"Правительство наряду с подавлением революции задалось задачей поднять население до возможности на деле в действительности воспользоваться дарованными ему благами. Пока крестьянин беден, пока он не обладает личной земельной собственностью, пока он находится насильно в тисках общины, он остается рабом, и никакой писанный закон не даст ему блага гражданской свободы" и далее, объяснил, в чем заключаются намеченные реформы: "в развитии земщины, в развитии самоуправления, в сдаче ему части государственных обязанностей, государственного тягла и в создании на низах крепких людей земли, которые были бы связаны с государственной властью. Вот наш идеал местного самоуправления, так же как наш идеал наверху - это развитие дарованного Государем стране законодательного нового представительного строя, который должен придать новую силу и новый блеск царской Верховной власти". Столыпин кончает призывом:
"Дайте же ваш порыв, дайте вашу волю в сторону государственного строительства, не брезгайте черной работой вместе с Правительством. Я буду просить позволения не отвечать на другие слышанные тут попреки. Мне представляется, что когда путник направляет свой путь по звездам, он не должен отвлекаться встречными, попутными огнями. Поэтому я старался изложить только сущность действий Правительства и его намерений. Я думаю, что, превращая Думу в древний цирк, в зрелище для толпы, которая жаждет видеть борцов, ищущих, в свою очередь, соперников, для того, чтобы доказать их ничтожество и бессилие я думаю, что я совершил бы ошибку.
Правительство должно избегать лишних слов, но есть слова, выражающие чувства, от которых в течении столетий усиленно бились сердца русских людей. Эти чувства, эти слова должны быть запечатлены в мыслях и отражаться в делах правителей. Слова эти: неуклонная приверженность к русским историческим началам. Это противовес беспочвенному социализму, это желание, это страстное желание и обновить, и просветить, и возвеличить Родину, в противовес тем людям, которые хотят ее распада. Это, наконец, преданность не на жизнь, а на смерть, Царю, олицетворяющему Россию. Вот, господа, все, что я хотел сказать. Сказал, что думал и как умел".
Вдохновенное слово Столыпина зажгло слушателей и приобщило их к высоким переживаниям человека, жертвующего собой, и закипела творческая работа.
ЗЕМЛЕУСТРОЙСТВО КРЕСТЬЯН
Мысль о разверстании общины и укреплении земли в качестве личной собственности, а также об устранении чересполосицы и создании хуторских хозяйств, созрела у Столыпина задолго до назначения его Министром Внутренних Дел. Еще будучи Ковенским Уездным Предводителем Дворянства и Председателем местного Съезда Мировых Посредников, Столыпин энергично пропагандирует среди литовцев - крестьян идею об отрубах и проводит эту меру, достигая целого ряда, необходимых для начатия дела, крестьянских приговоров. В качестве Саратовского Губернатора, Столыпин пишет во Всеподданнейшем отчете за 1904 г.:
"Жажда земли, аграрные беспорядки сами по себе указывают на те меры, которые могут вывести крестьянское население из настоящего ненормального положения. Единственным противовесом общинному началу является единоличная собственность. Она же служит залогом порядка, так как мелкий собственник представляет из себя ту ячейку, на которой покоится устойчивый порядок в государстве. В настоящее время более сильный крестьянин превращается обыкновенно в кулака, эксплуататора своих однообщественников, - по образному выражение,- мироеда. Вот единственный почти выход крестьянину из бедноты и темноты, видная, по сельским воззрениям, мужицкая карьера.
Если бы дать возможность трудолюбивому землеробу получить сначала временно, в виде искуса, а затем закрепить за ним отдельный земельный участок, вырезанный из государственных земель или из земельного фонда Крестьянского Банка, причем обеспечена была бы наличность воды и другие насущные условия культурного землепользования, то на ряду с общиною, где она жизненна, появился бы самостоятельный, зажиточный поселянин, устойчивый представитель земли. Такой тип уже родился в западных губерниях, и он особенно желателен теперь, когда Вашему Императорскому Величеству стало благоугодно выслушать голос земли через Государственную Думу".
