Сведения о развитии банковского дела и промышленного кредитования до середины XIX в. чрезвычайно скудны. Однако и они все-таки дают некоторое представление о районах и центрах возникновения и развития частного банкирского предпринимательства. Наряду с Москвой и Петербургом это Польша и западные губернии (Варшава, Вильно, Бердичев), Прибалтика (Рига) и Юг (Одесса).
Принято считать, что в Одессе с самого ее основания в 1795 г. был развит банкирский промысел, находившийся в начале XIX в. в руках греческих и итальянских купцов. Постепенно они были вытеснены «представителям!! местного торгово-ссудного капитала», а Одесса в первой половине XIX в. «служила денежным и кредитным рынком. . . для всех черноморских и азовских портов, а частью и для Москвы».
С начала 1830-х гг. «обширную заграничную торговлю "и банкирские дела» вел одесский первой гильдии купен и коммерции советник Федор Родоконаки. Он был «едва ли не первым в Новороссийском крае» по размерам коммерческих оборотив, доходивших от 3.5 до 5 млн. р. серебром в год. Ф- Родоконаки был награжден золотой медалью с надписью «за усердие» для ношения на шее на анненскоп ленте, золотой медалью для ношения в петлице на александровской ленте за прекращение в Одессе в 1837 г. чумы, бронзовой медалью в память войны 1853— 1856 гг. на анненской ленте и тосканским орденом Св. Иосифа 3-й степени. В 1848 г. Ф. Родоконаки получил звание коммерции советника, а в 1861 г. за тридцатилетнюю предпринимательскую деятельность был представлен к ордену Св. Станислава 3-й степени."
Большую роль в финансировании землевладельцев и заводчиков Новороссийского края играли одесские банкирские дома Рафаловичей и Ефрусси.3 банкирские дома Юга, как правило, имели тесные связи с заграничными банками или собственные конторы за границей. Известно, что банкирские дома Ефрусси существовали не только в Одессе, но и в Париже и Вене. Так, Михаил Иоахимович Ефрусси, сын одесского первой гильдии купца и потомственный почетный гражданин, оставаясь русским подданным, возглавлял банкирский дом «М. Ефрусси и К0» в Париже. В 1878 г. М. Ефрусси был награжден орденом Св. Владимира 4-й степени за значительные пожертвования в пользу раненых во время русско-турецкой войны 1877—-1878 гг.
М. Ефрусси получил также награды от португальского короля, а в 1890 г. был возведен им в графское достоинство. Однако попытки
М. Ефрусси в 1891—1892 гг. получить разрешение Александра III -.:на принятие и ношение графского титула» потерпели неудачу.4
Банкирский дом «Рафалович и К°» был открыт в Одессе в 1833 г. С 1843 г. "его возглавлял Давид Рафалович. К концу 1860-х гг. дом имел ежегодные обороты до 50 млн. р. и иТрал существенную роль в развитии промышленности и торговли Новороссийского края. При «обширных сношениях с Лондоном, Парижем и Петербургом. . . дом поддерживал своим кредитом многие значительные фирмы края» и участвовал «в реализации почти всех русских и заграничных займов»." В связи с этим новороссийский и бессарабский генерал-губернатор, гене-рал-адьютант граф П. Е. Коцебу выхлопотал главе дома в 1868 г. орден Св. Станислава 3-й степени.5
В 1860-х гг. в Одессе к числу широко известных банкиров принадлежал потомственный почетный гражданин и бразильский консул Герман Рафалович, который совершал крупные операции в Новороссийском крае, связанные с финансированием промышленников и землевладельцев, и участвовал в учреждении Петербургского Учетного и ссудного, Одесского Коммерческого, Киевского Коммерческого и Русского для внешней торговли банков/'
Сложный характер взаимоотношений банкирских домов с Государственным банком и Министерством финансов нашел свое отражение в истории падения банкирского дома «Ф. Рафалович и К"» в Одессе. В начале 1891 г., когда возникла угроза несостоятельности этого дома, им управляли сыновья Ф. Рафаловича, в первую очередь его старший сын Александр.
Дом Рафаловичей поддерживал тесные отношения с крупным помещиком Юго-Западного края, одним из видных государственных деятелей 70—80-х гг. А. А. Абазой. Будучи почти бессменным (со второй половины 70-х и до начала 90-х гг.) председателем Департамента государственной экономии Государственного'совета, а с 27 октября 1880 г. по G мая 1881 г. министром финансов, Абаза оказывал значительное влияние на экономическую политику правительства. Он называл А. Ф. Рафаловича «мои банкир» и давал ему разного рода поручения, в том числе связанные с продажей «всех продуктов» из своих имений
В 1890 в связи с хорошим урожаем начал повышаться курс кредитного рубля, постоянно колебавшийся в зависимости от биржевой игры и размеров торговых операций России за границей. Министр финансов И. А. Вышнеградский, готовивший введение золотого денежного обращения на основе девальвации кредитного рубля, принял решение покупать золото и вести игру на понижение рубля, чтобы добиться его стабилизации на определенном уровне. Вышнеградский представил по этому поводу специальный доклад Александру III, доклад этот также былдюслан Абазе как председателю Департамента государственной экономии Государственного совета и одобрен им.
