Иосиф Бентковский - Ставрополь в географическом, историческом, топографическом и статистическом отношениях

В течение первых десяти лет станица строилась, хотя и в беспорядочном виде, но довольно быстро, потому что казаки не имели недостатка в материалах и свободно пользовались лежавшими вокруг них лесами. После же того, как и донцы обзавелись необходимым на первый раз домохозяйством, они обратили внимание и на внутреннее устройство своей станицы. Общими силами построили для себя деревянную церковь во имя Казанской Божьей Матери, огородили свои жилища и начали заниматься садоводством, составлявшим, как кажется, главный предмет тогдашней их хозяйственной деятельности.

В 1785 году учреждено было Кавказское наместничество, состоявшее из уездов: Екатериноградского, Кизлярского, Моздокского, Александровского и Ставропольского; но Ставрополь еще не пользовался в это время правами уездного города, и как ему не представлялось ничего в будущем, то переселенцы, которые начали являться тогда на Кавказ из внутренних губерний, неохотно основывали в нем свои жилища и старались строить для себя дома несколько вдали от станицы, которая, по рассказам стариков, смотрела на новых своих гостей не совсем дружелюбно. Но, невзирая на это, с каждым годом народонаселение Ставрополя понемногу увеличивалось, и из домов переселенцев образовалась уже целая улица, носившая после название Большой Черкасской, что теперь Николаевская. Казаки, видя возрастающее близ них поселение и не желая слиться с ним, отделили, говорят, свою станицу от будущего города плетневым забором, проведенным от старой базарной площади к востоку до конца возникавшей улицы. Забор этот существовал до тех пор, пока Хоперскому полку велено было перейти из Ставрополя на Кубань; но воспоминание о пребывании его твердо сохранилось у граждан. Местность, где жил полк, носит у них до сих пор название станицы, хотя она давно уже слилась с городом и не имеет ничего общего с прежним поселением.

В 1802 г., с преобразованием Кавказского наместничества в губернию, Ставрополю предоставлено было пользоваться правами уездного города. Это новое назначение, надобно было думать, послужит к быстрому оживлению его; но подобная надежда не могла скоро вполне осуществиться. Почти все жители Ставрополя были выходцы из внутренних губерний, не имевшие у себя достаточного состояния для каких-нибудь значительных предприятий и спешившие сюда единственно за тем только, чтобы воспользоваться льготою для поправления своего незавидного положения; следовательно, им всем надобно было вновь начинать свое существование, для поддержания которого очень мало представлялось тогда еще средств. Торговля их с горцами и с некоторыми казачьими станицами, по большей части, шла меновая и ограничивалась мелочными предметами. Получаемые от торговли выгоды употреблялись почти все на постройку незавидных домов, из которых не многие имели у себя деревянные крыши, остальные все были покрыты камышом и соломой. Вот какой жалкий вид представляла в то время большая улица; а лежавшее за нею пространство, занимаемое теперь Архиерейским мостом и Александровскою улицею, покрыто было, по рассказам, водою и густым камышом. Наконец, когда все места на главной улице были заняты, жители принялись за расчистку лежавшего близ них болота и общими усилиями осушили его в три или четыре года. Тогда город начал немного подвигаться на юг, но все это, по бедности жителей, делалось медленно, как бы нехотя.

После этого спустя несколько лет, а именно в 1808 и 1809 годах, в Ставрополь прибыло около 50 армянских семейств. Поселение в городе этого промышленного народа усилило торговлю между жителями и тем открыло им главный источник богатства. Прежняя меновая торговля стала заменяться торговлей правильной и принимать более обширные размеры. Армяне, имея у себя комиссионеров в Нахичевани, Таганроге и других местах, успели в короткое время сблизить ставропольских граждан с своими товарищами и распространить между ними деятельность, которая состояла первоначально в разъездах по станицам и мирным аулам для закупки пшеницы и рогатого скота. Пшеница, чрез посредство армян, отправлялась в Ростов и Таганрог для заграничной торговли, а рогатый скот назначался для внутренних губерний. Эта последняя отрасль промышленности особенно споспешествовала к обогащению ставропольских жителей и дала некоторым из них возможность приобрести в короткое время даже значительные капиталы. Ставрополь, богатея незаметно, начал обращать внимание на свою наружность. Прежние ветхие постройки на большой улице постепенно уничтожались и были заменяемы домами, хотя и не весьма значительными, но по крайней мере такими, которые достойны были сколько-нибудь своего названия и могли на первый раз удовлетворить местным требованиям.

