Состав частей и подразделений, входящих в дивизию «Торино», был следующий: 81-й и 82-й пехотные полки, 52-й артполк, дивизион ПВО, 26-й и 52-й минометные дивизионы, 52-я и 171-я танкоистребительные батареи, 52-й инженерный батальон, 52-й медицинский взвод, 56-й автомобильный взвод, 52-й взвод обеспечения топливом, 66-й взвод карабинеров.
Третья дивизия под наименованием «Челере» (Celere — конная. — Примеч. авт.) принадлежала итальянской кавалерии. По примеру французской армии все 3 итальянские кавалерийские дивизии в конце 30-х годов были реорганизованы в конно-механизированные. 3-я дивизия «Челере» имени принца Амедео Дука д'Аоста под командованием генерала Марио Мараццани насчитывала 7750 человек и состояла из двух кавалерийских полков (кавалерийского полка «Кавалерия Савойи», созданного в 1692 году, и кавалерийского полка «Уланы из Наварры», созданного в 1829 году), 3-го берсальерского полка моторизованной пехоты, артиллерийского полка на мехтяге, 3-й моторизованной группы «Сан Джоржио» (61 танкетка L3 и батальон мотоциклистов), противотанковой и инженерной рот.
Каждый из кавалерийских полков состоял из 4 эскадронов и пулеметного батальона. Полк берсальеров имел в своем составе батальон мотоциклистов, 2 батальона моторизованной пехоты, противотанковую роту и подразделение бронеавтомобилей. По своему оснащению и составу 3-я моторизованная дивизия кавалерии «Челере» соответствовала требованиям к механизированному соединению.
Все эти дивизии ранее были приданы армии «По», созданной в 1938 году в качестве «ударной армии немедленного использования». Армия оснащалась наиболее современным оружием, а ее штаты были укомплектованы в соответствии с требованиями военного времени. Фашистская пропаганда, не колеблясь, называла эту армию «самым потрясающим современным соединением», которое сочетает в себе «максимум огневой мощи и подвижности». Газеты называли ее «жемчужиной итальянской армии», рожденной «концепцией молниеносной войны Муссолини». Однако итальянский историк Валори, присутствовавший на предвоенных маневрах, вспоминал, как во время наступления танки шли в атаку в колоннах: было ясно, что экипажи не были обучены действовать в развернутом строю. Это зрелище вызвало немалое веселье среди иностранных военных атташе.
1 июля 1941 года на рабочем столе Муссолини лежал полный отчет о ходе подготовки дивизий. Начальник Генерального штаба генерал Каваллеро (иногда пишут Кавальеро. — Примеч. авт.) докладывал, что он «приложил максимум усилий» для того чтобы «подобрать части и командный состав, следуя строгим критериям профессиональной пригодности и соответствия поставленным задачам». В докладе подробно перечислялись сведения о вооружении и снабжении корпуса. Прочитав доклад, Муссолини сделал на нем замечание красным карандашом: «Четыре тысячи шестьсот мулов? Это слишком много для трех современных дивизий. Если 5500 автомашин способны перебрасывать только 1 дивизию, а не 2, как это предусматривалось, то это слишком мало. На этот раз я не потерплю никаких „приблизительно“. Нужно отдать все! Мы победим! Муссолини»[1].
Ценность указаний «первого маршала империи» не превышала ценности автографа, ибо его железная воля, столь решительно проявлявшаяся на бумаге, не могла преодолеть слабости военной промышленности. Значительное количество транспорта итальянская армия уже потеряла в Греции и Африке. Для снаряжения дивизий на Восточный фронт военным властям пришлось широко прибегнуть к реквизициям, но и они не давали возможности полностью моторизировать экспедиционный корпус.
Едва первая дивизия экспедиционного корпуса была готова к отправке, Муссолини, прервав свой летний отдых, прилетел в Верону, чтобы осмотреть ее. По мнению дуче, дивизия была подготовлена превосходно. Немецкий военный атташе Рентилен позволил себе не согласиться, но его возражения Муссолини оставил без внимания. Большое значение Муссолини придавал выбору названия экспедиционных сил, которые должны были прославить фашистскую армию на Восточном фронте. Одно время предполагалось утвердить название «итальянский антисоветский корпус» (сокращенно — КАИ). Однако в последний момент кто-то заметил, что КАИ уже имеется — «итальянский альпийский клуб». Пришлось отказаться от политического наименования и согласиться на вариант, предлагаемый военными, — «итальянский экспедиционный корпус в России» (Corpo Spedizione Italiane in Russia) — сокращенно C.S.I.R.
