…Закончив рассказ о своем брате, бабушка молча плачет. Тихо плачу и я. Низкий поклон тебе, мой милый дедушка Коля». На военном мемориале в Красноярске, где упомянуты фамилии воинов, павших на полях сражений и умерших в госпиталях, Николай Петрович Пудычев не значится. Он остался в памяти девчушки, которая написала лучшее в своей жизни сочинение.
Каждое лето десятки поисковых отрядов в составе студентов, молодых рабочих, школьников отправляются на места боев, чтобы выполнить свой человеческий и гражданский долг — найти останки павших советских воинов и предать их земле с заслуженными почестями. Тысячи безымянных героев возвращаются из небытия и находят последнее пристанище в братских могилах на мемориалах в Мясном Бору и Спасской Полисти, на Синявинских высотах и Невском «пятачке». Мы знаем об этих героях еще так мало!
В моем архиве бережно сохраняется открытка, написанная 15 сентября 1941 г. на станции Волховстрой в эшелоне 23258 НЭШ. «Добрый день, мое милое семейство. Сообщаю, что я жив и здоров. До места назначения добрались благополучно. Подогнали вплотную туда, куда надо. Это недалеко от Ленинграда. Не представляется возможности дать вам мой адрес, так как мы все время в ходу. Скоро напишу. Ждите. Ваш Е. Торопов». Открытка была направлена в город Каменск-Уральский, где жила семья бойца. Больше от него не было вестей. Он погиб во время первой Синявинской наступательной операции по прорыву блокады Ленинграда 17 сентября 1941 г.
В тяжелой и кровавой битве за Ленинград, которая продолжалась 900 дней и ночей, на внешнем кольце блокады советские воины ежедневно совершали подвиги, пытаясь взломать оборону противника и сбросить вражеские оковы с колыбели революции. Коммунисты, уроженцы Кузбасса сержант Иван Герасименко, рядовые Александр Красилов и Леонид Черемнов из 225-й стрелковой дивизии Волховского фронта задолго до Александра Матросова в одном бою все трое грудью закрыли амбразуры вражеских дзотов и спасли от верной гибели своих товарищей. Им посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
Сотни тысяч советских воинов полегли в лесах и болотах, на торфяных полях южного Приладожья, по берегам реки Волхов, когда в едином порыве стремились к Ленинграду, чтобы освободить его от блокады. Многие из них значатся в официальных документах как пропавшие без вести. А тех, кто остался в живых, всю жизнь волновали вопросы: как могло случиться и кто виноват, что страна, армия в 1941 г. оказались не готовы к отражению вражеской агрессии? Спасая Родину, наш народ заплатил большой кровью за Победу. По мнению бывших воинов, фронтовиков, с которыми мне не раз приходилось встречаться, написанная в советское время история Великой Отечественной войны должна быть другой — более честной и правдивой, без идеологических подтасовок и редакторских купюр. Рассекреченные архивы, опубликованные документы военной поры, последние исследования историков дают основания другими глазами посмотреть на события того грозного времени. Лишь силой духа, воли и самопожертвования народа, его героизма удалось преодолеть смертельную опасность, нависшую над страной, отразить и разбить врага. За это было заплачено миллионами жизней. Помня завещание солдат Великой Отечественной, я старался на основании многочисленных документов, найденных в архивах, опубликованных в сборниках воспоминаний ветеранов, написать правду о малоизвестных страницах битвы за Ленинград, которая велась на внешнем фронте блокады с сентября 1941 по январь 1944 гг.
Говорят, что время — лучший лекарь. Боль притупляется и уже не воспринимается так остро, как в самом начале. Официальная советская пропаганда все сделала для того, чтобы стереть из памяти народа боль 1941 г., заретушировать трагедию блокадного Ленинграда, скрыть истину о причинах разгрома советских войск в Прибалтике, под Киевом и Вязьмой. Во всем обвинили командиров Красной Армии, которые не смогли организовать достойный отпор врагу, предателей и шпионов, избежавших показательных чисток в армейской среде. Многих из них в ходе боев «выявили» и расстреляли. Но положение на фронте от этого лучше не стало. Советские войска отступали повсюду. За шесть месяцев и девять дней 1941 г. безвозвратные и санитарные потери Красной Армии составили 4 млн 473 тыс. 820 человек[1]. Из них 802 тыс. 200 человек были убиты, умерли от ран и болезней, погибли в результате происшествий. Пропали без вести и попали в плен 2 млн 335 тыс. 500 человек[2]. К концу 1941 г. от кадровой армии, расположенной в западных приграничных районах, осталось не более 8 процентов. Надо понять горечь и недоумение сотен тысяч безымянных героев, которые бросались под немецкие танки с последней гранатой или бутылкой, наполненной «коктейлем Молотова», поднимались в штыковые атаки с неисправными отечественными винтовками выпуска 1917 г. и зарубежными «американен»[3], из-за нехватки снарядов к орудиям закрывали своими телами амбразуры вражеских дзотов[4].