Сделавшись Министром Внутренних Дел, Столыпин вносит во вторую Государственную Думу законопроект об укреплении за крестьянами, владеющими надельной землей, принадлежащей им части земли в личную собственность. Изданный во время междудумья указом от 9-го ноября 1906 года, при ближайшем участии Столыпина, закон вызвал оживленные прения в Думе и 10-го мая 1907 года Петр Аркадьевич произнес речь в его защиту. Начав упоминанием о том, с каким нетерпением крестьяне-землевладельцы, да и все остальные слои государства ждут разрешения этого столь наболевшего вопроса, Петр Аркадьевич остановился в дальнейшем на проекте левых партий, т. е. на проекте национализации земель (за плату или бесплатно) и отдачи ее в пользование крестьянам. Он указал на то, что такая коренная ломка произвела бы социальную революцию и полное крушение всех правовых понятий. К тому же, путем такой жертвы, путем подчинения интересов всех классов интересам одного, правда, многочисленного класса крестьян, путем полного разорения культурного класса помещиков, не удалось бы разрешить даже практическую сторону аграрного вопроса. О том свидетельствуют следующие цифры.
Если бы даже поголовно всю землю отдали крестьянам, то на каждый двор пришлось бы:
в Вологодской губ. 147 десятин, в Олонецкой 185, в четырнадцати центральных губерниях им не досталось бы даже и по 15, а в Полтавской губ. пришлось бы лишь по 9, в Подольской всего по 8 десятин. Прирост же населения в одной Европейской России равен 1.625.000 душ в год.
Для удовлетворения землей одного этого прироста населения (считая по 10 дес. на и двор) потребно было бы ежегодно 3 % миллиона десятин. Таких запасов земель, конечно, не имеется. Далее, Петр Аркадьевич перешел к нравственным результатам: "стимул к труду, та пружина, которая заставляет людей трудиться, была бы сломлена. Каждый гражданин, а между ними всегда были и будут тунеядцы, будет знать, что он всегда имеет право заявить о желании получить землю, приложить свой труд к земле, затем, когда это занятие ему надоест бросить ее и пойти опять бродить по белу свету. Все будет сравнено, - приравнять всех можно только к низшему уровню.
Нельзя человека ленивого приравнять к трудолюбивому, нельзя человека тупоумного приравнять к трудоспособному. Вследствие этого культурный уровень страны понизится. Добрый хозяин, хозяин-изобретатель самою силою вещей будет лишен возможности приложить свои знания к земле. Надо думать, что при таких условиях совершился бы новый переворот, и человек даровитый, сильный, способный, - силою восстановил бы свое право на собственность, на результат своих трудов... Ведь богатство народов создает и могущество страны. Путем же переделения всей земли, государство, в своем целом, не приобретет ни одного лишнего колоса хлеба. Уничтожены будут, конечно, культурные хозяйства. Временно будут увеличены крестьянские наделы, но при росте населения они скоро обратятся в пыль и эта распыленная земля будет высылать в города массы обнищавшего пролетариата".
Петр Аркадьевич заканчивает словами: "Я думаю, что Россия обновится, улучшить свой уклад, пойдет вперед, но путем разложения не пойдет, потому что где разложение, там смерть".
Переходя к разбору проекта партии народной свободы, П. А. говорил: "В этом проекте не все ясно. С одной стороны проект осуждает национализацию земли, а с другой признает неизменное право собственности лишь за крестьянами, к помещичьим же землям применяет начало количественного отчуждения.
Но раз признан принцип отчуждаемости для помещичьих земель, раз уже встали на этот путь, то вряд ли крестьяне поверят в то, что их земли со временем не будут тронуты. Ведь с ростом населения принцип количественной экспроприации неминуемо коснется и последних и приведет в конце концов к той же национализации земли. Поэтому проект левой партии более искренен и правдив".
Столыпин перешел к изложению мысли правительства: "Необходимо дать возможность способному, трудолюбивому крестьянину, т. е. соли земли русской, освободиться от тех тисков, от тех теперешних условий жизни, в которых он в настоящее время находится. Надо дать ему возможность укрепить за собой плоды трудов своих и предоставить их в неотъемлемую собственность.
Пусть собственность эта будет общая там, где община еще не отжила, пусть она будет подворная там, где община уже не жизненна, но пусть она будет крепкая, пусть она будет наследственная". Для этого Правительство находит нужным сделать учет малоземельных крестьян и выдавать им на льготных условиях из земельного запаса необходимые количества земли. Чтобы составить необходимый земельный фонд, государство закупало бы предлагаемые в продажу частные земли; к ним прибавились бы земли удельные и государственные. В виду того, что крестьянство сильно оскудело, Государство взяло бы на себя разницу в проценте, выплачиваемом по выпускаемым им листам, и тем процентом, который был бы по силам крестьянству.