Командование корпусом принял генерал Дзингалес. Ознакомившись с состоянием дивизий, он направился в генеральный штаб, требуя их усиления: замена легких танков средними, резкое увеличение противотанковых орудий, минометов и автоматического оружия. Однако Муссолини, к которому Каваллеро специально прилетал на пляж в Риччоне, на этот раз оказался глух. «Передайте Дзингалесу, что с этого момента он может просить у меня для своих людей только ордена и медали», — сказал он заранее приготовленную фразу. Об оружии не было сказано ни слова.
План посылки второго корпуса пришлось отложить до лучших времен. Тем временем 10 июля 1941 года 3 дивизии первого корпуса начали свое движение: 225 эшелонов через всю Европу везли на Восток 62 тысячи итальянцев — 2900 офицеров и 59 тысяч рядовых. Но подвижный состав срочно собранный по всей Италии, не был подготовлен для столь дальнего путешествия: один из эшелонов на горном перевале Бреннера разорвался пополам, и 15 солдат дивизии «Пасубио» выбыли из строя. Экспедиционный корпус понес потери, еще не покинув пределов Италии.
Наиболее выдающимся событием в пути была смена командующего экспедиционным корпусом. Генерал Дзингалес заболел, и на его место был назначен генерал Мессе — представитель той части итальянской военной верхушки, которая безоговорочно выполняла указания фашистского режима. Прослужив после Первой мировой войны некоторое время адъютантом короля, он участвовал затем во всех захватнических походах Муссолини. Во время войны в Абиссинии Мессе был уже бригадным генералом, а за участие в войне против Греции получил чин корпусного генерала. Июнь 1941 года застал его в должности командующего «специальным корпусом» на Балканах. В своих мемуарах о нападении на СССР Мессе позднее писал: «Немецкая атака в июне 1941 года, по тому, как она была задумана и осуществлена, обладала всеми характерными чертами агрессии». Тем не менее назначение, которое делало его непосредственным участником, Мессе принял в 1941 году с явным удовольствием. Он отправился из Италии, не имея представления о том, как его корпус будут использовать немцы. Подразумевалось, что он будет действовать как самостоятельная боевая единица, находящаяся в оперативном подчинении немецкой армии. Первые дни пребывания в России говорили об обратном. Командование 11-й немецкой армии, в которую был включен итальянский корпус, дало понять, что намеревается распоряжаться прибывающими дивизиями и частями по своему усмотрению.
Недостаточная подвижность итальянских дивизий путала все планы германского командования. Командующие немецкими армиями отдавали итальянскому корпусу приказы, но эти приказы в срок не выполнялись. 11-я армия в момент прибытия КСИР была расположена на Днестре, готовясь осуществить охватывающий маневр между Днестром и Бугом, действуя главным образом своим правым крылом.
Итальянский корпус должен был сконцентрироваться на Днестре у Ямполя в качестве армейского резерва. Движение началось 30 июля. Поскольку автотранспорта хватало для одновременной переброски только одной дивизии, вперед выдвинулась «Пасубио». Дивизия «Торино» последовала за ней пешим порядком. Пошли дожди, дороги размокли, и дивизия «Пасубио» завязла в грязи. Колонны итальянского корпуса, растянувшись на сотни километров, вышли из-под контроля своего командующего.
В это время немецкое командование вывело итальянский корпус из состава 11-й армии и передало его бронетанковому корпусу 1-й танковой группы фон Клейста, двигавшемуся к переправам через Днепр между Запорожьем и Днепропетровском. Итальянцы, боровшиеся с дорожными невзгодами, не смогли участвовать в этой операции. Тогда Клейст приказал корпусу прибыть 29 августа 1941 года на Днепр и сменить немецкие части гарнизонной службы, освободив их для выполнения активных задач.
Только 3 августа основные силы 3 итальянских дивизий, наконец, вышли к Днепру и заняли оборонительный сектор в 150 км. Они еще не участвовали в боях, но уже выглядели потрепанными. Пехотинцы «Торино» прошли пешком 750 км и выглядели хуже всех. Такой же путь проделали нагруженные до предела мулы. Автомобильный парк после езды по размытым дорогам понес значительный ущерб.
В это время Гитлер пригласил Муссолини на Восточный фронт. Муссолини прибыл в сопровождении начальника Генерального штаба Каваллеро, начальника кабинета министерства иностранных дел Анфузо и посла в Берлине Альфьери.