Ушло из жизни целое поколение фронтовиков, участников войны, так и не узнав правды о самом драматическом и страшном периоде Великой Отечественной войны, когда страна реально оказалась на грани катастрофы.
Простые советские люди, став в один ряд защитников Родины, спасли страну от «коричневой чумы», отстояли честь и независимость Родины, которая оказалась на краю гибели.
Сразу после начала агрессии И. В. Сталин объяснил все случившееся внезапностью нападения. Из речи вождя по радио 3 июля 1941 г. советские люди поняли, что Германия начала войну против СССР при выгодных условиях для немецких и невыгодных для советских войск. Красной Армии еще только предстояло провести мобилизацию и развернуть войска на пути движения агрессора[5]. Официальная коммунистическая пропаганда во время войны и после ее окончания, даже после смерти вождя безмерно восхваляла руководство партии, государства за мудрую политику накануне войны, прозорливость и трезвость оценок, особенно накануне войны. В результате многолетней обработки общественного сознания сложилось устойчивое мнение, что германская армия обладала численным превосходством в живой силе, бронетанковой технике, авиации, что и дало ей преимущество на начальном этапе войны. Однако сравнительный анализ показывает, что 22 июня 1941 г. Красная Армия превосходила противника не только в живой силе, но и по количеству танков и самолетов[6]. С первых дней войны кроме регулярных боевых частей в отражении врага участвовали пограничники, внутренние войска, моряки Северного, Краснознаменного Балтийского и Черноморского флотов. Это большая сила, которая, как правило, не учитывается при соотношении сил на советско-германском фронте.
Накануне войны в ставке Гитлера состоялось совещание, на котором обсуждался план операции «Барбаросса». Начальник генерального штаба сухопутных войск Германии Франц Гальдер докладывал: «Собственные силы примерно равны, но качественно значительно превосходят противника. В отношении механизированных дивизий у нас превосходство в танках, стрелках, артиллерии. Количественное превосходство у русских, качественное — у нас. Артиллерией русские вооружены нормально, но техника неполноценная. Командование артиллерией неудовлетворительное. Намерения русского командования нераспознаваемы»[7].
Поражения на начальном этапе войны, отступление Красной Армии, оставленные врагу города и села, гибель миллионов людей, потери огромных материальных ресурсов — все это стало следствием ошибочных представлений И. В. Сталина и его окружения о перспективах войны с Германией, неподготовленности Вооруженных Сил СССР для отпора врагу. В результате неправильной оценки руководством страны военно-политической обстановки накануне войны, противодействия партийного руководства усилиям Наркомата обороны и Генерального штаба в подготовке к надвигающейся войне Красная Армия не была своевременно развернута и приведена в боевую готовность. Это помешало принять необходимые меры, чтобы исключить внезапность нападения немецко-фашистских вооруженных сил на нашу страну. Данных для принятия таких мер было вполне достаточно[8]. За просчеты пришлось заплатить большой кровью.
Десятилетиями в сознание советских людей насаждался миф о внезапности нападения. Он до сих пор кочует по современным научным изданиям, прочно обосновался в школьных и вузовских учебниках. Если раньше его оберегали идеологические надсмотрщики коммунистической партии, то теперь — яростные «ревнители» российской истории, которые готовы поступиться правдой ради «сохранения памяти о героическом прошлом нашей Родины в деле патриотического воспитания молодежи». Весьма уязвимый тезис, который дает дорогу реанимации в общественном сознании сталинских формулировок в оценке истории Великой Отечественной войны. А они порождают новую мифологию о гениальности вождя, его выдающихся полководческих талантах, и как результат — обилие литературы на книжных развалах, восхваляющей вождя, который спас Родину от вражеского нашествия.