Армяне, поселившиеся в Ставрополе, составили из своих жилищ почти отдельный квартал, который долгое время известен был под именем Армянской улицы. От этого квартала, распространявшегося по горе к югу от старого базара, теперь осталось лишь несколько полуразвалившихся построек, ожидающих сломки для замены их новыми домами. Зато с 1810 года, в течение 25 лет, квартал этот был главным торговым пунктом Ставрополя, потому что каждый армянин имел при своем доме лавку, чрез что из их улицы образовался, на первый раз, гостиный ряд.

Казаки, в это время отделенные совершенно от города, начали селиться по течению речек Ташлы и Мамайки, и из прежде заведенных здесь ими небольших хуторов образовались почти две новых станицы: одна — к северу, а другая — к югу от крепости. Места по Ташле и Мамайке, самые привольные и удобные для садоводства и огородничества, невольно вызывали казаков из старого тесного их жилища на свободное и никем не занятое еще пространство.

В 1822 году, по обозрении Кавказской губернии сенаторами Гермесом и Мертваго, найдено было, что настоящее ее устройство не свойственно местоположению и роду населения. По сему поручено было главноуправлявшему тогда в Грузии генералу от инфантерии А.П. Ермолову составить предположение о более удобном, по местным обстоятельствам, управлении. По проекту А.П. Ермолова велено было сделать следующее распоряжение относительно Кавказской губернии: «Переименовать ее в область, учредив областным городом Ставрополь и поручив вновь назначенному областному начальнику составить сметы на постройку необходимых там помещений».

После такого неожиданного преобразования Ставрополь начинает новую для себя жизнь и быстро идет к совершенствованию.

В то самое время, как проект А.П. Ермолова был утвержден, в Ставрополе, вместе со станицей, считалось едва ли около 5000 жителей, у которых, кроме двух церквей и трех или четырех каменных домов, не было ничего более порядочного, на что стоило бы тогда обратить внимание. Принимая все это в расчет, местное начальство распорядилось оставить Ставрополь еще на два года уездным городом, чтобы он сколько-нибудь успел в это время приготовиться к принятию нового назначения. Наконец 4-го октября 1824 года совершено окончательное перенесение областного города из Георгиевска в Ставрополь.

Генерал-майор князь Петр Дмитриевич Горчаков был первым начальником Кавказской области. При нем Ставрополь мог служить довольно сносным убежищем для некоторых только губернских учреждений; самый ощутительный недостаток был в квартирах, между тем как народонаселение увеличивалось с каждым месяцем все более и более, потому что многие георгиевские граждане изъявили желание перейти в Ставрополь. Князь Горчаков, заботясь устранить как-нибудь этот недостаток и привести в порядок возникавший город, успел возбудить соревнование в ставропольских гражданах к улучшению его. Граждане увидели тогда и сами, что сооружение капитальных строений не может обессилить их материальные средства, но даст им еще скорее возможность подвинуться вперед. Так как в это время не было еще казенных построек для помещения правительственных мест и заведений, жители города спешили воспользоваться этим случаем. Некоторые из них, хотя употребили тогда на постройки последние свои капиталы, но потом вскоре были вознаграждены вдвойне. Город распространялся теперь по горе на запад и к северу от крепости по крутому горному скату.

Князь Горчаков, ознакомясь со Ставрополем, заметил, что между его жителями не было той общежительности и доверия, при каких город мог бы скорее совершенствоваться; поэтому князь старался сблизить между собою общество, чтобы оно совокупными своими силами шло по указанной ему правительством дороге. Далее он увидел, что армяне, прибывшие в 1808 и 1810 годах, развили первоначально торговую деятельность в Ставрополе, предложил еще нескольким семействам этого промышленного народа переселиться из Георгиевска в наш город. Армяне, из любви к генералу, беспрекословно исполнили его желание, и в начале 1826 года в Ставрополе явилось их еще около 30 семейств. Затем князю Горчакову поручено было для окончательного образования областного города переселить казаков на Кубань.