только покидание своей части военнослужащими, но и неявка гражданских лиц на призывные пункты по повестке о мобилизации (см.: Гриф секретности снят / Под ред. Г.Ф.Кривошеева. М., 1993. С. 37).]. Во второй половине 1919-го из рядов Красной Армии дезертировало каждый месяц больше солдат, чем служило во всей Добровольческой армии белых. Большинство беглецов возвращалось в течение двух недель обратно; поведение их в таком случае расценивалось как «слабоволие», что приравнивалось к «самовольной отлучке». Наказания за оставление службы были предусмотрены весьма строгие, но по вполне понятным причинам неукоснительное их применение было проблематичным. Вернувшихся просто ставили на прежние места в свои подразделения, некоторых приговаривали к принудительным работам. Во второй половине 1919 г. было казнено 612 дезертиров33. Дезертирство не снизилось и в 1920-м. Например, в феврале 1920-го дивизия, переброшенная в ожидании войны с Польшей на Западный фронт, недосчиталась 50% личного состава34. Повальные обыски, проведенные на Украине в течение пяти месяцев того же года, выявили 500 тыс. дезертиров35. Принимая во внимание все сказанное выше, невозможно пребывать в убеждении, будто Красная Армия состояла из политически грамотных, вдохновленных революционным пылом масс. Советский исследователь-филолог показал, что многие красные солдаты не имели понятия о значении слов, используемых правительством и командованием в пропагандистской работе; в частности, им было недоступно содержание понятия «классовый враг»36.
Дезертирство из Красной Армии в 1919 г.32
февраль 26 115 март 54 696 апрель 28 236 май 78 876 июнь 146 453 июль 270 737 август 299 839 сентябрь 228 850 октябрь 190 801 ноябрь 263671 декабрь 172 831 Всего: 1 761 105
Редкую возможность ближе ознакомиться с проблемами Красной Армии дают нам результаты исследований, проведенных в декабре 1918 г. Сталиным и Дзержинским, тогда уже председателем ЧК, по приказу Ленина, требовавшего выяснить причины поражения Третьей армии в Перми. Информация, неблагоприятная для репутации всей Красной Армии, как правило, содержалась в закрытых архивах, но в тот раз Сталин приказал ее опубликовать, чтобы дискредитировать Троцкого. Составленный Сталиным и Дзержинским отчет о «пермской катастрофе» выглядит так, будто его, не считая некоторых исключений, писали белогвардейцы. «Это не было, строго говоря, отходом, — докладывали составители, — ...это было форменное беспорядочное бегство наголову разбитой и совершенно деморализованной армии со штабом, неспособным осознать происходящее и сколько-нибудь учесть заранее неизбежную катастрофу». Артиллерия позволила окружить себя, не сделав ни единого выстрела. Советские чиновники в Перми, большинство из которых сохранило должности со времен царского режима, оставили свои посты. Среди прочих причин, помешавших армии исполнить свой долг, Сталин и Дзержинский упоминают плохое продовольственное снабжение, упадок сил, враждебное отношение со стороны местного населения: в Пермской и Вятской губерниях, докладывают они, население настроено к коммунистам резко отрицательно, отчасти вследствие реквизиций продовольствия, отчасти в результате пропаганды со стороны белых. В этих условиях Красной Армии приходилось обороняться не только с фронта, но и с тыла37.