Узнав о готовившейся, конечно совершенно секретной, биржевой операции Министерства финансов, Абаза решил ею воспользоваться для собственного обогащения. Он принял участие в игре на понижения рубля и вовлек в эту игру А. Ф. Рафаловича.
Одесский банкир не был посвящен в секрет операции. Он лишь выполнял распоряжения Абазы, передававшиеся ему по телеграфу шифром. А. Ф. Рафалович решился вести игру на понижение и за свой счет. Между тем рубль продолжал повышаться и в результате продаж Абаза и Рафалович каждый понесли убытки, исчислявшиеся в размере около 800 тыс. р. Рафалович обратился было к Абазе за разъяснениями, но тот отказался их давать и потребовал неукоснительного исполнения его распоряжений. Тогда Рафалович решил изменить тактику и, выполняя приказы Абазы, за свой счет стал играть на повышение рубля. Тем временем курс рубля начал падать и в результате Абаза не только отыграл проигранное, но и заработал на этой операции около 900 тыс. р., а Рафалович разорился.8
По сведениям, представленным А. Ф. Рафаловичем на первое января 1891 г., дефицит его дома составлял от 1.5 до 1.8 млн. р.. имущество для покрытия этого дефицита оценивалось в 2 млн. 399 тыс. р.9 А. Абаза, разумеется, начал хлопотать, чтобы дому Рафаловичей была оказана государственная помощь, и обращался с этой просьбой к Вышнеградско-му и Витте. Вышнеградский, как свидетельствует Витте, не мог отказать Абазе, ибо нуждался в его поддержке. «В это время Вышнеградский, — писал Витте в своих воспоминаниях, — проводил новый таможенный тариф, первый протекционный таможенный тариф в России, и так как Абаза был председателем Департамента экономии, то Вышнеградский мне говорил: ,,Я без Абазы это дело провести не могу, он мне необходим; так как в этом он мне окажет содействие, я исполню его просьбу"».ш
На протяжении 1891 г. Вышнеградский трижды обращался к царю с всеподданнейшими докладами по поводу банкротства дома Рафаловичей: 4 марта, 31 мая и 14 июня. Для оказания помощи Рафаловичам был образован синдикат банков. В него вошли Государственный, петербургские Международный коммерческий, Учетно-ссудный и Русский для внешней торговли банки, а также банкирский дом «И. Е. Гинцбург». В нарушение уставов этих банков синдикат принял решение выдать под соло-векселя дома Рафаловичей ссуду в размере не свыше 2 млн. р. из 4 % годовых сроком не более чем на три года, 3/5 ссуды были отнесены на средства Государственного банка. Обеспечением ссуды должен был служить залог принадлежащих дому Рафаловичей ценностей и недвижимо-стей, а также имений крымского помещика К- А. Дуранте. Его дочь была замужем за младшим из братьев Рафаловичей Г. Ф. Рафаловичем. Закладные на имения Дуранте в Таврической губернии составили 875 тыс. р."
В июне 1891 г. выяснилось, что дом Рафаловичей может представить в залог имущество не на 2 млн. 399 тыс. руб., как предполагалось, а на 1 млн 959 тыс. р. Обнаружилось также, что после выдачи синдикатом 1 997 957 р. 80 к. непокрытые обязательства дома превышали имевшиеся в его распоряжении средства на 1 млн 700 тыс. р. В связи с этим Вышнеградский во время всеподданнейшего доклада 14 июня 1891 г. получил согласие царя на прекращение финансовой помощи Рафаловичам за счет синдиката. В августе 1891 г. была образована администрация для ликвидации дела Рафаловичей. Однако она возбудила ходатайство о выдаче ей синдикатом еще 300 тыс. р. для окончательных расчетов с кредиторами.
А. Ф. Рафалович обратился с той же просьбой непосредственно к Витте, показал ему свою переписку с Абазой и предупредил, что если Министерство финансов откажет ему в выдаче ссуды для расчетов с кредиторами, то дело попадет в суд и получит огласку истинная причина краха дома, а стало быть, и роль во всей этой истории Абазы.12
По предложению Витте в январе 1893 г. для окончательного решения дела было образовано особое совещание под председательством Н. X. Бгнге и при участии члена Государственного совета морского министра Н. М. Чихачева. государственного контролера Т. И. Филиппова, государственного секретаря Н. В. Муравьева и самого Витте уже в качестве министра финансов.
